В центре Берлина, в Трептов-парке, стоит, наверное, самый знаменитый памятник советскому воину-победителю. Бронзовая скульптура изображает советского солдата в наброшенной плащ-палатке: в правой руке он держит меч, которым разрубает фашистскую свастику, а левой бережно прижимает к груди маленькую немецкую девочку. Прообразом памятника стал Николай Масалов, спасший ребёнка во время последних боёв за Берлин. В эти дни ему исполнилось бы 100 лет.

Едва не похоронили заживо в Сталинграде

Судьба Николая Масалова в полной мере отражает судьбу его поколения – тех, кому в роковой 1941 год исполнилось 18, 19, 20 лет…Известно, что именно эти поколения, рождённые в 1922-м – 1923-м годах, принесли самые большие жертвы на алтарь победы в Великой Отечественной. Из рождённых в 1923 году и попавших на фронт только 3 % смогли дожить до победного 1945-го…

Николай Масалов вырос в семье потомственных кузнецов, переехавших в своё время из Курской области в Сибирь в поисках лучшей доли. В семье было четверо сыновей – все они уйдут воевать с фашистами. 10 декабря 1941 года, в день, когда Николаю исполнилось 19 лет, призвали и его. Призывников отправили в Томск, где формировалась воинская часть. Всю зиму новобранцы постигали нелёгкую науку воевать: учёба продолжалась с 7 утра и до 11 вечера. Николай освоил специальность миномётчика. А в марте его полк оказался на Брянском фронте. В июле бойцам пришлось пробиваться из окружения, отходя на север – к Ельцу. Тогда Масалов был ранен первый раз. До середины сентября он находился на лечении, а потом в резерве. А уже в ночь на 21 сентября 1942 года он в составе легендарной 62-й армии генерала Чуйкова был переброшен через Волгу в Сталинград. С конца ноября 1942 до середины января 1943-го сражался на Мамаевом кургане, где был ранен во второй раз.

В своих воспоминаниях Николай Иванович писал: «Сталинград я с первого до последнего дня защищал. Город от бомбёжек превратился в пепел, мы в этом пепле и воевали. Наш блиндаж завалило землёй во время бомбёжки. Так нас похоронило заживо. Дышать нечем. Из последних сил кричим: комбат, откапывай! У входа в траншею гребу под себя землю, а второй дальше в блиндаж прогребает. Блиндаж больше чем наполовину заполнили землёй, одежду хоть выжимай, а сверху все валится и валится земля. «Уже некуда прогребать», — почти шепотом не то мне, не то себе сказал парень. Я перестал грести и почувствовал, как по спине ползет что-то холодное. «Нелепо-то как получается: живые ведь и невредимые даже и вот так здесь умирать. Не могли мы смириться с этим. Шомполом протыкаю землю ещё, ещё выше. И вот шомпол пошёл легко. «Спасены, спасены!» — кричу товарищу. Тут и ребята подоспели — откопали нас...». За бои за Сталинград полк, где служил Николай Масалов, получил почётное звание гвардейского.

А дальше дорога вела только на запад – на Берлин. Из первого состава полка в Берлин вступили только двое бойцов, и один из них – Николай Масалов. Но до этого было ещё одно тяжёлое ранение – под Люблином, где он попал под обстрел из крупнокалиберного пулемёта. Николай вспоминал, как лежал на ржаном поле, а хлебные колосья склонялись над ним: «как будто изломанный работой на тракторе, прилёг я отдохнуть на родном поле». Он боялся, что его не найдут свои и полз в расположение своей части всю ночь. А уже через полтора месяца окрепший после ранения догнал свой полк, готовившийся форсировать Вислу. За штурм Зееловских высот Масалов был представлен к ордену Славы III степени.

В своей книге «Штурм Берлина» маршал Советского Союза В. И. Чуйков писал о Николае Масалове: «Боевая биография этого воина как бы отражает в себе весь боевой путь 8-й гвардейской армии… На его долю, как на долю всех воинов армии, выпало быть на главном направлении удара немецких войск, наступавших на Сталинград. Николай Масалов сражался на Мамаевом кургане стрелком, затем в дни боев на Северном Донце взялся за гашетку пулемета, при форсировании Днепра командовал отделением, после взятия Одессы был назначен помощником командира комендантского взвода. На Днестровском плацдарме был ранен. А через четыре месяца после форсирования Вислы до Одерского плацдарма шел с перебинтованной головой рядом со знаменем».

«Разрешите спасти ребёнка, я знаю, где он»

