Вероника Крашенинникова, кандидат исторических наук, училась в Ленинграде, Сорбонне, Парижском институте политических наук, Нью-йоркском университете. Работала в Организации Объединённых Наций в Женеве. Сейчас является представителем фонда «Русский мир» в Северной Америке.

– Вероника, главной темой этого интервью является фонд «Русский мир». Расскажите, пожалуйста, подробнее о том, что он собой представляет.

– «Русский мир» – это, пожалуй, первая серьёзная российская инициатива в сфере популяризации русской культуры. Серьёзная по калибру руководства фонда: исполни­тельный директор Вячеслав Никонов, председатель попечительского совета Людмила Алексеевна Вербицкая, члены совета – глава МИДа Сергей Лавров, министр образования Андрей Фурсенко, Никита Михалков, Наталья Нарочницкая, Виталий Игнатенко и другие. Серьёзна эта инициатива и по качеству предпринимаемых усилий, подходу к задачам, масштабу деятельности и задействованным ресурсам.

Конечно же, усилия по продвижению русского языка и культуры предпринимались вполне успешно и раньше – ассоциациями преподавателей русского языка, многими культурными организациями, российскими и зарубежными. Каждый делает на своём уровне то, что может. Однако учреждение фонда «Русский мир» в 2007 году указом президента России – это свидетельство того, что такие усилия были признаны важными на государственном уровне.

Большинство стран, кстати, давно ведут такую деятельность, примеров множество: Французский институт и Альянс Франсез, немецкий Институт Гёте, итальянский Институт Данте, испанский Институт Сервантеса. Наконец и Россия обрела подобную организацию.

– Как Вы сказали, многие занимались этими вопросами и ранее. В чём тогда состоит задача вновь созданного фонда?

– Основная наша цель как раз в том и состоит, чтобы поддерживать инициативы существующих организаций. Проекты, связанные с русским языком, культурой, историей, наследием, – широчайшее поле для деятельности. В качестве примеров поддержанных фондом проектов могу привести выставку «Американские художники из России» в Музее искусств штата Оклахома (далее выставка поедет в Государственный Русский музей в Санкт-Петербурге, в Третьяковскую галерею в Москве и вернётся в США, в музей Сан-Диего); пребывание в России группы американских русистов для проведения литературных исследований; конкурс русской рекламы AdVision Awards 2008, который состоялся в ноябре прошлого года в Атлантик-сити.

В течение 2008 года фондом «Русский мир» поддержано 250 грантовых заявок. География заявок – от Японии до Западного побережья Америки, особенно многочис­ленны заявки из Израиля.

– Популяризация русской культуры в Америке... Насколько это актуально сегодня?

– На мой взгляд, весьма актуально! Инициатива, собственно, родилась в ответ на потребность. В первые годы текущего десятилетия произошёл некий перелом – на внут­реннее восстановление России откликнулось и русское зарубежье. Стали множиться русские культурные организации, появился спрос на русский язык, быть русским стало «престижно». Общественные организации чаще всего работают на чистом энтузиазме, малыми средствами. Многие из них искали поддержку и в России. Наш фонд все заявки поддержать, конечно, не сможет, но это хорошее начало.

Важно, чтобы к государственным инициативам присоединялся и бизнес. Вы знаете, как активно американские компании и филантропы поддерживают всяческие культур­ные и общественные институты. Надеюсь, что и российский бизнес постепенно обретёт этот порыв.

Знание русского языка даёт конкурентное преимущество. Оно даёт возможность дополнять американское образование российским. Находить работу в России и на всём обширном пространстве СНГ, где по-прежнему говорят по-русски. Познавать в оригинале богатейшую русскую культуру как часть мирового наследия. Кстати, и для самих американцев принадлежность к элите общества обязательно включает знание Толстого и Достоевского, Чайковского и Шостаковича.

«Русский мир – это не воспоминания о прошлом, а мечта о будущем», как говорит директор фонда Вячеслав Никонов.

– Каковы собственные проекты фонда?

– Основное направление нашей деятельности – поддержка инициатив других организаций. Однако существует один тип проекта, который мы реализуем сами – это Русский центр. Русские центры открываются обычно при крупнейших университетах, библиотеках или культурных центрах. Они представляют собой помещение, которое мы заполняем библиотекой, видеотекой, учебными программами, методическими пособиями. Таким образом, это ресурсный центр, предоставляющий доступ к большим массивам учебной и научно-популярной информации из России; это и обучающая система, позволяющая эффективно изучать русский язык и культуру на основе прогрессивных методик и программ. Это творческая и коммуникативная площадка, создающая условия для организации художественных акций, научных дискуссий и неформального общения.

