Либерализм с мускулами
Критикуя издержки мультикультурализма, британские и германские власти пытаются найти такую формулу, при которой социальная интеграция уживалась бы с культурным разнообразием.
Британский премьер Дэвид Кэмерон выступил на международной конференции по безопасности в Мюнхене с речью, посвящённой истокам исламского терроризма. И предложил новые подходы к борьбе с этим злом.
В этот же день в Лутоне под Лондоном прошла многотысячная демонстрация Лиги английской обороны, участники которой выкрикивали антиисламские лозунги и призывали правительство навести порядок в стране. В последнее время популярность этой полуфашистской организации, в которой видную роль играют английские болельщики, сильно возросла. Неудивительно, что в сознании широкой публики как в Британии, так и за её пределами возникло впечатление, что либеральному отношению к исламу, которым издавна славилась эта страна, приходит конец.
Ничего подобного.
Ключевая идея премьерской речи сводилась к следующему. Проводить прямую связь между исламом и террором нельзя. Действительно, ещё совсем недавно Британия выдержала схватку с террористами из Ирландской республиканской армии, но вряд ли кому приходило в голову рассматривать в качестве идейного источника террора католицизм. Нынешний террор – порождение политической идеологии исламизма, мечтающей о создании государства, живущего по средневековым законам, заявил британский премьер, но в том, что эта идеология так легко проникает в умы исламской молодёжи, есть вина и британских властей. Молодёжь не устраивает традиционный ислам, который в современном британском обществе выглядит архаично, но она не чувствует себя и частью этого общества. И здесь Кэмерон готов признать ошибки политики мультикультурализма, которая позволила религиозным и национальным общинам замкнуться в себе. Более того, ослабила идею британской идентичности, которая могла бы привлечь оставшуюся без корней исламскую молодёжь. Ведь она включает в себя не только такие ценности, как демократия, свобода слова, расовое и женское равноправие, но и свободу религии, а значит, вовсе не требует отказа от собственной веры.
Конечно, британского премьера можно упрекнуть в утопизме, слишком уж разные вещи он предлагает соединить. Однако Камерон предложил и практические пути осуществления задуманного. После терактов в Лондоне в июле 2005 года тогдашнее лейбористское правительство разработало программу предотвращения террора. Её суть заключалась в поощрении умеренного ислама, чтобы он сам противостоял исламизму. Идея здравая, но при её реализации была допущена серьёзная ошибка. Государственная поддержка и немалые деньги пошли тем исламским организациям, которые выступали против насилия, но продолжали отрицать базовые западные ценности. Неудивительно, что, наслушавшись проповедей о превосходстве ислама, молодёжь нередко делала из них радикальные выводы и становилась лёгкой добычей «Аль-Каиды». Стали бы мы давать государственные деньги крайне правым организациям, если бы те пообещали, что будут отговаривать своих участников от терроризма? Вряд ли. Но именно так лейбористы и поступали в отношении исламских организаций. Мы это прекратим, пообещал Кэмерон. Впредь гранты будут выдаваться лишь тем исламским группам, которые полностью разделяют ценности демократического общества. В этом случае у их членов не будет внутреннего конфликта между британской идентичностью и собственной верой.
Кэмерон рассказал и о других государственных проектах. В частности, о программе «Национальная гражданская служба». Шестнадцатилетние подростки, представляющие самые разные религии и культуры, будут жить и работать вместе в течение нескольких месяцев, чтобы избавиться от расовых и религиозных предрассудков. Однако государство не способно решить столь сложную проблему в одиночку. Нормальные взаимоотношения рождаются на уровне кварталов и городских районов, поэтому следует всячески поощрять местные общественные инициативы в этом направлении. Только тогда люди осознают, что они не только христиане, индусы или мусульмане, но и лондонцы или берлинцы. Локальная идентичность – важный шаг на пути осознания идентичности гражданской.
Британский премьер выступал в Германии, и международные СМИ обошли фотографии, на которых немецкий канцлер Ангелина Меркель внимательно слушает его речь. Ещё бы, совсем недавно и она предложила пересмотреть некоторые положения немецкой политики в отношении национальных и религиозных меньшинств. И выслушала упрёки и поздравления с окончанием эпохи мультикультурализма. Но, как и в случае с Кэмероном, они были преждевременными.
Меркель подвергла критике политику «мультикульти», так в Германии с иронией именуют мультикультурализм в его исходном варианте, предложенном левыми либералами ещё в начале 70-х годов. Их надежда на то, что национальные и культурные общины, предоставленные сами себе, будут мирно сосуществовать под крылом толерантного государства, не оправдалась. Подъём воинственного исламизма положил окончательный конец этим радужным мечтам. Необходимы дополнительные усилия по интеграции мусульманских общин в немецкое общество, признала Меркель. Прежде всего, более эффективные программы по изучению немецкого языка и культуры. Однако канцлер вовсе не призвала «онемечивать» исламскую диаспору. Мусульмане могут стать хорошими членами немецкого общества, оставаясь мусульманами. Неслучайно президент Германии Кристиан Вульф примерно в это же время заявил, что ислам такая же немецкая религия, как христианство и иудаизм.
Критикуя издержки мультикультурализма, ни Кэмерон, ни Меркель не отказываются от либеральной надежды, что представители разных религий и культур смогут жить вместе без отказа от своих особенностей. Другое дело, что эти особенности не должны выливаться в радикальный протест против общества. Вот и пытаются британские и германские власти найти такую магическую формулу, при которой социальная интеграция мирно уживалась бы с культурным разнообразием. И приходят к выводу, что одной толерантностью здесь не обойтись и либерализм должен, по выражению Кэмерона, быть с мускулами.
Борис Фаликов