Участники панельной дискуссии «Грамотная речь как паралингвистическая составляющая имиджа и основа эффективной работы организации», прошедшей в рамках VII Международного педагогического форума, искали ответ на вопрос, как преподавать русский язык взрослому человеку, для которого он родной. И заодно выяснили, почему каждому взрослому не помешает периодически обновлять свои школьные знания по русскому языку. Спойлер – не потому, что он плохо учился в школе.

Университет русского языка для взрослых

Модератор дискуссии научный сотрудник Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН и главный редактор портала «Грамота.ру» Владимир Пахомов предложил поговорить о грамотности не вообще в современном обществе, но в среде бизнеса, у деловых людей: «Мы все понимаем, что грамотными быть важно, нужно и модно. Колоссальное количество людей, посещающих лекции лингвистов, мастер-классы, фестивали русского языка, большое количество читателей научно-популярных книг о языке – всё это показывает огромный интерес в обществе к русскому языку. Так ли это на самом деле?»

В то же время существует проблема: как преподавать русский язык тем, кто давно уже окончил школу и вуз и сам является носителем языка? Специально разработанной методики для такого образования нет. Хотя корпоративных курсов русского языка, рассчитанных на взрослых людей, немало. «Возможно ли построить университет русского языка для взрослых, для кого русский язык родной, кто понимает, что его знаний недостаточно, чтобы грамотно говорить и писать? Создать методику преподавания русского языка для всех, как когда-то с нуля была выстроена методика изучения русского как иностранного», – задался вопросом Пахомов.

Мозг как программа Т9

Ведущий научный сотрудник Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН, член Стилистической комиссии Международного комитета славистов Ольга Северская много лет ведёт передачу о русском языке на радио «Эхо Москвы». По её опыту, запрос на грамотную речь действительно есть – и большой. Особенно сейчас, в эпоху интернета. «Цифровая эпоха сделала своё дело: наш мозг работает как программа на смартфоне Т9. Отсюда все эти замечательные казусы, когда мы побеждаем польских интровертов, а не интервентов, помогаем ветеринарам вместо ветеранов. Это такие классические замены, которые предлагает мозг. Замечательный последний перл – потливый ум, а не пытливый. Пытливый ум требует курсов, а потливый ум делает что-то несусветное со своим языком»

Неудивительно, что всё больше организаций обращаются к специалистам с просьбой провести курсы грамотности. По словам Северской, недавно она со своими коллегами прочитала большой курс лекций сотрудникам издательства «Просвещение». Но в то же время большинство людей обращаются за советом по поводу грамотного написания в интернет, ну а там, как известно, все кому не лень дают советы и по медицине, и по русскому языку.

Запросов много, согласился Владимир Пахомов, но люди часто не различают источники, которым можно верить или нельзя. И задался вопросом: есть ли запрос, чтобы курсы вели профессиональные лингвисты?

Такой запрос есть, подтвердила директор центра современных коммуникаций Высшей школы государственного управления РАНХиГС Лариса Катышева: «Есть запрос, чтобы это были профессиональные филологи. Большой популярностью пользуются лекции от сотрудников Тотального диктанта, которые читают лекции в программах по деловой переписке. Это самые популярные программы – все в восторге».

Но также она обратила внимание на то, что довольно мало спикеров, которые умеют работать со взрослой аудиторией и делать это зажигательно. «Трудно вытащить людей из других информационных потоков», – отметила она. Особенно если эти потоки – пусть и не самого высокого качества – умеют подать свою информацию легко. И по мнению Катышевой, это и есть их главное преимущество – по дороге на работу или с работы никто не будет читать научную книжку, а вот условные «пять советов» о грамотной речи можно проглотить за несколько минут.

«Не “добрый день”, а Лариса Васильевна»

Доцент Российского государственного социального университета Лариса Селезнёва – ещё и бизнес-тренер Президентской школы. Её основная аудитория – государственные служащие. Недавно она с коллегами проводила тренинги с президентским пулом, работала в режиме онлайн с разными министерствами. «Своих студентов я всегда учу работать с авторской информацией. Не просто брать информацию в интернете, а чтобы было написано – кто за это отвечает», – подчёркивает она.

Думать о том, как учить русскому языку современных взрослых, необходимо, уверена Селезнёва, поскольку школьная программа сегодня существенно сокращена и даже студентов-лингвистов учат меньше. Поэтому даже к четвёртому курсу у студентов остаются вопросы по поводу, например, деловой переписки.

Лариса Селезнёва привела по этому поводу забавный и в то же время показательный пример. Её студент задал вопрос по электронной почте, когда можно пересдать зачёт. Но начал своё письмо с фразы «Добрый день», не обратившись по имени и отчеству. В ответ она написала: «Андрей, жду вас тогда-то». Несколько смущённый студент поправил в ответном письме, что он не Андрей, а Пётр. «Так и меня зовут не “добрый день”, а Лариса Васильевна», – заметила педагог.

