«Нельзя, однако, отрицать того, что талант Одоевцевой создаёт её собственный, особенный мир – черта достаточно редкая, чтобы не обрадоваться. Искусство Одоевцевой отдалённо, пожалуй, напоминает то, о чём некогда мечтал лорд Генри в ныне почти забытом – хотя по своему замечательном – “Портрете Дориана Грея”».

Так писал в 1939 году изумительный прозаик Гайто Газданов, откликаясь на выход в свет романа Ирины Одоевцевой «Зеркало».

Ирина Владимировна Одоевцева была одной из немногих «звёзд» русской литературы Серебряного века, ставшей известной миллионам людей. Муза Гумилёва, женщина и поэтесса, которой восхищались Блок и Мандельштам, жена одного из самых пронзительных русских поэтов ХХ века Георгия Иванова, она в 1987 году торжественно вернулась в свой любимый город, который тогда ещё оставался Ленинградом. Репортажи о прибытии королевы русской поэзии, помирившейся с советской действительностью, шли по всем центральным телеканалам.

Слава о красоте и какой-то вечной детской наивности сопровождала Ирину Одоевцеву всю жизнь. Её мемуары «На берегах Сены» и «На берегах Невы» выходили огромными тиражами. Потом, правда, их часто упрекали в неточности, а намного раньше среди самых яростных критиков была Ахматова. Но в то же время воспоминания всё равно стали огромной панорамой эпохи и важнейшим источником для изучения жизни многих великих русских поэтов и художников ХХ столетия.

Одоевцева до сих пор остаётся символом Петербурга последних, изысканных дореволюционных лет и легендарного русского Парижа первой, «Золотой волны эмиграции». Хотя и умерла в более чем почтенном возрасте в «Северной Пальмире» за год до переименования Ленинграда в Санкт-Петербург.

Когда говорят об Одоевцевой, то меньше всего вспоминают её литературный талант. Красавица, мемуаристка, спутница жизни великих людей, чьи зелёные «русалочьи» глаза стольких сводили с ума. Порою цитируют стихи. Но иногда забытое и малоизвестное с прошествием времени начинает играть совершенно новыми гранями. Доказательством чему служит большой том Ирины Одоевцевой « Зеркало: Избранная проза», только что вышедший в московском издательстве «Русский путь».

Сюда вошли три её романа – «Ангел смерти», «Изольда», «Зеркало» и четырнадцать рассказов. К безусловным достоинствам книги относится и то, что составительница и автор предисловия Мария Рубинс включила в издание отзывы на прозу Одоевцевой самых известных рецензентов русского Парижа – Владимира Набокова, Георгия Адамовича, Гайто Газданова.

Все эти романы и рассказы были опубликованы в Европе в период между первой и второй мировыми войнами.

Проза Одоевцевой имела достаточно серьёзный успех. «Ангел смерти», вышедший в 1928 году, был переведён на несколько языков. Героиня, девочка Люка, являлась, естественно, русской. Ирина Одоевцева отражала, прежде всего, среду, которую знала лучше всего – жизнь русской эмиграции. Однако её сочинения были совсем не похожи на другие бесчисленные произведения о тяжёлой доле изгнания.

Итак, центральной фигурой «Ангела смерти» стала русская школьница, живущая в Париже. Её первые влюблённости, взросление, размышления об окружающем мире, смерть старшей сестры переданы сквозь детский взгляд, открывающий мир старших. Реплики героев, их действия, жизнь родных и знакомых – кажется, что всё рассказывает сама Люка, которой в одном из снов является ангел смерти. О нём она читала у Лермонтова.

Вообще, сам факт перевода произведения молодой русской писательницы был своего рода чудом. Переводили «мэтров» – Бунина, Шмелёва. Искания детства и юности, выписанные Одоевцевой, её стиль, чёткие, «телеграфные» фразы оказались востребованы западными читателями.

В этом, наверное, была какая-то близость к Набокову. Описывая трагедию русского изгнания, она словно поднималась над этой кровоточащей раной. Молодость, осознание своего места в жизни, взаимоотношения поколений – всё это было представлено в романах Одоевцевой просто и очень искренне. Задолго до появления «Лолиты» писательница сумела затронуть темы, ставшие потом столь близкими тысячам читателей.

Следующий роман «Изольда» во многом перекликался с первым. Правда, главным действующим лицом стала уже не угловатая девочка, а молодая красавица Лиза. Одоевцева выстроила книгу по законам детектива, кое в чём повторяя сюжетные линии Достоевского. «Изольда» имела намного меньший успех, а Набоков в своей рецензии её просто высмеял. Один из критиков написал, что писательница никак не может «…удержаться на линии, отделяющей бульварную литературу от просто литературы». Однако сегодня, наверное, уже можно утверждать, что Ирина Владимировна, уделяя столько внимания подростковой любви, просто опередила своё время.

Третий роман «Зеркало» увидел свет в 1939 году, незадолго до начала Второй мировой. Он опять возвращал читателей к судьбе уже повзрослевшей Люки. Но главным стала здесь не судьба эмигрантки, а Париж 30-х годов.

Дансинги, мотоциклы, блеск реклам, музыка кабаков, золотая молодёжь, киностудия, жизнь богемы – всё снова передано сквозь пристальный взгляд героини, становящейся кинозвездой. Порой повествование приобретает какой-то фантастический характер. Люка перестаёт различать реальный мир и мир мифов и условностей своего круга. Она оказывается в своего рода зазеркалье, из которого уже нет никакого выхода.

В своё время известный критик русского зарубежья Глеб Струве писал, оценивая романы Одоевцевой, что они написаны «…легко и бойко», направлены на изображение «верхнего слоя французской буржуазии» и вообще «привольной жизни» и не отличаются «бытовым реализмом». Посмотрим, как примут эти книги сегодня, но абсолютно уверен, что они будут востребованы.

Виктор Леонидов