
Художник Карл Брюллов, русский европеец
Анна Генова23.12.2024
Картины Карла Брюллова нередко путают с итальянскими полотнами его современников – тёплые тона и глубокие яркие контрасты, драматизм, излучающие свет лица красавиц. Но Брюллов родился в Санкт-Петербурге, а образование получил в Императорской Академии художеств. 23 декабря 2024 г. исполняется 225 лет со дня рождения художника.
Ключ к успеху
Рассматривая работы Брюллова, мы не перестаём восхищаться его виртуозной техникой, благодаря которой художнику удавалось сочетать античность, барокко, эпоху Возрождения. Секрет мастерства прост – он очень много работал, начиная с самого раннего детства. Конечно, это не гарантирует гениальность, но совершенство техники – вполне. Карл вместе со своими братьями и сёстрами рос в семье академика орнаментальной скульптуры П. И. Брюлло. Дед Карла Георг вместе с семьёй переехал из Саксонии в Россию во второй половине XVIII в., а вообще по происхождению Брюлло были французами-протестантами, бежавшими из-за гонений в Германию.
Говоря о строгой манере воспитания, достаточно упомянуть, что требовательный отец однажды дал ребенку пощёчину такой силы, что он всю жизнь плохо слышал на одно ухо. По воспоминаниям Карла, все дети в семье постоянно рисовали, так что в императорскую академию его и его брата Александра взяли без проблем.
Карл выделялся особенными способностями, поэтому строгого обращения в академии ему удалось избежать. Первой картиной, которая прославила молодого живописца и заслужила похвалу учителей, стала работа «Гений искусства»: обнажённый юноша восседает, облокотившись на лиру. Эта пастель была впоследствии приобретена педагогом Карла, А. И. Ивановым.
В 1821 году братья Брюлло окончили академию. Карл написал выпускную работу «Явление Аврааму трёх ангелов у дуба Мамврийского», которая получила большую золотую медаль – это значило, что он имеет право на «пенсионерскую» (то есть оплачиваемую из казны) поездку за границу. Однако в Европе как раз тогда усилились волнения, и академия сочла неверным отправлять незрелые умы туда, где пытаются свергнуть власть. Тогда Карл, привыкший настаивать на своём, заключил договор с Обществом поощрения художников (ОПХ) с условием, что поездку оплатят им вдвоём с братом.
Перед отправлением за границу братьям высочайшим указом добавили к фамилии букву «в», чтобы подчеркнуть их принадлежность к Российской империи. Поездки в то время были неспешными – братья проехали по Восточной, Европе, затем Германии, Франции, но больше всего им понравилась Италия.
Обосновавшись в Риме, Карл начал творить. Многие работы в так называемом «итальянском жанре», небольшие акварели, братья делали на заказ. Так постепенно молодые художники набирали свою клиентуру. Конфликт со спонсорами из Общества поощрения художников произошёл в неожиданный момент. Карл создал полотно «Итальянское утро» (1823), которое было даже преподнесено в дар императору, за что государь пожаловал художнику бриллиантовое кольцо. Стоит заметить, что для России начала XIX века подобная работа была редкостью, так как в академии женщинам позировать запрещалось, поэтому женские образы часто выглядели нереалистично.
Чтобы порадовать высочайших особ парной картиной, Общество поощрения художников заказало Брюллову продолжение – «Итальянский полдень» (1827). На картине изображена пышная молодая итальянка с виноградной лозой. Удивительно, но мода на худобу была болезненной темой не только в наши времена. Картина была раскритикована за «неклассические» формы красавицы. Карл резко отреагировал на критику, говоря про «естественность» позирующей, и отношения с Обществом были разорваны. Забавно, что через четыре года появилась другая, слегка «похудевшая» версия картины «Итальянский полдень», но там фигурирует совсем другая молодая женщина, очень похожая на возлюбленную Карла.
