Месяц август богат событиями, которые по праву можно назвать судьбоносными для русской истории. Тут и августовский путч 1991-го, фактически похоронивший Советский Союз, и неудавшийся корниловский мятеж, послуживший прелюдией к Октябрьской революции. Но мало кто помнит, что в августе 1327-го также произошло событие, во многом предопределившее дальнейший ход отечественной истории – антитатарское восстание в Твери.

Конец  ХIII – начало XIV века – эпоха интенсивной борьбы Москвы и Твери за решающее влияние в Северо-Восточной Руси. Борьба эта шла с переменным успехом, однако к 20-м годам XIV века позиция Твери выглядела несколько предпочтительней. 22 декабря 1317 года князь Михаил Тверской наголову разбил  Юрия Даниловича Московского в сражении под селом Бортеневом, причём Юрию не помог даже татарский отряд, который отрядил ему в помощь его тесть хан Узбек. А в 1322 году Дмитрий Тверской, воспользовавшись жадностью Юрия (вместо того чтобы отвезти тверскую дань в Орду, тот отвёз её к брату в Новгород, где, говоря современным языком, решил «прокрутить» с помощью купцов-посредников), получил в Орде ярлык на великое княжество Владимирское. Казалось бы, не за горами окончательное торжество Твери над Москвой. Однако в конце лета 1327 года в Тверь с большой свитой приехал ханский посол Шевкал (Чолхан или Щелкан), двоюродный брат Узбека.

Как убедительно показал историк Борисов, татары пришли в Тверь, скорее, в качестве союзников великого князя, тем не менее они повели себя, как в завоеванном городе. Сам посол поселился в княжеском дворце, выгнав оттуда князя Александра и его семью. После чего, по словам летописца, татары «сотворил великое гонение на христиан – насилие, грабёж, избиение и поругание».

Согласно тверской летописи, обиженные и озлобленные горожане неоднократно обращались к князю, прося защиты, однако тот, «видя озлобление людей своих и не в силах их защитить, велел им терпеть». Тверичи, однако, терпеть не захотели. Последней каплей, переполнившей «чашу народного гнева», стало нападение татар на местного дьякона Дудко, у которого они попытались отобрать приглянувшуюся им кобылу. Дьякон, однако, не пожелал расстаться с лошадью и стал громко звать на помощь. Завязалась драка, почти сразу  переросшая в восстание.

Если бы в мятеже приняли участие только горожане, то, возможно, многочисленной и хорошо вооружённой посольской свите удалось бы отбиться. Однако, согласно Новгородской первой летописи, к своим подданным присоединился и сам князь со своей дружиной. Это решило исход уличных боёв: татары, оказавшиеся в городе,  были перебиты, а сам посол и его свита были заживо сожжены в княжеской резиденции.

Однако, подняв восстание против Орды, тверичи явно не рассчитали свои силы. Между тем хан Узбек действовал быстро и решительно. Против восставшего княжества была брошена 50-тысячная карательная армия во главе с темником Федорчуком. Противостоять такой силе Тверь не могла, и «Федорчукова рать» подвергла княжество чудовищному опустошению. По словам летописца, татары «людей множество погубиша, а иныя в плен поведоша, а Тверь и вся града огнем пожгоша». Были опустошены Тверь, Кашин, Торжок и другие русские города.

Оправиться от этого удара Тверь так и не смогла. Правда, княжество сохраняло независимость ещё почти 150 лет и даже временами играло видную роль в русской и восточноевропейской истории, однако при этом Тверь всё больше и больше уступала Москве, пока наконец не утратила окончательно своей независимости, став сначала уделом сына великого князя Ивана III, a затем и вовсе обычной московской территорией.

Кстати, если уж речь зашла о противостоянии с Москвой, то тут нельзя не обойтись от небольшой порции неоднозначных фактов – в карательной экспедиции Федорчука участвовали не только татары, но и некоторые русские князья. И среди них – московский князь Иван Данилович Калита, которому, собственно, хан  Узбек и поручил наказать восставших тверичей. От ханского поручения Иван Данилович не отказался: по словам тверского летописца, «Иван Московский вож (то есть проводник) им (татарам) на грады тверскыа бываше». Более того, тверской князь Александр, бежавший от Федорчука сначала в Новгород, а затем в Псков, был прощён ханом Узбеком и даже смог вернуться на тверской стол. Но затем Калите удалось опорочить Александра в глазах хана Узбека, и в 1339 году он был казнён в Орде вместе с сыном Фёдором.

Прочитав эти строки, трудно избежать соблазна начать обличать Калиту, называя его «ханским прислужником» или другими  подобными словами. Мы, однако, предпочтём от этого воздержаться как минимум по трём причинам. Во-первых, у Ивана Даниловича были не только политические, но и сугубо личные причины поквитаться с Тверью – в 1324 году его брат Юрий, будучи в Орде, был убит тверским князем Дмитрием Грозные Очи. Правда, после долгих колебаний хан Узбек всё-таки казнил убийцу, однако не исключено, что Иван Данилович этим не удовлетворился.

Во-вторых, сами тверичи, если им предоставлялась такая возможность, действовали против Москвы решительно теми же методами, охотно прибегая к помощи и западных соседей-литовцев, и тех же татар.  К примеру, в 1315 году тверской князь Михаил при помощи татарских отрядов разбил под Торжком московско-новгородскую армию, а в 50-х годах XIV века русские летописи отмечают как минимум три крупных похода («литовщины») и несколько менее масштабных набегов литовцев и тверичей на московские земли.

И, наконец, а как ещё мог действовать Калита? Противостоять Орде даже в союзе с Тверью Москва тогда не могла. Так что если бы Иван Данилович поддержал восстание или даже просто уклонился от участия в «Федорчуковой рати», то результат был бы один – Московское княжество подверглось бы такому же разрушительному разорению, как и Тверь. Так что независимо от личных симпатий и политических интересов участие в карательной экспедиции было для Москвы единственным несамоубийственным решением.

Более того, как показал дальнейший ход событий, это «антипатриотичное» решение в конечном итоге ускорило освобождение Руси от ордынского ига. «Предательство» Калиты позволило Московскому княжеству избежать разорения и накопить силы. В результате уже внук Ивана Даниловича, Дмитрий Донской, смог на равных встретить рать Мамая на Куликовом поле и нанести ей сокрушительное поражение.

Безусловно, выбор Калиты, который сначала участвует в карательном походе против своих соплеменников, а затем хитростью и обманом устраняет своего политического соперника, трудно назвать высокоморальным. Однако в исторической перспективе этот выбор оказался оправданным. Как выяснилось, именно этот путь вёл к той цели, к которой стремились тверичи, чьё восстание было столь жестоко подавлено объединёнными силами Москвы и Орды.

Тверь же, напротив,  безусловно, повела себя куда более «благородно», но слишком нерасчётливо, а в результате упустила шанс сделать будущее государство не Московией, но тверской Русью.