Казалось бы, так давно нет Аркадия Райкина – он умер ещё в 87-м, целую эпоху назад! Но люди до сих пор вспоминают и с удовольствием смотрят его репризы. Райкинский юмор был демократичен – его одинаково любили академики и домохозяйки, инженеры и ассенизаторы. Кажется, он пародировал советскую действительность, советские типы и комплексы – давно ушедшие, но отчего-то его репризы забавны и сейчас. Похоже, подобно беляевскому Мистеру Смеху, Райкин понял природу смешного – секрет, известный лишь великим.

Великий комик ХХ века Аркадий Райкин был явлением абсолютно отечественным. Объехав весь мир и сорвав всюду восторженные аплодисменты, он тем не менее вряд ли был по-настоящему понят и оценён где-нибудь, кроме родных пенатов. Пенатами, правда, была вся бывшая шестая часть суши.

Но слишком многое в его искусстве было замешано на нашем общем 70-летнем менталитете.

Его благородный облик и одновременно умение в секунды принять любую личину, причём не обязательно с помощью маски, этот высший актёрский пилотаж изобличал в нём великого артиста, чего не мог не заметить любой из зрителей планеты. Но по-настоящему понять вот это «В греческом зале», этот сыр в буфете, «свежесть» которого Райкин изображал в одну секунду согнутой спиной, этих бюрократов, которые «там звякнут, там брякнут», или заспанного, нечёсаного начальника, прибежавшего на работу в жениных туфлях, – всё это многое множество персонифицированных «отдельных недостатков» по-настоящему понимали и мгновенно узнавали только соотечественники. Умирали со смеху. Обмирали у телеэкранов. Ломились на спектакли.

Из сегодняшнего далёка райкинские миниатюры (а писали их для него лучшие авторы страны) кажутся милыми шалостями. В строго дозированной режимом системе допусков именно носители отдельных недостатков становились райкинскими героями. Не раз артист выходил после сатирической репризы на прямой пафос. Но это как раз не проросло в будущее. Остальное проросло и остаётся раритетом редкой художественной мощи. С годами всё большим и окончательно непревзойдённым.

Райкин, превращавшийся на сцене в хамов и жуликов, в забулдыг и тупиц, в бюрократов и волокитчиков, всегда оставался интеллигентом. На сцену выходил интеллигентный человек, умница, который понимал гораздо больше, чем говорил. Но это был гениальный актёр, с фантастическим куражом, с невероятной техникой мгновенного перевоплощения, и каждая его реприза превращалась в двойной праздник. Контакт Аркадия Райкина со своими зрителями был принципиально иного рода, чем контакт нынешних комиков с нынешней публикой. Общедоступность текстов и тем была абсолютной, притом сознательной, ибо высоколобый юмор никогда не приобрёл бы столь массовой аудитории. Но актёр априори исходил из уважения к каждому зрителю, из признания его ума, вкуса, чувства юмора. Райкина одинаково любили академики и домохозяйки, инженеры и ассенизаторы. Он ни перед кем не приседал и ни над кем не парил. «Вы же понимаете, что я понимаю, что вы понимаете…» – таков был его молчаливый сговор с самой широкой аудиторией. Во многих репризах сквозила откровенная печаль, во многих – острая издёвка, но никогда не было общего с «пиком» радостного падения ниже плинтуса.

Иногда Аркадий Райкин пел, и делал это на редкость музыкально и тонко. «И несло капустой квашеной из соседнего двора», – выпевал артист, что идальго под балконом. «Добрый зритель в девятом ряду» – это был, как нынче скажут, райкинский хит, выразивший на самом деле сам принцип его взаимоотношений с залом.

Великий комик безраздельно царил в созданном им театре миниатюр. Все остальные артисты, даже самые одарённые, либо уходили (так, например, поступил Роман Карцев), либо соглашались на роль «гарнира». Обсуждать такую диспозицию бессмысленно – это был театр Аркадия Райкина, театр всех его многочисленных персонажей, сыграть которых так, как он, не мог и не может никто. Хотя многие ныне знаменитые артисты не скрывают, что наследуют Райкину самым прямым образом: Сергей Юрский, Геннадий Хазанов, Александр Калягин…

А самого Аркадия Райкина не раз сравнивали с Чарли Чаплином – не только оттого, что оба – великие комические актёры, но и потому, что искусство этих актёров всегда апеллирует к человеку, болеет за человеческие несовершенства, беспощадно к порокам, но снисходительно к слабостям. Аркадий Райкин единолично создал на сцене большую человеческую комедию отечественной жизни.

Наталия Каминская, газета «Культура», специально для «Русского мира»