EN
 / Главная / Публикации / Ремко Рейдинг: «Узнать имена всех – это по-человечески»

Ремко Рейдинг: «Узнать имена всех – это по-человечески»

Владимир Емельяненко19.10.2021

Глава голландского фонда «Советское поле Славы» Ремко Рейдинг уже больше двадцати пяти лет занимается военным мемориалом около Лесдена и Амерсфорта. Там на военном кладбище «Рюстхоф» покоятся 865 советских военнопленных и жертв фашистских концлагерей. Более 700 из них до сих пор числятся без вести пропавшими.

Ремко Рейдинг не раз бывал в России, в этот раз он приехал из-за первого цифрового учебника по поиску пропавших без вести в годы Второй мировой войны – «Альманаха ГенЭкспо». Мы поговорили о том, как удалось восстановить 164 имени советских воинов, похороненных на военном кладбище «Рюстхоф», и как поиск пропавших без вести изменил его жизнь.

Читайте также: Советское поле Славы в Нидерландах – возвращение пропавших без вести

Волонтёры приносят цветы на могилы советских солдат. Военное кладбище «Рюстхоф». Фото: Фонд «Советское поле Славы» / «Фейсбук»###https://www.facebook.com/stichtingsovjetereveld/photos/?ref=page_internal

– Я уже привык, когда приезжаю в Россию, что начинаю разговор с рассказа о мемориальном комплексе «Советское поле Славы». Он открыт в 1948 году в честь захороненных 865 военнослужащих. Это русские, казахи, украинцы, якуты, узбеки, белорусы, армяне и сыны других народов СССР. Они погибли или в плену, или в концлагере возле города Амерсфорт. Правда, официально мемориал находится в городе Лейсден, однако кладбище советских воинов принадлежит обоим городам.

В Российском военно-историческом обществе (РВИО) мне рассказывали, что вы смогли восстановить 164 имени из 865. Как вам это удалось?

– Хочу заметить, что часть имён или только фамилий изначально есть на каменных могильных плитах. Они, а так же данные местных архивов мне служили исходными источниками информации. Ещё помогают в поиске данные европейских архивов. Я много работал в Берлине (Германия) – в «Бундесархиве».

Сначала удалось установить имена и фамилии восьми солдат. Потом, когда поиск застопорился (я тогда ещё не знал, что часть списков надо искать в архивах США), убедил местные власти эксгумировать могилы без надписей. На «Поле славы» мы эксгумировали 15 захоронений – только тех, чьи родные нашлись, но были сомнения, они ли это. Из 15 тестов ДНК восемь тестов дали почти 100-процентное совпадение с родственниками. ДНК остальных семи солдат у меня пока нет, так как их родные не найдены. Пока не известно точно, кто эти солдаты, откуда они и как их зовут. Узнать имена всех – это по-человечески. Архивы, надеюсь, помогут.

Что вам может дать цифровой учебник по поиску пропавших без вести во время Второй мировой войны - «Альманах ГенЭкспо»?

– Уже дал. Новые контакты и выходы на новые архивы. Во-первых, альманах, пусть и виртуально, но объединил сразу несколько поисковых движений, архивов и волонтёров разных стран. Во-вторых, он меня вывел на РАНХиГС, где отрабатываются цифровые технологии поиска, и архив Минобороны России.

У нас всех одна цель – как уменьшать количество пропавших без вести, не выезжая за пределы региона поиска. Я знаю, что не каждый поисковик, тем более родственник пропавшего, может выехать не только из Сибири или стран СНГ в Нидерланды, но и, например, из Сибири доехать до Смоленска или Ржева.

«Альманах» даёт инструментарий поиска – как выйти на архивы и работать в них дистанционно. Меня он ещё ориентирует в «светофоре» сложностей – как не путать понятия «полк» и «батальон», как разбираться в тонкостях архивного поиска, документооборота России, Грузии, Украины или просто в цвете погон и значении на них числа звезд. Это всё имеет значение.

Свечи в память о погибших, военное кладбище «Рюстхоф». Фото: Фонд «Советское поле Славы» / «Фейсбук»###https://www.facebook.com/stichtingsovjetereveld/photos/?ref=page_internal

Альманах даёт доступ к иностранным архивам?

– О, в этом его ценность. В день его материалы скачивают до 10 тысяч посетителей из России и около тысячи человек из ЕС. Особая ценность нового издания в том, что оно включает документы не только российских архивов и военкоматов, но и документы в разных странах, в том числе основные по Второй мировой войне – в США и Германии.

Вот сейчас я вышел на «Пражский архив» Чехии и архивы США. Кстати, у вас в стране в массовом сознании они считаются недоступными рядовому обывателю, это ошибка. Они открыты, просто у частных архивов США есть ограничение – они разрешают допуск только родным или уполномоченным родными волонтёрам. Кстати, «Альманах» даёт пошаговую инструкцию с переводом на русский и английский языки – как работать в иностранных архивах.

Как вы занялись поиском погибших и восстановлением их имён?