В апреле 1945-го советские войска вышли к Берлину. Оставались буквально считанные дни до взятия немецкой столицы и подписания капитуляции. 30 апреля войска генерала Чуйкова подошли практически к Тиргартену – самой большой зелёной зоне в центре Берлина. От парка их отделял лишь Ландвер-канал, по которому проходила линия немецкой обороны. Но канал был глубоким, с отвесными бетонными берегами, густо заминированными и плотно прикрытыми огнём вражеских пулемётов. Вот как вспоминал об этом маршал Чуйков: «До атаки гвардейцев осталось минут пятьдесят. Наступила тишина, как перед бурей, — тревожная, напряжённая. И вдруг в этой тишине, нарушаемой лишь треском пожаров, послышался детский плач. Словно откуда-то из-под земли, глухо и призывно звучал голос ребёнка. Плача, он повторял одно, понятное всем слово: «Муттер, муттер…» «Кажется, это на той стороне канала», — сказал товарищам Масалов. Он подошел к командиру: «Разрешите спасти ребёнка, я знаю, где он». Ползти к Горбатому мосту было опасно. Площадь перед мостом простреливалась огнём пулемётов и автоматических пушек, не говоря о минах и фугасах, запрятанных под землёй. Сержант Масалов полз вперед, прижимаясь к асфальту, временами прячась в неглубоких воронках от снарядов и мин. …Вот он пересёк набережную и укрылся за выступом бетонированной стенки канала. И тут снова услышал ребёнка. Тот звал мать жалобно, настойчиво. Он будто торопил Масалова. Тогда гвардеец поднялся во весь рост — высокий, могучий. Блеснули на груди боевые ордена. Такого не остановят ни пули, ни осколки… Масалов перекинулся через барьер канала… Прошло ещё несколько минут. На миг смолкли вражеские пулемёты. Затаив дыхание, гвардейцы ждали голос ребёнка, но было тихо. Ждали пять, десять минут… Неужели напрасно рисковал Масалов?.. Несколько гвардейцев, не сговариваясь, приготовились к броску. И в это время все услышали голос Масалова: «Внимание! Я с ребёнком. Прикройте меня огнём. Пулемёт справа, на балконе дома с колоннами. Заткните ему глотку!…» Тут началась артподготовка. Тысячи снарядов и тысячи мин как бы прикрывали выход советского воина из зоны смерти с трёхлетней немецкой девочкой на руках. Её мать, вероятно, пыталась бежать из Тиргартена, но эсэсовцы стали стрелять ей в спину. Спасая дочку, она укрылась под мостом и там скончалась. Передав девочку санитаркам, сержант Масалов снова встал у знамени полка, готовый к броску вперед».

 

Сам Николай Масалов потом рассказывал, что увидел трёхлетнюю белокурую девочку под мостом, рядом с телом убитой матери. Схватил её в охапку, кинулся обратно, и тут фашисты начали обстрел из всех орудий. Но – чудо или невероятная удача – выглянувшее с противоположной стороны солнце на какое-то мгновение ослепило вражеских бойцов, дав молодому воину спасительный шанс добежать до своих с девочкой на руках.

Тогда же в расположение наших войск прибыл скульптор Евгений Вучетич, искавший нужный образ для своего плаката для фронтовой газеты. Чуйков рассказал ему о подвиге Николая Масалова, скульптор попросил пригласить бойца и сделал несколько набросков для плаката. А через несколько лет эта история и наброски станут основой для создания знаменитого памятника.

В 1946 году Вучетича пригласил к себе маршал Климент Ворошилов, предложивший подумать над созданием монумента в честь победы советского народа над фашистской Германией. К обсуждению проекта памятника у Сталина предусмотрительный скульптор подготовил два варианта скульптур. Первый изображал самого генералиссимуса, держащего в руках карту Европы. Но Сталин отверг этот вариант. Тогда скульптор продемонстрировал макет воина с автоматом в одной руке и ребёнком в другом. Сталин одобрил этот вариант, но предложил заменить автомат – как временный атрибут – на более вечный символ – меч. Решение было очень верное и наполнено глубоким смыслом. Когда в 1967 году на Мамаевом кургане был установлен знаменитый монумент «Родина-мать зовёт», меч в руках скульптуры стал своего рода точкой отсчёта: в Сталинграде победный меч был поднят, а в Берлине в руках воина-освободителя он уже разбивал фашистский символ. Скульптором монумента на Мамаевом кургане также стал Евгений Вучетич.

198 спасённых немецких детей

После войны Николай Масалов вернулся к себе домой. Хотел работать трактористом, как и до войны, но не смог из-за последствий тяжёлого ранения. Тогда устроился завхозом в детский сад – малыши его обожали и называли «дядей Колей».

Двадцать лет никто не знал, что именно он стал прототипом памятника в Трептов-парке. Сам герой узнал о существовании такого монумента тоже случайно: купил в магазине коробок спичек с фотографией воина с девочкой на руках. А в 1964 году в газете «Красная звезда» вышел отрывок из воспоминаний маршала Чуйкова, где он рассказывает о подвиге Николая Масалова. И на скромного завхоза детского сада обрушилась поистине мировая слава: ему присылали мешки писем не только со всего Советского Союза, но и из многих других стран – настолько человечным и мужественным был поступок простого русского солдата.

А в ГДР все газеты написали, что разыскивается девочка с памятника. И это вызвало небывалый отклик. 198 немецких женщин написали о том, что их спасли русские солдаты во время войны. Эти истории тщательно проверялись и нашли подтверждения. Во многих случаях солдаты погибали, как это случилось со старшим сержантом Трифоном Лукьяновичем, в один день с Николаем Масаловым спасшим другую девочку в Берлине ценой собственной жизни. Этот подвиг произошёл на глазах писателя Бориса Полевого, рассказавшего о нём. К сожалению, ту самую девочку, которую спас именно Николай Масалов, так и не удалось разыскать.

А сам Николай Масалов на вопрос – почему он так поступил, отвечал всегда просто: «Многие спасали… На моём месте это сделал бы каждый».

…При штурме Берлина погибли более 20 тысяч советских воинов, в братской могиле Трептов-парка покоятся останки около пяти тысяч солдат и офицеров. А воин-освободитель с девочкой на руках по-прежнему охраняет их покой.

Николай Масалов прожил долгую жизнь – он умер в 2001 году. Несколько раз бывал в Берлине, даже стал почётным гражданином этого города. Но в конце 90-х его лишили этого звания – официальные власти Германии уже не хотели вспоминать, кому они обязаны освобождением от фашизма.

А накануне 100-летнего юбилея Николая Масалова на его малой родине в Кемерово была открыта точная копия знаменитого памятника в Трептов-парке. Как вечная память о человеческом подвиге простого советского солдата, дошедшего до Берлина.