Перед Новым годом у моего друга родилась дочь. И он с женой захотел крестить ребёнка 19 января, в Крещение, когда Иоанн Предтеча крестил Иисуса в реке Иордан. У меня этот праздник всегда ассоциировался с крещенскими морозами, купанием отчаянных смельчаков в проруби и сумерками, когда пол-Москвы возвращается домой с пластиковыми бутылками святой воды. А оказывается вон как – можно креститься в этот день. Мне предложили стать крёстным. Вот только с крестинами случилась целая история.

Всё началось с того, что сначала батюшка из храма отправил счастливую маму домой. «Подумать», – посоветовал он. Новорожденной к 19 января ещё не исполнилось 40 дней, когда можно креститься. Но главное, из-за чего начались материнские слёзы уже дома – оба потенциальных крёстных у батюшки вызвали сомнения. Ему не понравилось, что возможная крёстная живёт в гражданском браке, а претендент в крёстные отцы будет крёстным у их второго совместного ребёнка. Когда же священник узнал, что я крёстный сына друга от его первого брака, совсем посуровел. Получалось, что крёстным я могу стать в третий раз. Батюшка на это ничего не ответил. «Так покачал головой, что мне плакать захотелось», – потом делилась впечатлениями жена моего друга. На семейном совете было принято решение, что снова к батюшке пойдёт глава семьи. А друг попросил потенциальных крёстных к нему присоединиться.

Встретил нас священник доброжелательно, но только до той минуты, когда сестра жены моего друга и претендентка в крёстные не сказала, что «мы с моим другом пока не женаты, но живём как семья, потому что хотим узнать друг друга получше».

– Это блуд, – оборвал он. – Для Бога желание «получше узнать друг друга» или, как мне иногда говорят, «не охота пачкать паспорт ненужными печатями», не может быть оправданием блуда».

Девушка, шедшая убеждать батюшку, что её свадьба не за горами, переменилась в лице.

– Вы поймите, – чуть смягчился тот, – кто живёт  гражданским браком, попирает христианские понятия о семье.

Резкость его суждений по ощущениям, которые мы испытывали, наверное, можно было сравнить с купанием в крещенской проруби. А он, вид, как мы съежились, наступал:

– В гражданском браке люди даже не хотят взять на себя ответственность поставить печать в паспорт. Я уж не говорю об их нежелании нести ответственность друг за друга. Они всего лишь сожители. Чему такие незрелые  люди могут научить ребёнка? Да и по церковным канонам люди, ведущие безнравственную жизнь, а гражданский брак должно расценивать так, не могут быть восприемниками от купели крещения. Мой ответ однозначный. Нет.

После такого «чистилища» задавать вопрос о том, можно ли мне в третий раз становиться крёстным, честно говоря, совсем расхотелось. 

Выручил друг. Он первым спросил, можно ли мне в третий раз стать крестным? И хотя ответ был обнадёживающим – в Православной церкви нет чёткого канонического определения относительно того, сколько раз в течение жизни человек может становиться крёстным, – легче не стало. Батюшка опять заговорил образами. Он рассказал про одну из прихожанок его прихода, которая четыре раза была крестной, как она говорила, «за компанию». Когда она пришла в пятый раз, батюшка её спросил:

«Теперь-то зачем?»

Он ей напомнил, что за это ответственное решение придётся отвечать перед Богом. Ответ  был: «Подруга попросила».  

После этой фразы, сказанной батюшкой чуть раздражённо, он помолчал. И как молитву читать, начал рассказывать о том, что Крещение – одно из важнейших таинств Православной церкви. В нём верующий при троекратном погружении тела в воду умирает для жизни греховной, и возрождается Духом Святым для жизни Вечной.

– Крещение нужно человеку для спасения, – спокойно заключил он.

Уходили мы из храма притихшими и растерянными. Несостоявшаяся крёстная виновато сказала моему другу: «Извини, не буду же я мужику делать предложение ради крестин». Мой друг говорил что-то про то, что «пусть дочка подрастёт», мол, спешить некуда. Он даже нашёл в себе силы пошутить по поводу того, что его новорожденная дочь готова простимулировать ещё один брак на Небесах. Ну а мне с другом и его женой вечером предстоял непростой разговор. Мы как-то все вместе поняли, что всё не просто так на этом свете. Одно дело, когда к крещению относишься, в общем-то, ветрено, как к дани  традиции. Другое, когда начинаешь задумываться, ради чего это делается и какова твоя  роль во всём этом. «Когда крещенскую воду вы несёте домой, что бы пить “для здоровья”, – вспомнили мы слова батюшки, – это одно дело. Другое, если вы понимаете, что эта вода  святая».

Владимир Емельяненко