Интересный факт: в 1832 году Александр Брюллов, брат Карла, написал знаменитый акварельный портрет Натальи Николаевны Пушкиной (урождённой Гончаровой), жены поэта. Пушкин упрашивал Карла сделать эту работу, но, несмотря на дружеские отношения, получил отказ. Карл, хорошенько приглядевшись к музе поэта, заметил, что глаза у неё слишком близко посажены и немного скошены. Художник вообще отличался большой избирательностью по части выбора моделей. В результате он наотрез отказался писать портрет, ссылаясь на... косоглазие Натальи Николаевны.
Муза Юлия Самойлова
Как гром среди ясного неба в жизни Брюллова появилась роковая женщина. Графиня Юлия Павловна Самойлова происходила из рода Екатерины I, а также была связана родственными узами с итальянцами из высокопоставленных семей Литта и Висконти. Её воспитали бабушка с дедушкой, возможно, поэтому девочка не привыкла подчиняться социальным нормам и вела себя иногда вызывающе, нарушая традиции общества того времени.
Юлия была всегда душой и центром общества, часто устраивала мероприятия. В Милане она открыла салон и завела дружбу с цветом общества – там регулярно бывали такие композиторы, как Беллини, Доницетти, Россини. Приехав в Санкт-Петербург, она заказала родственнику Карла, Павлу Брюллову, дворец, про который Александр Пушкин писал: «Все ходят смотреть это, точно в Эрмитаж». Развлечения во дворце у Самойловой бывали настолько весёлые и нередко даже разнузданные, что в итоге в высших кругах ей намекнули: лучше аристократке самоустраниться, что она и сделала, окончательно переселившись в Италию.
В расцвете своей молодости она встретила Карла Брюллова. Отношения длились около 18 лет, в течение которых влюблённые неоднократно расставались. Брюллов один раз неудачно женился, но через пару месяцев развёлся. Юлия трижды была замужем, однако о венчании с художником речи не шло. Однако была страсть, которая сквозит из многих полотен Карла. Среди прочих особое внимание привлекает драматичный «Портрет графини Ю. П. Самойловой, удаляющейся с бала у персидского посланника (с приёмной дочерью Амацилией)»; «Всадница», где изображены приёмные дочери графини, а старшая на коне чем-то напоминает графиню в молодости. И конечно, одна из самых сильных работ Брюллова – «Последний день Помпеи», на которой образ возлюбленной встречается четыре раза! Именно там, в Помпеях, в 1827 году и завязался их страстный роман.
По официальным данным, картину заказал сын знаменитого предпринимателя Николая Демидова Анатолий, которому на тот момент было всего 15 лет. Но, по воспоминаниям очевидцев, подтолкнула его и к идее поездки в Помпеи, и к заказу самой картины Юлия Павловна Самойлова.
«Последний день Помпеи»
Плод шестилетней работы художника – крупномасштабное полотно, которое ныне хранится в Государственном Русском музее в Санкт-Петербурге.
Брюллов стремился к достоверности в деталях – результат академической выучки и подлинного личного интереса. Композицию картины художник основал на археологических раскопках. Например, сцена «Мать и две её дочери» в левой части полотна воспроизводит положение тел, обнаруженных при раскопках. «Декорацию сию я взял всю с натуры, не отступая нисколько и не прибавляя…», – вспоминал художник.
Сюжет картины был новаторским для 1830-х годов, когда в живописи преобладали мифические и библейские темы. В данном случае представлено документально подтверждённое событие – гибель жителей Помпеи во время извержения Везувия в 79 году н.э. Стоит отметить, что все-таки прецедент был в виде нескольких изображений вселенских катастроф английского художника Джона Мартина (правда, доподлинно неизвестно, знал ли Брюллов о его существовании).
Идея сюжета огромного полотна размером четыре с половиной на шесть метров не обошлась без влияния графини Самойловой. Брюллов был вдохновлён одноимённой оперой итальянского композитора Пачини, близкого к графине. Художник посетил постановку за два года до начала работы над картиной и впоследствии использовал костюмы, сценографию и декорации Алессандро Санкуирико, сотрудничавшего с Пачини.
