20 августа 1940 года испанский коммунист Рамон Меркадер дель Рио Эрнандес смертельно ранил ледорубом лидера IV Интернационала Льва Давидовича Троцкого (Бронштейна). На следующий день один из основателей советского государства скончался в госпитале Мехико-сити. По иронии судьбы, район Мехико, где прошли последние годы жизни Троцкого, называется Койоакан, в переводе с языка ацтеков – логово койота.

Троцкий, вне всяких сомнений, самая яркая персона в российской политической эмиграции, и по личной известности, и по фактической значимости для истории России, затмевающая князя А. Курбского, А.И. Солженицына и Б. Березовского вместе взятых. Порожденная Львом Троцким идеология на сегодняшний день является чуть ли не самым живучим ответвлением учения Маркса и Энгельса, его личность по-прежнему притягательна для борцов за социальную справедливость по всему миру, в отличие от образов Ленина и Мао, в значительной степени утративших былую популярность. При этом жизнь и политическая деятельность Троцкого в буквальном смысле сотканы из противоречий, и вести дискуссию о его месте в истории на серьезном научном уровне, не скатываясь к банальной перебранке, довольно сложно.

Троцкий – соратник или противник Ленина? Однозначного ответа на этот вопрос нет и быть не может, поскольку Троцкий был и тем, и другим, причем попеременно. В 1903 году Ленин вводит Троцкого в состав редколлегии «Искры», возлагая на нового сотрудника большие надежды, в конце этого же года в РСДРП происходит раскол (на большевиков и меньшевиков), в ходе которого Троцкий солидаризируется не с Лениным, а с Ю. Мартовым, а Ленина обвиняет в вождизме и «якобинстве». Во время революции 1905 года Троцкий сначала сотрудничает с большевиками, но потом становится лидером меньшевистского Санкт-Петербургского Совета рабочих депутатов (под фамилией Яновский). В 1908 году Троцкий вместе с Адольфом Йоффе создает газету «Правда», изначально замышлявшуюся как надфракционная. В 1912 г. Ленин заимствует у Троцкого название популярной газеты и начинает издавать большевистскую «Правду», Троцкого же провозглашает «Иудушкой» (это не намек на Иуду Искариота, как многие думают, а отсылка к «Господам Головлевым» М.Е. Салтыкова-Щедрина). Вернувшись весной 1917 года в Россию, Троцкий достаточно быстро становится одним из лидеров большевиков, он вместе с Лениным убеждает актив партии (во главе с Г. Зиновьевым и Л. Каменевым) в необходимости свержения Временного правительства, в ходе октябрьского восстания Троцкого избирают Председателем Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.

После революции Троцкий становится Наркомом иностранных дел, возглавляет советскую делегацию на переговорах в Брест-Литовске и опять входит в конфронтацию с Лениным по вопросу об условиях мира с Германией – Троцкий предлагает «войну прекращать, мир не подписывать, армию демобилизовать», надеясь на сознательность немецкого рабочего класса. Действия Троцкого приводят к возобновлению военных действий со стороны Германии и, в итоге, к подписанию «похабного» Брестского мира. Справедливости ради надо отметить, что Троцкий хотя бы имел четкую позицию по вопросу о переговорах, Ленин же до последнего момента колебался и не мог определиться, что не помешало ему впоследствии возложить львиную долю вины на Троцкого. Отношения Ленина с Троцким в бытность последнего Наркомом по военным и морским делам также представляют из себя клубок противоречий. В начале двадцатых годов Ленин и Троцкий расходятся, кажется, окончательно, имея диаметрально противоположные точки зрения по вопросу о сворачивании военного коммунизма и в так называемой «дискуссии о профсоюзах». На десятом конгрессе РКП(б) из состава ЦК партии, при одобрении Ленина, были исключены лично преданные Троцкому Н. Крестинский и Л. Серебряков, вследствие чего доминирующей силой в Центральном комитете стала «тройка» Сталина, Зиновьева и Каменева. В последние годы жизни тяжело больной Ленин опять начинает сближаться с Троцким, опасаясь усиления Сталина, он предлагает Троцкому стать заместителем Председателя Совнаркома, а также своим представителем в ЦК партии, но Троцкий от этих предложений отказывается. Говорить о том, что Ленин завещал руководящую должность в партии большевиков Троцкому, не приходится, но то, что Троцкого он считал более предпочтительной фигурой, чем Сталина, – совершенно очевидно.