Первый Русский центр в США мы открыли в Нью-Йорке на Лонг-Айленде на базе детского центра искусств «Подсолнух». Там работает подлинный энтузиаст русской культуры Марина Терентьева. Второй откроется через несколько месяцев в Вашингтоне при Американском совете преподавателей русского языка.

Ещё один важный проект, над которым мы работаем, – это русские школы. Никто точно не может сказать, сколько же их в США. Счёт идёт на десятки, не более. Назову школы при уже упомянутом центре «Подсолнух», «Алые паруса» в Вашингтоне, в Сан-Франциско... Могут сказать: был бы массовый спрос на такие школы, количество выросло бы моментально. Это, полагаю, не так. Спрос есть, и большой. В последнее время русскоязычные папы и мамы всё сильнее ощущают потребность в сохранении и изучении своими детьми русского языка (как иностранного и как языка родителей). Одно из объяснений этого явления состоит в том, что во многих русскоязычных семьях взрослые стали терять общий язык с детьми. Дело не только в недостатке времени у вечно занятых работой родителей. У них английский часто остаётся на бытовом, «кухонном» уровне, на нём трудно объясняться со своими чадами, для которых английский – родной. Русский язык, которым дети овладели бы достаточно хорошо, несомненно, помог бы общению.

Наиболее распространены сегодня частные школы продлённого дня, где обучение полностью ведётся на русском. Далее идут воскресные школы, светские и находящиеся при православных церковных приходах. Выделю разнообразные студии – балетные, изобразительные, театральные, где общение идёт на русском языке. Так, пользуется популярностью театральная студия в Сан-Диего (Калифорния). А начало всему – «русские» детские сады.

Пользуясь случаем, приглашаю заинтересованных в появлении русской школы родителей и преподавателей выходить на контакт со мной, чтобы вместе работать над этой важнейшей задачей.

– Как бы Вы оценили русское сообщество в США?

– Русское сообщество в Америке столь же фрагментировано, сколь фрагментированы и русские в России. Люди придерживаются самых разных политических убеждений. Что совершенно естественно. Посмотрите на американцев: иногда удивляешься, как столь разные по политическим, по мировоззренческим взглядам люди уживаются в одной стране. Собственно, волны русской эмиграции отражают прерывистую историю нашей страны.

Но есть у Русского мира один мощный объединяющий элемент – все мы говорим по-русски. Язык, культура, сознание и подсознание определяют нашу принадлежность к русской цивилизации.

Проживание в другой стране оказывает двоякое действие. С одной стороны, «переплавляешься» в американском «котле» и принимаешь частично культуру этой страны. С другой стороны, при контакте с «другим» оформляется и кристаллизуется собственная «русскость». При соприкосновении культур выясняется: есть у нас общие черты, они накладываются друг на друга и позволяют вполне комфортное сосуществование, а есть другие, которые не находят отклика у русского духа. Они не естественны, они требуют усилий. И когда необходимо выбрать свою идентичность, свою принадлежность, выбор становится очевидным.

– Вы затронули крайне важную тему. Ну, а Вы сами?

– Моя русская идентичность оформилась как раз из-за достаточно долгого времени учёбы и работы в Европе и Америке. Я никогда не планировала эмигрировать и по-прежнему считаю своё пребывание вне России временным. Хотя при этом мне совершенно комфортно и в европейских странах, и в Америке – в Нью-Йорке, по крайней мере. Но при всей лёгкости интеграции я – совершенно русский человек.

Исполнение моих рабочих функций в Америке обязывает пытаться понимать и разбираться в американской системе. Практика даёт богатую почву для теоретических размышлений, что и подвигло меня на написание кандидатской диссертации на тему «Российско-американский диалог как проблема политической культуры», и на основе её книги «Америка–Россия: холодная война культур», вышедшей в Москве в 2007 году.

Американская система и отношения между Россией и США без конца поставляют проблемы и ребусы, поэтому мне, как практику и исследователю этих проблем, сидеть без дела в ближайшее время не придётся.