События, связанные со скандальным увольнением художественного руководителя тбилисского театра имени Руставели Роберта Стуруа, продолжаются. На этой неделе слово взял главный герой политической драмы, принявший участие в телемосте Тбилиси – Москва и ответивший на вопросы публики.

– Откровенно говоря, все события связанные с моим увольнением настолько абсурдны, что если подходить к ним с серьёзной юридической позиции, то всё происходящее не выдерживает никакой критики. Наверное, я соглашусь с оценкой «позор». В чём причина этого позора? Вообще, если определять жанр всего, что происходит в Тбилиси в плане взаимоотношения власти и простых людей… Недавно мы с приятелем вспоминали знаменитое произведение «Новое платье короля». Помните, как никто не осмеливался сказать властителю о причине его позора…Мне кажется, это будет довольно точное объяснение, – начинает разговор с прессой мастер.

Как известно из СМИ, приказ об увольнении Стуруа был подписан министром культуры Грузии 15 августа. Подписан и вручён художественному руководителю театра Руставели. Из самого приказа не ясно, что послужило поводом для увольнения художника с мировым именем. В многочисленных интервью министр культуры назовёт причину. Ей якобы стала известна переписка Стуруа в популярной социальной сети «Фейсбук» и его частные высказывания по поводу национальности президента Грузии. Министр культуры Грузии Руруа заявил, что Стуруа «в последние месяцы сделал несколько заявлений этнического характера. Странные вещи говорил он об армянах… Когда подобные заявления звучат из уст таких узнаваемых людей, как господин Стуруа, это опасно. Тут обязательно надо зафиксировать позицию государства. Поэтому я сделал такой шаг».

Во время видеоконференции сам Роберт Стуруа прямо и чётко объяснил свою позицию. Проще говоря, рассказал, что именно он писал в социальной сети про армян:

– Я бы хотел, чтобы президентом Грузии был грузин. И если он (Саакашвили) грузин наполовину, то он не скрывал бы этого. Была моя такая фраза, что он армянин. Это совершенно не было оскорбительным. Он наполовину армянин, и я сказал, что когда, например, решается вопрос границ и территорий, твоя кровь всё равно будет на стороне твоей нации. Хочет человек того или нет. Но это совершенно не было оскорбительным. Моё высказывание – лишь повод для увольнения. Я воспитывался в Тбилиси. Это многонациональный город. Здесь мечеть, синагога, армянская церковь, грузинская церковь. И в нашем доме всегда были разные национальности. У меня тётка армянка. Я не хочу сейчас предстать перед вами как лицо, которое оправдывается, потому что это абсолютно не соответствует действительности. Мне подкинули ужасное обвинение, но я и после этого не считаю, что если человек свободно высказывается, то это повод для снятия с должности. Хотя в последний период я начал высказываться максимально откровенно, потому что наше правительство не выдерживает никакой критики.

– Со стороны правительства Грузии распространялись слухи о том, что вы требовали существенно увеличить вам зарплату…

– Это так. Я считал, что если в Тбилиси два театра находятся на бюджете государства, то почему художественный руководитель одного должен получать существенно больше другого. В моей семье десять человек. И работаю только я. Найти сегодня работу в Тбилиси не так просто, как хотелось бы тем, кто рисует Грузию в розовом цвете. Я выполнял все условия трудового договора, и официально в приказе нет ни слова о том, что я недорабатывал, не справлялся в полном объёме со своей работой. Ставил спектакли, руководил коллективом, как и должен был это делать. Так что и эти поводы, которые власти выдают на уровне слухов, такие же смехотворные и комичные, как и разговоры о моей нетерпимости к армянам…

– Вы осознавали, что ваши высказывания могут быть оценены как минимум неполиткорректными, а, как максимум – расистскими? Обратите внимание, что различные мировые правозащитные организации за вас, режиссёра с мировым именем, не заступаются. Боятся?

– Может, это и хорошо, что они не высказывают свою позицию. Ведь они, имеющие отношение к государственному финансированию, вынуждены придерживаться тех правил, что приняты на Западе. А там на официальном уровне не принято обсуждать проблемы расизма. В том смысле что, если существует дискриминация чернокожих, в той же степени существует и обратная реакция. Я могу привести примеры из мира джазовой музыки. Белые музыканты, талантливые, одарённые, не могут прорвать искусственные барьеры, не получают возможности реализовать себя. И если говорить об этом не принято, это не значит, что разговоров нет. И тем более – нет этой проблемы. Замалчивать её могут официальные лица. Или использовать недомолвки в политике. Выливается это замалчивание в жуткие вещи. Я же как художник считаю своим долгом говорить об этом. Потому что это не проблема чернокожих и белых. Это происходит во взаимоотношениях любых двух народов.