Многие по-прежнему используют в начале делового письма обращение: «Доброго времени суток». «Откуда они взяли эту дикую фразу?», – возмущается филолог. Оказывается, многих так учили в школе на уроках по интернет-грамотности. Кто-то после обращения по имени ставит точку. Ну и наконец, очень часто встречается избыточная вежливость: «Уважаемый Иван Иванович, добрый день». С точки зрения пунктуации всё правильно, а по сути – масло масляное, замечает эксперт.

Контекст важнее запятых

Член Филологического совета Тотального диктанта Кира Дружинина поделилась примером из своей практики преподавания в Южном федеральном университете. Она предлагает своим студентам отредактировать довольно сложное для анализа письмо из деловой переписки, написанное не очень корректно. И каждый раз видит, что людей, которые правильно поняли, что именно нужно изменить, довольно мало. «Там действующие лица – ведущий инженер-программист и главный бухгалтер, которые находятся примерно на равной позиции в компании. И письмо нужно было отредактировать с точки зрения равный – равному. А основная масса писала либо с позиции “снизу”, либо с позиции “сверху”. Полное непонимание коммуникативного уровня и контекста, что, как мне кажется, иногда важнее расстановки запятых. От этого зависит эффективность коммуникации», – пояснила Дружинина.

Репутационные потери

Ещё весьма распространённая проблема – собственные корпоративные стандарты деловой переписки. Лариса Селезнёва привела пример фразы, которая любому грамотному человеку покажется довольно корявой: «просим вашего мнения». А в одной крупной нефтяной компании по-другому просто нельзя обратиться к вышестоящему начальству.

Ольга Северская, в свою очередь, обратила внимание на давно назревшую необходимость издания словаря с переводом англицизмов, которые так и норовят внедриться в повседневную речь. Все эти «локдауны», «волатильности», не говоря уж о «шоураннерах» вместо привычных генеральных продюсеров, требуют объяснения при употреблении в речи.

Все приведённые примеры вроде бы вполне наглядно убеждают, что даже носители языка далеко не всегда владеют им с должной степенью грамотности. А между тем, сама идея обновлять свои знания по русскому языку у многих вызывает если не явное отторжение, то непонимание. «Ошибка, которая выходит вовне, за пределы компании – это репутационные потери. Грамотные руководители это понимают. А у сотрудников может быть сопротивление: “а я русский язык и так знаю – я на нём с рождения говорю”, – приводит пример Кира Дружинина.

По словам Ларисы Катышевой, у слушателей курсов, которые работают на руководящих позициях иногда возникает чувство стыдливости, что им приходится изучать русский язык: «Людям неловко признаться, что они ходят на курсы русского языка. Им кажется, что если в школе учили, то этого достаточно. И мы их успокаиваем и говорим, что невозможно быть абсолютно грамотным. Появились новые правила и новые слова, которые вы не изучали в школе. Учить русский язык нестыдно, даже если тебе 30, 40 и 50 лет. Стыдно его не знать».

В ответ на это Ольга Северская вспомнила фразу из арсенала незабвенного Виктора Черномырдина: «у меня нет вопросов к русскому языку» – и привела примеры из стенограммы заседания городской думы одного из российских городов. Там, в частности, были такие фразы: «этот вопрос не вызвал возбуждения» и «я не могу насиловать на льготных основаниях». «Вот те чиновники на государственной службе, у которых нет вопросов к русскому языку, потом и нарушают закон о государственном языке, используя его совершенно неграмотно», – отметила Северская.

По её мнению, необходимо создать институт лингвистической экспертизы государственных документов, чтобы переводить их «с русского на русский» – приводить в соответствие со знаниями о системе русского языка.

А Лариса Катышева предложила коллегам интересную идею – выпускать несколько раз в год рейтинг самых грамотных регионов России, изучив их публичные тексты хотя бы выборочно: «Я точно знаю, какой урон имиджу всей государственной системы наносит речевая ошибка кого-то из вице-губернаторов. Если ты говоришь о патриотизме и не знаешь русского языка, то это просто профанация. Ты не уважаешь язык и не берёшь на себя труд его изучать».

По словам Ольги Северской, филологи понимают, что язык меняется на наших глазах, и фиксация нормы – это очень деликатный процесс. Можно сказать: «одна из авторов», а можно «один из авторов» – и то, и другое будет правильно. Тем не менее, всегда лучше ориентироваться на академические словари. А ещё необходимо создать нечто вроде банка данных и всячески популяризировать источники, в которых точно можно получить информацию о соответствии литературной норме русского языка.