Ганя и Греня
В нормальной России имена детям выбирали по святкам. Поэтому не появлялись младенцы-мученики, названные в честь событий. Иначе нашлись бы придворные лизоблюды и недалёкие обыватели, породившие бы такую, скажем, пару сыновей – Гангут и Гренгам.
А что, звучит ведь! Гангут Владимирович… Гренгам Анатольевич… Короче, Ганя и Греня…
После 1917-го пришли другие времена. Вот уже скоро сто лет как идут. Владлена, Сталину и Даздраперму («Да здравствует Первое мая») сменили Влапунал и Медмия. Влапуналов («Владимир Путин наш лидер») в державе уже несколько. Медмия («Медведев Дмитрий + я») пока одна. Но тенденция отчётливая.
А теперь – серьёзно.
Шла долгая Северная война. 7 августа 1714 года едва созданный Петром Первым русский флот одержал первую морскую победу. Случилось это у полуострова Гангут, в юго-западной части Финляндии. Ныне место называется Ханко.
В Балтийское море вышел русский галерный флот, ведомый адмиралом Фёдором Апраксиным и насчитывавший 99 кораблей различных типов, и парусный флот под командой самого царя в составе 11 линейных кораблей и 4 фрегатов. Задача – во время навигации 1714 года прорваться к финской столице Або (сейчас – город Турку), захватить Аландские острова и высадить 16-тысячный десант на побережье Швеции. Русским морякам противостоял мощный шведский флот в составе 15 линейных кораблей, 3 фрегатов и нескольких вспомогательных судов. Он занял удобную позицию как раз у полуострова Гангут. Апраксин сообщил об этом царю Петру, находившемуся со вставшими на якорь парусными кораблями в Ревеле (сейчас – Таллин). И царь поспешил на галеры.
Русские хитрили. Шведы активно маневрировали. В результате нашим галерам удалось блокировать часть кораблей противника в узком фьорде. Трёхчасовой бой закончился пленением всего отряда контр-адмирала Эреншельда, несмотря на трёхкратное превосходство последнего в артиллерии. Взяли на абордаж 10 кораблей, 116 пушек и несколько сот пленных.
Финский залив окончательно превратился в русский. Морские коммуникации на Балтике попали под контроль нашего флота. Европа в который раз удивилась: оказалось, что на Востоке появилась не только отличная сухопутная армия, но и достойный флот.
Спустя шесть лет, день в день, произошёл последний морской бой Северной войны, подтолкнувший Швецию к скорейшему заключению мира с Россией.
На юге Аландского архипелага у острова Гренгам, что весьма недалеко от Стокгольма, русский галерный флот под командой князя Михаила Голицына обнаружил стоявшую в шхерах шведскую эскадру. Голицын, имевший опыт Гангута, не стал медлить и пошёл в атаку. Опять-таки преимущество шведов в артиллерии и боевых качествах кораблей было ощутимо. Но князь использовал другой шанс – возможность свободного маневра в узких фьордах на веслах.
Шведы поздно поняли, что попали в ловушку. Флагманский корабль и несколько гребных лодок ушли-таки от наших моряков, но четыре фрегата, 104 пушки и с полтысячи шведов были взяты в плен.
Эта победа позволила Петру планировать на 1721 год сухопутно-морскую операцию по взятию Стокгольма. Шведы «сломались» и подписали Ништадтский договор, по которому Россия получила прибалтийские земли, часть Карелии и выход в Балтику.
Существует легенда, что три полоски на воротнике (гюйсе) наших военных моряков – это символ трёх великих морских побед России: при Гангуте, Чесме и Синопе. Это не более чем легенда. Полоски появились чуть раньше, чем адмирал Нахимов наказал турок в Синопском заливе – в 1851 году. Их носили только гребцы корабельных шлюпок, а количество полос зависело от того, к какой дивизии принадлежат матросы.
Победителей Гангута и Гренгама чествовали иначе. Были выбиты специальные медали, в Петербурге в 1722 году построили храм в. Пантелеймона. Эту церковь, к слову, часто посещал Пушкин, одно время живший на Пантелеймоновской (ныне – Пестеля). В начале ХХ века на храме появились мемориальные доски в честь Гангутской и Гренгамской побед. Храм, в 1994 году возвращённый РПЦ, стоит до сих пор. Правда, не тот, деревянный, что возводили при Петре, а каменный, освящённый в 1739 году.
Среди прочих фигур, составляющих памятник 1000-летия Руси в Новгороде, есть и барельеф триумфатора Гренгама князя Михаила Голицына. Это ему принадлежат слова, сказанные в ответ на приказ Петра Первого прекратить штурм стен крепости Нотебург (Орешек): «Скажите государю, что теперь я принадлежу одному Богу».
А что сейчас?
В 2010 году в Выборге открыт памятник другому герою – генерал-адмиралу Фёдору Апраксину. В Петербурге, в центре Гангутского сквера в районе Галерной гавани на Васильевском острове, построили весьма распространённый ныне монумент – фастфудный ресторанчик «Блин!Дональтs». Несмотря на прокурорские протесты.
Сам ресторанчик уже закрылся. Не прижился, видать. Но стеклянное здание осталось.
Да, вот ещё: сыновей в нынешней России Гангутами и Гренгами не называют. И хорошо, наверное. Помним – и слава Богу! А в святках много достойных имён. Фёдор, например, в честь Апраксина. Или Михаил, в честь Голицына. Или Пётр…
За судьбы Влапуналов и Медмии тревожно как-то.
Михаил Быков