– Вы довольно резко критикуете власти в Грузии. Если представить себе, что в итоге, вы продолжите свою творческую жизнь в России, вы будете так же непримиримы к властям?

– Когда приезжаешь на работу в другую страну, нужно иметь объективное право на критику. А в Грузии я у себя дома. У нас была война, и какие-то вещи я принимаю особенно близко к сердцу.

Сейчас в России, когда останавливаешь на улице русского, он говорит, что враг России – это Грузия. Они полагают, что Грузия и грузины – враги номер два после Америки. И когда их спрашивают, какова численность населения в Грузии, они говорят: «40 миллионов». Они не могут даже представить, что враг номер два является 4-миллионной несчастной республикой. Я об этом говорил неоднократно, но думаю, это не помешает мне работать в России…

– За две недели, последовавшие за вашим увольнением, несколько московских театров пригласили вас на пост руководителя. Вы уже знаете, чьё предложение примете?

– Меня связывает давняя дружба с «Сатириконом» и театром Et Сetera. И предложение, которое я получил от руководства Et Сetera,  для меня наиболее приемлемо. И я, наверное, предпочту этот театр, хотя ещё ничего не решено.

– События, связанные с вашим увольнением, найдут отражение в творчестве? Вы уже представляете спектакль на заданную тему? Фарс? Политическая драма?

– Точно – не трагедия. Сегодня мне это кажется хорошим поводом для комедии… Но пока говорить о том, что я буду ставить и где я буду ставить, рано. Сегодня большинство актёров театра Руставели протестует против моего увольнения. Не все…Но это как раз нормально. Ненормально, когда все высказывают одну и ту же позицию. Касается это режиссёра театра или выборов президента.

Профессия актёра – самая незавидная творческая профессия. Ты должен ждать милости от режиссёра, который может дать тебе роль, а может не дать. Поэтому любое единодушие в этом вопросе лживо. Но я не буду лукавить – то, как реагируют актёры, творческая среда не может оставлять равнодушным. Другой вопрос – я не готов сегодня бороться и отстаивать позиции, добиваться своего возвращения в театр Руставели любой ценой. Даже ценой победы над позицией власти. Скандал, невольным героем которого я стал, воспринимаю как завершение части своей творческой жизни, связанной с театром Руставели.

– То есть не видите возможности вернуться?

– Это было бы неправильно с этической точки зрения. Но я и не хочу возвращаться в театр, даже если власти изменят своё решение. Есть элементарная гордость. Опозорённый человек, когда он возвращается в семью, уже не может занять прежней позиции. Всё-таки какой-то отпечаток лежит на нём. Так что моя страница в театре Руставели завершилась. И, к счастью, она не завершилась кроваво, как в 1937 году, когда расстреляли великого Ахметели…

– Косвенным участником скандала стали новые технологии, социальные сети. При том, что недоброжелатели утверждают, что Стуруа – режиссёр вчерашнего дня…

– Знаете, когда я зарегистрировался в «Фейсбуке», я стал принимать к себе в друзья всех, кто посылал запрос. Просто не считал возможным уточнять у людей, какое они ко мне имеют отношение. В итоге число «друзей» очень быстро достигло 5000. Так вот среди них было и есть так много молодых девушек, что мне жаль, что «Фейсбук» не изобрели раньше!

Когда из министерства культуры мне принесли приказ о моём увольнении, я очень хотел сделать копию и выложить его на своей странице. Но как это было сделать – чиновник не выпускал листок из рук. Помог случай – я курил и дым попал в глаза. Появилась слеза. Чиновник решил, что я распереживался и тактично вышел из кабинета, оставив меня наедине с документом. Так у меня появились минуты, чтобы отсканировать приказ и  показать его всему миру!

– Вы такой «продвинутый» пользователь Интернета? А если владелец сети Марк Цукерберг предложит вам пост художественного руководителя «Фейсбука», вы согласитесь?

– А почему нет? – с иронией заканчивал общение с журналистами Роберт Стуруа.

На этой неделе режиссёр покинул Тбилиси. Его спектакль «Шейлок», поставленный в театре Et Cetera, откроет Международный фестиваль русских театров «Встречи в Одессе».

Андрей Морозов