Ровно 90 лет назад, 19 марта 1922 года, на Шабловке вступила в строй радиобашня, спроектированная и построенная замечательным русским инженером Владимиром Григорьевичем Шуховым.

Моя попытка выяснить, кто из правительства по известной советской традиции присутствовал на церемонии открытия с ножницами в руках, успехом не увенчалась. Может, где в спецхране документы и сохранились, но в открытом доступе найти не смог. Видимо, тогда, на пятом году большевистской власти, традиция ещё не сформировалась. Да и других дел было невпроворот.

Именно в этот день, 19 марта 1922 года, Ульянов-Ленин отправил членам Политбюро письмо, в котором о радиотрансляциях – ни слова. Советский лидер был в том марте озабочен совершенно иной проблемой. 15-го числа в небольшом городке Шуя при изъятии ценностей из местного храма случились народные волнения. Власти применили силу, конкретно – пулемёты. Погибло четверо мирян.

А так всё хорошо начиналось. Ещё 2 января, в преддверии Рождества Христова, подготовили верующим подарок – постановление президиума ЦИК за подписью «доброго старосты» Калинина «О ликвидации церковного имущества». И начиная с февраля – ну ликвидировать! На попытки  патриарха Тихона остановить погромы публично не реагировали. Первым делом взялись за монастыри. В марте Троцкий радовался: «Добыча крупнейшая, а работа ещё не закончена»…
И тут – на тебе, Шуя!

У коммунистов свои представления о ленинских талантах. По мне так – циник  космического масштаба. Гений цинизма! И письмо от 19 марта – отличное тому подтверждение. Даже купировать текст трудно, он весь – эталон аморальности и безнравственности.

Расчёт вождя был прост. Страна, особенно крестьянство, голодала. Перевод стрелок – любимая игра революционно настроенных железнодорожников. Второе: народные волнения – отличный повод для тренировки пулемётчиков.

Третье: распространённое среди верующих воззвание патриарха о свершаемом святотатстве и его поддержка священниками – замечательное основание для искоренения самого духовенства. Причём физического искоренения.

Методы Ильич рекомендовал соответствующие. Создать, понятное дело, всякие спецкомиссии с особыми полномочиями. Мероприятия провести энергично, быстро и решительно. «Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше», добавлял вождь. А какое тонкое предложение по части кадров? Официальные бумаги по поводу изъятия церковных ценностей и карательных мер стоит подписывать Калинину и ни в коем случае – Троцкому. Первый – этнический русский, крещённый в православии. Второй – этнический еврей, семья которого о крещении даже не задумывалась. Брат на брата, оно эффективнее.

«Решительный бой» принёс впечатляющие результаты. В церквях и монастырях награбили на 2,5 миллиарда золотых рублей. Скажу мягко, далеко не все деньги пошли на помощь голодающим и восстановление разрушенной в ходе Гражданской войны экономики. Но это для власти как раз нормально.

Доселе дискутируется вопрос о жертвах репрессий в этот период. Свято-Тихоновский университет настаивает на том, что пострадало до 10 тысяч человек, а жизни лишилось более 2 тысяч. Разумеется, «красные» историки спорят по мере сил. Убеждают, что тезисы ленинского письма до членов политбюро по невнятным причинам не дошли, что доказанные списки жертв в связи с изъятием церковных ценностей насчитывают только сотни фамилий.

Директивы власть имущих несут эффект прямого действия. Но политика – штука не одномерная. И нередки ситуации, когда принятое сегодня решение давало скромный сиюминутный результат, но в исторической перспективе приводило к итогам фундаментальным. Главное, как говорил один из политиков ХХ века, «начать». С ударением на первом слоге.

А вот и цифры для размышления. В 1914 году духовное сословие Российской империи насчитывало свыше 215 тысяч человек. К 1941-му общее число священнослужителей, сохранивших свободу и жизнь, 6376 человек. Кто-то погиб на Первой мировой, кто-то умер естественной смертью, кто-то эмигрировал, кто-то слабый духом сдался. Но не 97% за 27 лет!

Приходилось встречать и такой аргумент в пользу изъятия церковных ценностей: страна голодала, надо было накормить людей! И напрашивается ответ: что, накормили? Данные о погибших от голода, охватившего в 1921-1923 годах более половины населения России, свидетельствуют о другом.

Говорят и о том, что пик репрессий на клир пришёлся на сталинскую эпоху. А, стало быть, Ленин не так уж злобствовал во время акции по изъятию ценностей у Церкви. Вот и народ прямо по Пушкину – безмолвствовал… Он потому и безмолвствовал, что голодал. Так, в Донецком округе Донской области смертность среди младенцев в 1922 году была… 100-процентная! До борьбы ли за крест на деревенской церковной маковке?

Сегодня хватает таких, кто считает, что собственность и чудом уцелевшие ценности возвращаются Церкви в России несправедливо. Хотя собственность и справедливость –  редко совместимые понятия.

Церковь – это Бог. Но институт Церкви – это люди. Нередко – жертвы социальных травм прошлых десятилетий. Нам ли после ХХ века удивляться тому, что греховна не только паства, но и пастыри?

Кстати, о пастве. Весьма аполитичного, увлечённого по большей части инженерией и архитектурой Владимира Шухова летом 1921 года тоже едва не расстреляли. Монтировался четвёртый ярус башни, и случилась авария. Комиссия – а как без неё! – признала, что причина не в просчётах Шухова, а в низком качестве металла для конструкций. И без жертв обошлось. Но инженера приговорили к смертной казни. Условно! То есть пойдёт дальше что-то не так – к стенке. Всё пошло, к счастью, должным образом. Правда, сам Шухов считал, что окажись под рукой у власти другой дельный инженер – расстреляли бы. Хотя гарантии, что другой справился бы, как вы понимаете, никакой. И остались бы мы без башни.

Впрочем, нынче мы уже почти без неё. Гниёт, гордость ажурная, заживо. Того и гляди – рухнет. А в храме женские панк-группы в масках прыгают. Напоминают…

Михаил Быков