Молодой британский скрипач Марк Рейнски обрёл в России не только вторую родину и творческую профессию, но также отчество и букву «й» в фамилию. «Марк Фёдорович Рейнский», – написано в его новеньком российском паспорте. Сегодня он учится в Московской консерватории (на выпускном курсе), ездит с концертами по стране и всегда рад выкроить недельку, чтобы отдохнуть в российской глубинке. «Здесь теплее, тише и спокойнее, чем в Англии», – говорит Марк.

Музыкант рассказал «Русскому миру», что побудило его покинуть Британию в возрасте 16 лет и отправиться в Россию, как он стал изгоем в школе из-за спора с учителем о роли СССР во Второй мировой войне и о своей учёбе – в Европе и России.

«Моя прабабушка из одного села с Рахманиновым»

– Наш первый звонок застал вас в Новгородской области. Вы там выступали?

– Нет, договаривался о возможных выступлениях и параллельно отдыхал в деревне. Моя основная деятельность как исполнителя происходит в Москве. О выступлениях я договариваюсь самостоятельно, это занимает много усилий. Директора или менеджера у меня нет, только я и мама, которая мне помогает. Приходится самому арендовать залы, распространять билеты.

– Много ли у вас концертов?

– Больше выступаю осенью, зимой и весной. В основном, концерты у меня еженедельно, иногда бывает несколько раз в неделю в Москве и других городах. Летом все отдыхают, и концертов меньше, но случаются. В середине августа поеду в Италию, в Палермо, буду выступать.

– Что вы исполняете на концертах и делаете ли акцент на творчестве русских композиторов?

– У меня довольно разнообразный репертуар, и в нём очень много произведений русских композиторов. Есть даже такие вещи, которые в России раньше не исполнялись. Недавно я выступал в московской Библиотеке иностранной литературы, мы с пианисткой сыграли сюиту Римского-Корсакова «Шехерезада» в обработке для скрипки и фортепиано. В России это никто не играл, я долго искал эти ноты на Западе. Зрителям очень понравилось. Я и сам делаю обработки для скрипки и фортепиано, за пару недель могу написать.

– Кто ваши любимые русские композиторы?

– Это сложный вопрос. Когда называешь любимых, получается, что все остальные нелюбимые. В данный момент могу выделить Шостаковича и Прокофьева, сейчас их музыка интересует меня более всего. Она достаточно сложная, интересна, там много всего происходит одновременно. Но это не значит, что я меньше люблю творчество Чайковского, Глинки, Бородина… Мне трудно назвать русского композитора, творчество которого мне бы не нравилось. 

– Вы приехали из Новгородской области, с родины Сергея Рахманинова. Не заглянули в его родные места?

– С Рахманиновым очень многое связано в моей семье. Мои русские корни по маме, её бабушки – родом из того же села Новгородской области, что и Сергей Рахманинов. И крестили её в той же церкви, что и композитора. Поэтому эти места для меня очень важны, мы туда часто приезжали с моей семьёй ещё в то время, когда жили в Англии. Отпуск проводили не в Испании, а в Старой Руссе, Великом Новгороде и других местах.      

Читайте также: Сергей Рахманинов: «Я – русский композитор»

– Великобритания – очень маленькая страна, и там сложно найти дикие места, потому что там везде люди. Следовательно всё загрязнено. В реках там не купаются, это не входит в традиции, это странно. Поэтому мне как жителю Лондона деревенский отдых был недоступен. Мы не знали таких мест в Англии. В России это гораздо более доступно: часов пять от Москвы – и пожалуйста, дикая природа, где можно спокойно отдохнуть, и без какой-то опасности купаться в реке. Что касается климата, то в Англии он более дождливый, чем в Центральной России. Там дождь почти постоянно идёт, он может пойти в любой момент. В России летом теплее, но зимой, конечно, здесь более холодно.

– Вы на русской природе увлеклись рыбалкой, походами с палаткой?

– Да, мы всё это делали и продолжаем. Ходим по лесам, собираем грибы, я люблю поплавать на лодке, когда вокруг никого нет, и порыбачить. Это отличная смена деятельности, успокаивает. Я постоянно на виду, на публике, иногда устаю от этого.     

Читайте также: Русский православный мужской хор Австралии: очень надеемся спеть в России

«Никогда не понимал, зачем мне отказываться от корней».

– Как всё же правильно – Рейнски или Рейнский? 

– Так как я взял российское гражданство, я стал Рейнским по отцу, который родился на Украине во времена Советского Союза. У него польские корни, он из Хмельницкой области, где много людей разных национальностей. К сожалению, сейчас там непонятно что происходит, и невозможно поехать без опасности для жизни. Когда родители переехали в Англию, где я родился, фамилия была переделана на польский манер – Рейнски. Так я был назван с рождения. Отчества у меня не было, в моём свидетельстве о рождении его нет, но я сам его сделал, живя в России. Пошёл в МФЦ и попросил, чтобы вписали отчество. Мама родилась в Эстонии в русскоговорящей семье, потом они уехали в Англию из-за антирусских настроений. В Англии тогда не было открытого расизма, но было много закрытого.

Читайте также: «Моя кошка – латышка!». В Прибалтике усиливается русофобия

– Сложно сказать, это было всё вместе, наверное. И в процессе взросления менялось осознание национальности. В детстве это воспринималось просто как нечто дополнительное – ты говоришь по-английски 90 % времени, а потом у тебя, оказывается, есть ещё какая-то русская часть. Родители водили меня в русскую церковно-приходскую школу, где я выучил русский язык на разговорном уровне.