К середине 1850-х годов страстный романтизм Брюллова начал подвергаться критике в России за избыточность «спецэффектов» и чрезмерную яркость красок. Однако то было позднее, а в своё время творчество художника вызывало настоящий восторг: в Италии его встречали с музыкой, цветами и факелами, а на родине в его честь слагали стихи. Ровесник и приятель художника Александр Пушкин высказался следующим образом:
«Везувий зев открыл – дым хлынул клубом – пламя
Широко развилось, как боевое знамя.
Земля волнуется – с шатнувшихся колонн
Кумиры падают! Народ, гонимый страхом,
Под каменным дождём, под воспалённым прахом,
Толпами, стар и млад, бежит из града вон».
«Нам не разрушение, не смерть страшны; напротив, в этой минуте есть что-то поэтическое, стремящее вихрем душевное наслаждение, – нам жалка наша милая чувствительность, нам жалка прекрасная земля наша», – отзывался Николай Гоголь. После Рима и Милана полотно было удостоено золотой медали на Парижском салоне, правда, там работу критиковали за холодность и «слишком внятную, неправдоподобную в ситуации бедствия репрезентативность пластических групп».
Летом того же года картину доставили в Санкт-Петербург и передали императору Николаю I. В 1851 году она поступила в Эрмитаж, а в 1897 году вошла в коллекцию Русского музея.
Поздний период
После возвращения в Россию Карл Брюллов получил звание младшего профессора Академии художеств, где проработал 13 лет. В Петербурге он утвердился как выдающийся портретист, создав парадные и камерные портреты знати и известных современников, включая Н. В. Кукольника, В. А. Жуковского, И. А. Крылова.
Одной из ключевых инициатив стал портрет Жуковского, средства от продажи которого на лотерее пошли на выкуп Тараса Шевченко из крепостного права. Шевченко впоследствии стал одним из лучших учеников Брюллова. В 1843 году художник был приглашён для росписи плафона Исаакиевского собора, где работал над фигурами апостолов, евангелистов и сценами «Страстей Христовых». Завершив эскизы, художник приступил к самой живописи. Сырость и холод в помещении привели к ухудшению здоровья. Брюллов вынужден был оставить проект и по настоянию врачей уехать за границу лечиться.
В 1849-м Карл Брюллов отправился на лечение на Мадейру, а в следующем году он вернулся в любимую Италию. В последние годы жизни художник сблизился с соратником Гарибальди А. Титтони, в доме которого и прожил последние годы своей жизни. В семье Титтони по сей день хранятся портреты семьи, а также несколько незавершённых шедевров Брюллова.
Интересно, что в эти годы в Италии жил и работал секретарём того самого Анатолия Демидова будущий выдающийся арт- и музыкальный критик Владимир Васильевич Стасов. Он не только описал все поздние картины Брюллова, но также сделал дагерротипы и направил их в Россию. Вот что критик Стасов написал про одну из самых ярких незавершённых картин «Всеразрушающее время»: «Хотя Брюллов и чувствовал близкий конец свой, хотя и был убеждён, что никогда не удастся ему исполнить самому картину эту, но все последнее время жизни своей он был занят мыслью картины, которой эскиз он сделал в величину более аршина, масляными красками, ещё в 1851 году... Картина эта должна была быть огромных размеров, нечто вроде «Страшного Суда» Микеланджело (...) Я глубоко убеждён, что если бы эта картина была исполнена, она была бы самой великой картиной нашего века».
Брюллов в XXI веке
В этом году в честь юбилея художника в Михайловском дворце представлено около 160 картин и более 200 акварелей и рисунков из российских музеев и частных коллекций. Среди редких экспонатов – полотно «Христос во гробе» и эскизы к плафону Исаакиевского собора. Главным событием выставки стало возвращение шедевра «Последний день Помпеи» после комплексной реставрации, включая восстановление исторической рамы. Картина, посвящённая событиям в Помпеях более 2000 лет назад, была также виртуально представлена в итальянской столице. Русский дом в Риме совместно с Государственным Русским музеем организовали выставку копий работ и презентацию полотна в формате виртуальной реальности.
Также по теме
Новые публикации







