Говоришь «Татьянин день» – подразумеваешь «Московский университет». Говоришь «Университет», подразумеваешь – «Ломоносов». И совершенно справедливо. И настолько банально, что зачем, спрашивается, повторять?
Затем, что в эти дни, с 23 по 25 января, празднуется основание МГУ имени М.В. Ломоносова.

Как! Возразят недовольные. День основания МГУ – это Татьянин день! А Татьянин день – 25 января!

Всё правильно. Но набившая оскомину путаница в старом/новом стиле вновь даёт себя знать. Императрица Елизавета Петровна учредила Московский университет 12 января 1755 года, аккурат в день Святой Татианы. Стало быть, в XXI веке это число падает на 23 января. А Татьянин день по святкам – на 25-е. Вот так и живём!

Кстати, обратим внимание на интересную деталь в публикации об истории университета на сайте самого МГУ. Чёрным, что называется, по белому: дата основания – 12(25) января, а дата открытия – 26 апреля (7 мая) 1755 года. В первом случае разница 13 дней, во втором – 11. Хотя конечно, арифметика – предмет школьный, а не университетский…

Есть и более интересные моменты, на которых стоит остановиться в праздничные дни. Потому как в нашей традиции все вопросы решать либо в связи с праздником/юбилеем, либо в связи со случаями печальными, а то и трагическими.

Московский университет носит имя великого русского учёного Михаила Ломоносова. Российская академия художеств ничьё имя не носит. Как и Санкт-Петербургский университет, в чьей судьбе Ломоносов сыграл большую роль.
Но есть в русской истории человек, который, по неоднократным свидетельствам самого Михаила Васильевича, сделал для создания этих первых высших учебных заведений страны не меньше, чем сам учёный-энциклопедист. Звали его Иван Иванович Шувалов.

В старом советском кинофильме про жизнь Ломоносова Шувалов изображён избалованным сибаритом, время от времени снисходящим до просьб учёного на предмет всяческих академических нужд. Сплошное «ваше сиятельство»!

В реальности Иван Шувалов был, мягко говоря, другим.

Да, его роль в империи в качестве фаворита годившейся ему в матери Елизаветы Петровны с моральной точки зрения примером не является. С другой стороны, разве мало подобных антипримеров знает наш сегодняшний день? Или институт фаворитизма умер вместе с блестящим XVIII веком? Нелишне заметить, что для самого XVIII века отношения такого рода за поведенческие нормы не выходили.

Если уж весь объём власти концентрируется у одного человека, то личные отношения неизбежно становятся рычагами государственного управления. И довольно часто приносят больше пользы, чем вреда. Довольно вспомнить Александра Меншикова и Григория Потёмкина. Тут важно, каков интеллектуальный потенциал и уровень задач как властителя, так и избранного им фаворита. Попадётся какой-нибудь самовлюблённый дурак или расчётливый стяжатель – и пиши пропало.

А попадётся Иван Шувалов…

При дворе 22-летний двоюродный брат офицеров Шуваловых, активно участвовавших в возведении на трон дочери Петра, оказался по случаю. Но сразу обратил на себя внимание не только красотой и изяществом манер, но и образованностью. А впоследствии, когда стал самым близким Елизавете человеком, – и принципиальностью.

Понятно, что Шувалов жил в роскоши, которая обеспечивалась покровительством государыни. Таковы правила игры. Но в воровстве, коррупции и прочих столь свойственных при власти мерзостях Иван Иванович никогда замечен не был. Более того, в 1757 году отказался принять титул графа и богатые дары деревеньками да людишками.

Образование и интерес к искусствам свели его с Ломоносовым. И до сих пор большой вопрос, появился бы у нас в середине XVIII века университет, если б его открытием занимался только Михаил Васильевич. Его научный и художественный гений, его энергия были подкрепляемы проницательностью, политической стратегией и настойчивостью Ивана Ивановича.

Прежде чем вынести на суд императрицы окончательный проект Московского университета, Шувалов и Ломоносов много спорили. Не всегда в этих спорах истина оказывалась на стороне учёного. Случалось, побеждали мудрость и рассудительность царедворца.

Помимо совместной с Ломоносовым работы по созданию Московского университета, Шувалов «пробил» в России Академию художеств и первый общественный театр. Так уж случилось, что первый русский театральный деятель купеческий сын Фёдор Волков получил указ о переезде из родного Ярославля в столицу для организации театра 23 января 1752 года.

Иван Иванович был и основателем первого в России литературного салона.

В эти дни, как в течение всего прошлого юбилейного года, будут вспоминать добрым словом имя Ломоносова. Но вдруг на Воробьёвых горах поднимут стаканы с традиционной университетской медовухой и за Ивана Шувалова?

Ей-ей, оно того стоит!

Михаил Быков