11 января украинский «почётный патриарх» Филарет обратился к Верховной раде Украины с просьбой принять законопроект 4128, благодаря которому государственная власть даёт неисчерпаемый кредит полномасштабных действий и прав на силовой перевод церковных общин под власть националистически-ориентированной ПЦУ.

Обращаясь к народным депутатам, «бывший митрополит» пояснял: «Мы предлагаем, чтобы вся община сошлась под руководством или настоятеля, или под руководством сельского совета, провели приходское собрание и проголосовали, к какой церкви они хотят принадлежать: к украинской или российской. Мы предлагаем, если 2/3 проголосуют за украинскую церковь, то храм принадлежит украинской церкви, если за российскую церковь, значит храм будет принадлежать российской церкви. Но те, кто оказались в этой 1/3, вправе открыть свой приход, зарегистрировать на российскую или украинскую церковь…».

И вот 17 января 2019 года Верховной Радой Украины 229 голосами «за» скандальный законопроект был принят. При этом, в нарушение собственного регламента, который запрещает повторное голосование по законопроектам в текущей сессии, проголосовать получилось только с третьей попытки: в первый раз законопроект набрал 223 голоса, при второй попытке – 224. И только на третий раз, когда спикер Парубий обнародовал список голосовавших отдельно по фракциям, необходимое количество голосов для принятия было набрано.

Хотя ещё за несколько дней до того украинский Институт религиозной свободы (ИРС) выразил ряд существенных замечаний к предлагаемому законопроекту. В заключительном резюме ИРС констатировал: «В общем предложенный законопроектом № 4128 подход содержит признаки неоправданного вмешательства государства во внутренние дела религиозных объединений и может привести к нарушениям международных обязательств Украины в сфере гарантирования свободы совести и религии. В частности, обеспокоенность у правозащитников вызывает сама идея навязывания со стороны государства через закон унифицированных критериев признания членства во всех религиозных объединениях всех конфессий, порядок принятия решений общими собраниями всех религиозных обществ и их оформления, которое относится к сфере внутренней самоорганизации и автономии религиозных объединений».

В дополнение к своим негативным экспертным оценкам ИРС была приведена ссылка на пункт 150 решения ЕСПЧ 2007 года по делу «Свято-Михайловский приход против Украины» (Заявление № 77703/01), который Украина проиграла. Там сказано: «Суд напоминает, что религиозные объединения вправе определять на собственное усмотрение способ, каким они принимают новых и исключают существующих членов. Внутренняя структура религиозной организации и нормы, которые регулируют членство в ней, должны рассматриваться как способ, каким такие организации выражают их взгляды и придерживаются своих религиозных традиций. Суд указывает, что право на свободу вероисповедания исключает какие-либо полномочия государства оценивать легитимность способа выражения религиозных взглядов». Помимо правозащитников ряд замечаний к законопроекту № 4128 высказывали отдельные депутаты и общественные деятели, направляя их председателю Верховной рады, руководству профильного комитета и парламентским фракциям накануне голосования.

Однако ни прецедент Европейского суда, ни экспертные заключения ИРС, ни протесты депутатов, духовенства и средств массовой информации не помешали оголтелой украинской власти «пропихнуть» в угоду сиюминутной политической конъюнктуре скандальный законопроект. Хотя всем очевидно, что законопроект 4128 был принят исключительно для придания вида законности беззаконному захвату храмов Украинской православной церкви (УПЦ МП). Против него выступили представители почти всех религиозных конфессий Украины, о чём свидетельствовал заместитель главы Синодального ОВЦС канонической Украинской православной церкви протоиерей Николай Данилевич: «Против него выступили почти все конфессии Украины кроме одной – УПЦ КП. Законопроект рискует внести большие проблемы в религиозную среду Украины. Фактически может начаться новый виток межрелигиозных конфликтов. Против законопроекта выступает не только Православная церковь, но и протестанты, иудеи, мусульмане».

О противозаконности и опасности принятого ранее закона 5309, стоящего в том же ряду антицерковной политики, высказывался председатель Всеукраинского совета церквей и религиозных организаций, главный раввин Украины Яков Дов Блайх: «Принятое Верховной радой решение означает, что никакая религия не может чувствовать себя защищённой от вмешательства государства в Украине. Сегодня это Московский патриархат, а завтра мусульманство, евреи и т. д. То есть, если ты ему, государству, не нравишься, оно может вмешаться. Потому что государство указывает, как верить в Бога».

Теперь государство указывает религиозной общине (приходу), кто является её членом и кто и как определяет её принадлежность той или иной конфессии. Согласно принятому законопроекту, п. 2 ст. 8 гласит: «Членство в религиозной общине основывается на принципах свободного волеизъявления, а также на требованиях устава (положения) религиозной общины. Религиозная община по собственному усмотрению принимает новых и исключает существующих членов общины в порядке, установленном её уставом (положением)» – вроде как всё правильно и пристойно: каждый приход теперь вправе определить это сам. В уставе прихода прописываются правила, по которым определяется членство, составляется список членов, но! Теперь нужно перерегистрировать устав. Однако теперь на перерегистрацию устава должна подавать не религиозная община, а заменённая по всей Украине с подачи Минкульта община территориальная. Т. е. жители города или того или иного села, которые в большинстве своём в храм ходят лишь на Пасху, теперь имеют право назвать себя «членами религиозной общины» и потребовать перевод прихода хоть в ПЦУ, хоть в буддизм.