– Меня все спрашивают об этом. Раньше отшучивался, что меня этим делом заразила русская жена. Теперь, когда мы расстались – так в жизни бывает, – я понимаю: в футбол играть интересно, интересно его и комментировать, что я и делал как журналист, когда приехал работать в Россию, но есть и другие важные дела. Вот я до них и дорос. У нас таких 30 волонтёров, в том числе мой сын с русским именем Дмитрий.

Правда ли, что поисковики, когда ищут, будто сами переживают войну?

– О, нет. Эмоции – это когда на кладбище встречаются родные, дочь или сын с отцом, которого, думали, уже не найдут. Тогда становится немного не по себе: они молчат, а кажется, что разговаривают. И тогда начинаешь понимать, что вот был безымянный камень, а ты нашёл имя и благодаря этим людям понял, какое это горе – война.

Ремко Рейдинг (слева) с родственником одного из похороненных на кладбище солдат. Фото: Фонд «Советское поле Славы» / «Фейсбук»###https://www.facebook.com/stichtingsovjetereveld/photos/?ref=page_internal

После войны Екатерина Сафонова из Сибири 60 лет не знала, что с её отцом Архипом Руденко и где он. А когда узнала, что он похоронен на «Рюстхофе», еще несколько лет не могла себе финансово позволить поездку. Когда приехала, было чувство, что она один на один с отцом, наговориться не могут. Вот кто опять переживает войну, а мы больше сидим в архивах. Это – детские трудности.

Лет пять не могли установить имя – Элисбар Читашвили. Думали, что имя «Элисбор» – фамилия брата солдата или его однофамильца, которого определили раньше, он оказался из Узбекистана. Но помогли в посольстве Грузии и в архиве Министерства обороны России. Оказалось, это Элисбар Читашаили из Грузии. Теперь ждём его родных.

Вы сотрудничаете с поисковиками в нашей стране?

– Как я узнал в России, поисковики – это соль Земли. Так у вас говорят. Мы им помогаем, что нас сближает. Опять же недавно услышал, что «Альманах Генэспо» – это «навигатор для всех». Абсолютно так. Ведь проблема глобального поискового движения заключается в том, что раскопки погибших военнослужащих ведутся системно, а вот поиски мирных людей или тех, кто попал в плен, в концлагеря, в окружение, были угнаны на работу в Германию или дальше – в Данию, Норвегию или в Альпы, затруднены. Часто информация о них есть только в документах вермахта, материалах допросов и донесениях комендатур разных стран, которые могут храниться по всему свету. Я надеюсь, что тот архив Минобороны России, который строится в Подольске Московской области, станет мировым центром притяжения для поиска всех пропавших без вести. Без исключений. И уже «цифровое» единение людей поможет закрепить в памяти ужасы войны, чтобы не повторять их.

Справка «РМ»

Мемориальный комплекс «Советское поле Славы» был открыт 18 ноября 1948 года в Нидерландах. Там на кладбище «Рюстхоф» захоронены 865 советских солдат, погибших в Нидерландах в годы Второй мировой войны, - в плену или в концлагере возле города Амерсфорт. На месте их расстрела был установлен обелиск – десятиметровая колонна с надписью «Слава Героям. Воинам Советской армии, погибшим в борьбе с немецкими захватчиками в период 1941 – 1945 годов».

Также по теме

Новые публикации

Пятый Международный старообрядческий форум, прошедший в Москве 7 декабря, собрал представителей древлеправославной  веры не только из России. В столицу приехали гости из Уганды, Бразилии, Пакистана, Австралии.
Эти слова встречаются довольно часто как в устной, так и в письменной речи. При этом, чтобы не допустить лексической или орфографической ошибки, следует учитывать разницу в семантике данных наречий и принимать во внимание несколько несложных правил.  
В рамках одного из путешествий молодёжного географического клуба Atlas NRW активисты посетили город Детмольд (Германия), который до начала 20-го века был столицей княжества Липпе-Детмольд, здесь же находится и резиденция князей Липпе, правивших этим регионом с 1780-х до 1910-х годов.
После Второй мировой войны в Европе было воздвигнуто примерно 4000 памятников советским воинам-освободителям. На территории Центральной и Восточной Европы захоронены более миллиона красноармейцев. Сейчас в некоторых странах Европы и бывшего СССР эта память стирается, а памятники советским воинам целенаправленно уничтожаются.
Как получилось, что украинский национализм Галичины выродился в неонацизм, ядром которого стали русскоговорящие выходцы с северо-востока Украины? Участники международной конференции «Украинский нацизм в XXI веке: корни и ветви» попытались дать ответ на этот вопрос.
Лидеры культурной Ассоциации «Друзья великой России» в Италии считают, что политика Запада в отношении отмены русской культуры в Европе окончательно провалилась. Она изначально была обречена на провал.
5 декабря исполняется 220 лет со дня рождения Фёдора Тютчева, чьи знаменитые строки «Умом Россию не понять…» хоть однажды слышал, наверное, каждый. Впрочем, сам он миссией своей жизни поэзию отнюдь не считал – его волновали более глобальные вопросы. Россия и Запад, истоки взаимного непонимания и ростки русофобии – вот поприще, на котором Тютчев вёл свою личную войну. Читая сегодня его труды, невозможно не воскликнуть: как в воду глядел…