От редакции: вариации на тему «Гром победы раздавайся, веселися,  храбрый росс», которые на протяжении мая не сходят со страниц российских СМИ, на самом деле повод немного задуматься – чему именно мы радуемся, почему нам это важно. А самое главное – что нам со всем этим делать. Ведь ничто в мире не происходит просто так и не остается без последствий. И если весь пар уйдет в свисток ликования всевозможных болельщиков и рассуждений очень серьезных дядей о том, что «Россия наконец-то  поднимается с колен», значит, мы поразительно неэффективно и фактически бестолку израсходуем весьма ценный ресурс, неожиданно свалившийся нам в руки. Тому,  как и, главное, чем нам теперь следует распорядиться, и посвящен материал Алексея Еременко.

В марте этого года министерство иностранных дел Японии назначило национальным «аниме-послом» голубого кота-робота Дораэмона из одноименных комиксов манга. На торжественной церемонии Дораэмон получил задание от министра и будет теперь популяризировать Японию и японский образ жизни за рубежом, прежде всего (что логично) в фильмах, которые показывают в национальных миссиях по всему миру. Кроме того, в мае министерство земли, инфраструктуры и транспорта назначило послом доброй воли в Китае и Гонконге Hello Kitty – еще одного знаменитого рисованного персонажа, образ  которой известен лишь немногим меньше, чем Микки Маус (а на Дальнем Востоке, возможно, и больше).

Услышав о  подобной экзотике, можно пожать плечами и ответить каким-нибудь подобающим банальным рассуждением о странности японцев. Японцы и действительно делают много такого, что кажется странным, тем более людям с другим разрезом глаз – но при этом не стоит забывать, что очень часто они знают, что именно делают. В случае с Дораэмоном и Hello Kitty, похоже, речь тоже идет не о впадении в детство достойных чиновников из министерств иностранных дел и земли, инфраструктуры и транспорта, не о подмене государственных интересов корпоративными, и даже не о дуракавалянии. При всей своей забавности министерские котовьи квазиназначения имеют вполне серьезное содержание, которое прекрасно осознается мужами из либерально-демократической партии – поскольку они наращивают японскую soft power.

Термин это до сих пор не самый привычный, при всей своей важности. Soft power, коротко говоря – синтетическое понятие, которое вошло в обиход с начала 90-х и обозначает любую экспансию, кроме военной или экономической. Сюда попадает и дипломатия, и продвижение своих ценностей (не путать с банальной пропагандой), и – главное – все, что на новостных лентах мира обозначается как «культура», «спорт», «развлечение» или «о высоком». Иными словами, soft power – воплощение всех национальных сил, достоинств и особенностей в культурной сфере. Если у нации есть что-то, что впечатляет и восхищает других, у нее есть soft power, и совершенно не важно, что это – синий кот с пропеллером или мечта о демократии (главный американский soft-power-экспорт).

Тут было бы даже уместно вытащить на свет Божий представления старых германских ученых о духе народа, отряхнув их от расистских коннотаций: в самом деле, каждая нация способна поразить окружающих, надо только разобраться в себе и эффективно использовать свои достоинства…

…Чего Россия пока не делает.

Хотя термин soft power появился только в 1990-м, очевидно, что понятие существует гораздо дольше – под именами вроде «культурной экспансии». Soft power Запада, например, была одним из ключевых факторов в его победе над СССР в холодной войне, но, впрочем, рассказать о нем могли бы еще древние греки и древние китайцы, которые тоже были большими искусниками покорять врагов, проигрывая войны. Очевидно также, что в мире после глобализации роль soft power возрастает по экспоненте, и она уже, пожалуй, стала важнее числа дивизий (которых у Японии, например, вообще толком нет). Наконец, очевидно, что в России идея soft power пока не известна совершенно – не зря перевод термина «мягкая сила» до сих пор не устоялся и вызывает вопросы во многих аудиториях…

Это не значит, что в России нет стремления к культурной экспансии. Как раз наоборот, и вряд ли когда-нибудь за последние годы это было очевидней, чем в триумфальном мае 2008-го («Зенит, хоккей, Билан – работает президентский план»). Можно, впрочем, добавить сюда и наш могучий женский теннис, и вырывание зимней Олимпиады у корейцев, и даже Анну Нетребко, которую журнал Time включал в список самых влиятельных людей мира. Но это еще не soft power. И пока для продвижения себя в современном (постглобализационном) мире Россия сделала принципиально меньше, чем Япония со своими рисованными котами.

Будем честны с собой: наша поп-музыка в лучшем случае вторична, наш спорт еще слишком слаб и зависим от посторонней поддержки (от Адвокаата с Тимощуком до флоридской академии Ника Боллиттиери, которая воспитала Шарапову). А самое важное – положа руку на сердце, мы еще только возимся с вопросом, что же такое нынешняя, постсоветская Россия, и ответить на него не можем даже самим себе. Японцы же или американцы на такой же вопрос могут ответить, и поэтому Дораэмон в токийском МИДе воспринимается естественно, а Билан на Смоленской площади – нет. И подделать ответ невозможно, какие гонорары ни выплачивай венгру Эдвину Мартину и талантливейшему негру Тимбаланду, который написал Билану хитовую песню, как писал Нелли Фуртадо, Джастину Тимберлейку, Duran Duran и рэпперу Jay-Z, и как много еще кому напишет, укрепляя славу американской поп-музыки.

Хорошая новость в том, что у россиян явно есть то честолюбие, которое и заставляет нацию наращивать soft power. Просто до сих пор энергия этого честолюбия направлялась на задачи слишком простые, пригодные для внутреннего самоутверждения, но не для того, чтобы поражать других (чемпионат по хоккею проходит раз в год) – либо цели ложные, к которым явно относится «Евровидение». Дима Билан, вообще-то, не повод для разговора в приличных компаниях старше 15 лет, и разве после победы на Евровидении в нем что-то изменилось? Впрочем, не стоит и сразу переходить к самобичеванию: путь в тысячу ли начинается с одного шага, и России, чтобы задуматься о себе всерьез, надо было обрести уверенность в себе и потренироваться на всех этих мелких целях. Нашли, потренировались; теперь можно и подумать уже всерьез, «в чем сила-то, брат». А в данном случае правильно сформулированный вопрос действительно содержит в себе половину ответа.