Как так? Да очень просто: для примера в городе N проживает 1 000 жителей; в храм реально ходят (о чём свидетельствуют средне-статистические данные) от 50-ти до 100 человек; главе г. N достаточно собрать собрание из хотя бы 200 жителей, даже не имеющих к храму и богослужениям никакого отношения, кроме номинального, чтобы объявить действительно верующим прихожанам, где их место и чего они должны хотеть! И это в лучшем случае, в худшем – им об этом расскажут приехавшие двумя-тремя машинами добры молодцы из С14 или «Правого сектора». По точному замечанию священника Евгения Срибного, «…судьбу храмов будут решать районные, городские и сельские советы, хотя они не имеют права этого делать, т. к. церковь от государства отделена… но там (в советах – авт.) достаточно много людей, которые помнят времена советского периода и не против повторить «подвиги» своих дедушек и бабушек. Только тогда храмы превращали в кинотеатры и клубы, где активно велась пропаганда атеизма, теперь же будут превращаться в храмы славления и поклонения современным власть предержащим и “вождям”».

Отдельно открытым остаётся вопрос: кто, как и на основании чего должен собрать и провести собрание прихода и его членов, согласно п. 3 ст. 8? Должен ли это делать настоятель общины и имеет ли право и обязан ли он принимать в нём участие? Каким образом оно созывается – почтовым уведомлением, устным объявлением и т. д.?

Но и тут продуманная несогласованность не заканчиваются. По верному замечанию даже такой про-автокефальной журналистки, как Екатерина Щёткина, если этими самыми «членами» декларируется переход в ПЦУ, то оказывается, что переходить-то некуда! «Проблема – кто и куда переходит? Ответ – "в ПЦУ" – правильный и неправильный одновременно. Правильный, потому что эта церковь была провозглашена согласно всем православным канонам (это – ложь, и с эти тезисом мы категорически не согласны – авт.). Неправильный, поскольку юридически она ещё не существует. Переходы делаются "авансом", – объявляют, что "отвалились" от прежней структуры и готовы влиться в новую. Как только она появится. Но пока "вливаться" им некуда. Юридически продолжают существовать УПЦ КП и УАПЦ. Их уставы, зарегистрированные в госорганах, их епархиальные управления, их приходы продолжают действовать в прежнем юридическом статусе. В то время как их канонический статус был изменён, поскольку УПЦ КП и УАПЦ были упразднены в результате слияния в ПЦУ».

Вдобавок ко всему, неоднократно поднимался вопрос, о чём и нами указывалось в предыдущих публикациях, что во исполнение воли новой власти Минкульт всячески саботирует под разными предлогами перерегистрацию уставов храмов и монастырей УПЦ МП, тем самым лишая их легитимности. Сам же департамент по делам религий Минкульта законодательно не обязан предоставлять письменный перечень претензий к документам на перерегистрацию. Т. е. община может сколько угодно раз подавать документы на перерегистрацию и сколько угодно раз получать отказ без ссылок на основания.

Но не это самое главное! Многочисленные комментарии и анализы беззаконно принятого антицерковного законопроекта в большинстве своём говорят о том, что его основной и конечной целью является узаконение беззаконного и практически неограниченного отъёма храмов в собственность Варфоломея и его раскольнической дочки – ПЦУ. Однако, говоря о политической или материальной сторонах церковного украинского вопроса, мало кто вспоминает о том, что конечной целью этой «спецоперации» является не только националистическая идеологизация церкви, не дискредитация Московской патриархии и не отъём храмов, – это все сопутствующие бонусы, но не цель. Самым важным и конечным результатом является неправедное приобретение душ верующих. За видимым фасадом перехода в «национальную церковь» скрывается невидимый, но основополагающий отъём у верующих благодати Святаго Духа и погружение в состояние безблагодатности за вступление в общение с раскольниками.

Задолго до всех этих событий, когда ни о какой «автокефалии» никто и подумать не мог, скончавшийся в 2002 году в Донецкой области схиархимандрит Зосима (Сокур) писал в своём завещании, обнародованном после его кончины: «Строго держитесь Русской православной церкви и Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси. В случае отхода Украины от Москвы, какая бы ни была автокефалия, – беззаконная или “законная”, – автоматически прерывается связь с Митрополитом Киевским. Из существующих монастырей тогда образовать Дом милосердия, который будет выполнять святые законы милосердия – служение людям до их погребения, и эту заповедь обители должны выполнять вечно. Никакие угрозы и проклятия не признавать, так как они не каноничные и беззаконные.

Твердо стоять за каноны Русской православной церкви. В случае отпадения от единства Русской православной церкви, – правящего архиерея не существует, монастыри переходят в ставропигиальное управление, под омофор Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси. Молю Бога и надеюсь, что Святейший Патриарх не откажет и примет под свой омофор. Если сие будет невозможно, то монастыри переходят под самостоятельное игуменское управление по подобию Валаамской обители начала нашего столетия, находясь под видом светлых будущих времён единства Украины и России, которые, глубоко верю, неминуемо наступят, с чем и ухожу в вечность». Ещё раз хочу обратить внимание уважаемых читателей – эти слова были написаны в 2002 году, 17 лет тому назад!

<...> 

Источник: журнал «Международная жизнь»