На примере отношений с Лениным ясно видна вся противоречивость и неоднозначность фигуры Троцкого. Перечисление можно и продолжить. Будучи Наркомом по военным и морским делам, Троцкий впервые в советской практике применил заградотряды, расстрел дезертиров без суда и следствия, концентрационные лагеря, личный шантаж противников при помощи пленения членов их семей – все это средства, обычно ассоциируемые со Сталиным. В то же время, Троцкий трезво оценивал возможности рабоче-крестьянской армии и ратовал за как можно более широкое привлечение к сотрудничеству офицерского состава и даже генералитета царской армии, без особого энтузиазма относился к кавалеристским «наскокам» и предпочитал им использование артиллерии и бронетехники – здесь имеет место полное расхождение со Сталиным, который понял бесперспективность использования кавалерии в современной войне только к началу Второй мировой. Троцкий первым из советских лидеров заявил о том, что методы военного коммунизма себя исчерпали и необходимо переходить к новой экономической политике (в 1920 г.). Однако, будучи в том же году назначенным Наркомом путей сообщения, Троцкий стал руководить железными дорогами именно при помощи методов военного коммунизма, за что был жестко раскритикован Лениным.

Троцкий был одним из немногих большевистских лидеров, для которого слова о «гегемонии пролетариата» были не пустым звуком, – на протяжении всего советского периода своей биографии он ратовал за расширение прав рабочих советов и профсоюзов в управлении страной, считая увеличение влияния низовых партийных ячеек на предприятиях единственным лекарством от бюрократизации партии. При этом он панически боялся «мужика-землепашца», вплоть до конца двадцатых годов считая главной опасностью для советской власти внутри страны «крестьянскую Вандею». Троцкий сформулировал идею «перманентной революции», которая пережила и Троцкого, и Советское государство, но он же является автором лицемерной концепции Советской России как «деформированного рабочего государства», деформированность которого есть неизбежное зло, устранимое только победой мировой революции. Концепция «деформированного рабочего государства» была отвергнута Сталиным и большинством старых большевиков в силу ее полной нежизнеспособности.

Если есть страница в биографии Троцкого, по поводу прочтения которой разногласий сравнительно мало, то это именно его убийство. После подписания пакта Молотова-Риббентропа, означавшего новую эру в советской международной политике, и в виду начавшейся Мировой войны Сталин не считает возможным мириться с антисоветской (читай: антисталинской) деятельностью Троцкого. Все ресурсы советских спецслужб направляются на устранение Троцкого. Еще в 1938 г., при не выясненных до сих пор обстоятельствах, погибает сын и наиболее вероятный преемник Троцкого на посту лидера IV Интернационала – Лев Седов. Сам Троцкий не сомневался в том, что Льва погубили сталинские агенты, но ни Вальтер Кривицкий, ни Павел Судоплатов – высокопоставленные советские разведчики, оставившие балансирующие на грани разглашения государственной тайны мемуары, – эту версию не подтверждают, настаивая на том, что Седов скончался от естественных причин. Как бы то ни было, в 1940 году пришел черед самого Троцкого.

В Мексику, где обосновался Троцкий, выезжает целая когорта видных советских ликвидаторов, во главе с убийцей лидера испанских левых Андреаса Нина и будущим папским нунцием Иосифом Григулевичем и его соратником по чисткам в Испании Витторио Видали. Чуть позже в страну прибывает другой советский разведчик – Наум Эйтингон со своей гражданской сожительницей Марией Каридад дель Рио Эрнандес. Сын последней, Рамон Меркадер, уже несколько лет как внедрен в окружение Троцкого. По поводу дальнейших событий существуют две основные версии. Согласно первой, Меркадер и его любовница Сильвия Ангелофф нужны были исключительно для получения «инсайдерской», как это принято сейчас называть, информации из дома Троцкого, превращенного в небольшую феодальную крепость. Убийство же должны были осуществить местные энтузиасты, организованные и направляемые Григулевичем и Видали. Согласно другой версии, вылазка мексиканских сталинистов во граве с художником Давидом Сикейросом с самого начала планировалась как отвлекающий маневр, призванный усыпить бдительность окружения Троцкого. Основной же удар должен был нанести специально подготовленный человек, личность и связи которого мексиканская полиция не смогла бы установить. В последнее время исследователи склоняются именно ко второй версии.

В принципе, перед нами драма о любви, семейных узах и политике, достойная пера Шекспира. Судьбу старшей дочери Троцкого, Зинаиды Волковой, покончившей с собой в 1933 году в Берлине, главный биограф Троцкого, Исаак Дойчер, сравнил с судьбой Антигоны, дочери царя Эдипа, героини трагедии Софокла. История Марии Каридад, практически собственноручно вложившей в руки сына злополучный ледоруб (некоторые источники утверждают, что она и Эйтингон ждали Меркадера во время убийства за забором дома Троцкого) также, вне всяких сомнений, достойна осмысления сквозь призму античной трагедии. Каридад знала, что ждет сына в случае ареста. Меркадер не раскрыл имя и цель убийства даже под пытками и успешно скрывал свою личность десять лет тюремного срока (всего отсидел двадцать). И мать, и сын были награждены советскими орденами (Меркадер также удостоен звания Героя Советского Союза).

Именно так – отрешившись от политического контекста, попытавшись вычленить из событий некий общечеловеческий смысл – подошел к истории убийства Троцкого известный английский режиссер Джозеф Лоузи, автор фильма, в отечественном прокате известного под названием «Ледоруб» («The Assassination of Trotsky», 1972). Троцкого в этом фильме сыграл легендарный Ричард Бартон, а роль Меркадера исполнил Ален Делон. Большая часть фильма – это повседневная жизнь Троцкого и Меркадера, в обоих случаях довольно скучная и заурядная. Троцкий стар и болен, время от времени заговаривает о самоубийстве (Дойчер этот факт подтверждает), бесконечно повторяет одни и те же избитые истины и даже в любви к жене признается не непосредственно, а надиктовывая текст стенографистке (звучит реальный фрагмент из «Завещания Троцкого»). Меркадер – запутавшийся в своей жизни двадцатишестилетний молодой человек, который панически боится и Троцкого, и Эйтингона с Григулевичем, на преступление идет исключительно из любви к матери. Голова его настолько пуста и безыдейна, что когда Троцкий просит молодого человека, представившегося публицистом, принести какую-нибудь свою публикацию почитать, Меркадер приносит конспект статьи самого Троцкого. И ледоруб, привязанный на тесемочке под полой плаща, как топор у Раскольникова.

Фильм Лоузи «Убийство Троцкого» осознано скучен и нетороплив, лишь два раза взрываясь действием, звуком и красками. Первый раз во время Корриды, боя быков, а вернее сказать – бойни быков, на которую приходят посмотреть Меркадер и Сильвия Ангелофф (Роми Шнайдер). Глядя на тореадора, Меркадер понимает, наконец, кто он и в чем его историческая функция. «Старого хищника нужно валить холодным оружием, причем с одного удара», – говорит он советскому агенту, направляющему его действия. «Ты вырос, мальчик! Твоя мама это оценит…», – отвечает тот.

Второй момент, ради которого стоит смотреть фильм, – собственно убийство. Троцкий в исполнении Ричарда Бартона действительно похож на старого усталого хищника, этакого тигра-людоеда, под старость «ошакалившегося», переключившегося на падаль. С виду он не слишком опасен, и до последнего момента не ясно, почему же его так боится Сталин. И только после удара Меркадера в нем просыпается его подлинная, яростно-революционная сущность, из-под бороды и очков пряничного деда проступает взбешенное чудовище. Игра Бартона и Делона в этот момент – за гранью системы Станиславского, они оба находятся во власти первобытных, хтонических сил, несопоставимо более древних, чем коммунизм, сталинизм и троцкизм. Как это, вполне возможно, и было с реальным Троцким и реальным Меркадером…

Весьма и весьма бледно на фоне почти гениального фильма Лоузи выглядит другое киновоплощение Троцкого – австралийский актер Джеффри Раш в фильме Джули Теймор «Фрида», о мексиканской художнице Фриде Калло. Рашу значительно лучше удаются роли опереточных пиратов, до Троцкого в исполнении Бартона он очень сильно недотягивает. Его Троцкий – этакий чокнутый профессор, милый, чудаковатый, ребячливый и совершенно не опасный. Этакий, если хотите, Солженицын в пенсне. Нам представляется, что убийство Троцкого достойно именно такой экранизации, какую осуществил Джозеф Лоузи, а сам Троцкий – такого исполнителя, как Ричард Бартон. Вот разве что Ален Делон слишком голубоглаз для каталонца Меркадера.

Вообще последний этап жизни Троцкого и ее драматический финал, пожалуй, лучше всего показывает главный феномен Льва Давидовича. Несмотря на громадную роль в русской революции и формирование образа Советской России (особенно его демонического аспекта), Троцкий с его наследием оказался целиком и полностью встроен в совсем другой, абсолютно не русский, космополитический культурный контекст. Его освободительные революционные идеи привились на иной почве и стали обращаться в левацких группировках по всему миру. Кроме России, которая после 1920-х годов была одним из немногих цивилизованных мест на Земле, где такая штука, как «левацкие группировки» отсутствовала в принципе. Троцкий окончил свои дни в Латинской Америке, где коммунистические идеи, в том числе и в троцкистском изводе, зажили, пожалуй, наиболее яркой и самобытной жизнью и до сих пор продолжают плодоносить. В этом, пожалуй, коренное отличие его судьбы от судеб других великих русских эмигрантов. Она менее всего находится в связи с российскими сюжетами.  Понятие «троцкизм» в России становится сначала символом чего-то страшного, чреватого самым суровым наказанием, а затем – просто полностью чуждого. А сам Троцкий в контексте российской культуры долго фигурировал лишь в похабных выражениях. Именно поэтому убийство Троцкого вполне может представлять интерес для массовой западной культуры, для нас же это – лишь одна из темных историй со шпионами и диверсантами.

Могила Рамона Меркадера находится на Кунцевском кладбище Москвы, где он покоится под именем Рамон Иванович Лопес (умер в 1978 году). Лидер IV Интернационала похоронен в Мехико, во дворе того самого дома-крепости, ныне превращенного в музей. Руководит музеем Эстебан Волков, внук Троцкого. А район Мехико, где расположен дом, как уже указывалось, называется Логово Койота.