Это стало для меня базой, благодаря которой мне сейчас нетяжело говорить по-русски. Для меня и других учеников этой школы русский язык был нашим бонусом, преимуществом над остальными детьми. Мы это так воспринимали. Мы всегда могли перейти на русский язык, рассказать какую-то шутку, которую понимали только мы. Это отличало нас от англичан. Но, знаете, в моём детстве не было ещё такой сегрегации, которая началась в подростковый период.

– В чём это выражалось?

– Начались вопросы – что у тебя за национальность и так далее. Я попал в школу, которая утверждает, что она элитная, но, по моему мнению, она просто дорогая. Школа была частная и работала по принципу интерната – неделю ты там живёшь и учишься, а на выходных возвращаешься домой. Там я столкнулся с проявлениями, граничащими с расизмом: «Почему ты говоришь по-русски», «вы грязные эмигранты» и много-много всего. У меня началось отторжение, я не понимал, что плохого в моих русских корнях, почему мои сверстники это не принимают.

Есть два типа реагирования на подобные выпады – одни решают убрать в себе все отличия, стать англичанином, притвориться, что во мне ничего нет русского, и спокойно жить, чтобы меня никто не трогал. Это лёгкий путь. Но есть и такие, как я, которые никогда не понимали, зачем мне стесняться своих корней и отказываться от этой части своей культуры и самого себя. То, что это не принималось, наверное, и оттолкнуло меня от Англии и, в конце концов, привело к тому, что я приехал в Россию. Англичане не понимают, что они делают не так. Они считают, что если ты приехал в их страну, то обязан полностью ассимилироваться. Но сказать по правде, в Англии никто не ассимилируется, там есть, например, огромное индийское сообщество. Арабы живут отдельно, марокканцы отдельно. Англичан это бесит, но они ничего не делают для того, чтобы принять этих людей и сделать их англичанами.

– Вы выросли в Англии, знаете менталитет англичан, говорите без акцента и внешне не отличаетесь от большинства жителей страны. Почему они увидели в вас чужого?                

– Потому что были ситуации, когда это как-то проявлялось. Например, на уроках истории, когда рассказывались неправдивые вещи, и я реагировал. Что Вторую мировую войну выиграла Великобритания, а Россия для этого ничего не сделала и вообще сама виновата в войне. У меня есть предки по прямой линии, которые погибли на войне, мама водила меня на праздники в честь Дня Победы в Лондоне. Она сама их проводила. Я с детства знал о том, что мой дедушка воевал, а тут сидит английский учитель и говорит, что Советская армия ничего не сделала. Я начал спорить, учитель набросился в ответ: «А ты что, русский?» И началось… «а ты знаешь, что твои предки делали то и то…» Мне 12 лет, а тут взрослый мужчина, преподаватель истории, говорит мне такое. Те, кто это видел, рассказали другим, те ещё кому-то, в школе появилось предубеждение против меня.     

Читайте также: Русофобия глазами очевидца: Италия

«Засыпать под “Преступление и наказание” – это жёстко»

– Русскую культуру вам тоже родители с детства прививали?

- С детства читал книги на русском языке – Достоевский, Толстой, Булгаков… Лет в 14 лет прочитал «Войну и мир», а любимым романом стал «Мастер и Маргарита». Мама заказывала из России аудиокниги с русской классикой и включала мне это ночь. Засыпать под «Преступление и наказание» – это жёстко, надо сказать. Но это помогало, я слышал правильную речь, воспринимал культуру. А потом я начал ездить в Россию… Первое, что меня поразило в России в первый приезд в 16 лет, это то, что здесь всё написано на русском языке. В детстве я воспринимал русский язык как наш тайный, секретный язык, который знаем только мы с моими русским товарищами. А тут он повсюду!

Читайте также: «Для меня важнее донести все нюансы русской культуры»

– Как пришло решение переехать в Россию?

– Когда в школе возникли проблемы из-за моего происхождения, я сказал родителям, что мне там некомфортно. Появился шанс поехать в Париж к русскому преподавателю по скрипке, удалось получить стипендию. В Париже я учился два года, а потом попал в российский центр «Сириус», о котором мне рассказали в посольстве России в Великобритании, где я выступал пару раз. Российских документов у меня не было, но мне помогли их оформить, и я поехал. В «Сириусе» я встретил педагога, у которого учусь до сих пор. Он рекомендовал мне поступать в Москву, и я уехал из Парижа в Россию. Мне тогда было 16 лет, я поступил в Центральную музыкальную школу при Московской консерватории, а потом в саму консерваторию. В России я уже седьмой год.    

– Как отреагировали на ваш переезд британские друзья?

– Большинство дистанцировались от меня, мы почти не общаемся. С кем-то сохранилась связь, мы переписываемся в соцсетях. Большинство относится к моему отъезду с недоверием и непониманием, и никакие объяснения не помогают. Люди живут там и каждый день слышат, что тут плохо. Но пара человек отнеслись хорошо.

– Подростком вы оказались в России, как на первых порах строились взаимоотношения со сверстниками?

– Взаимопонимание сложилось не сразу. Очень много было нарушений правил, к которым я привык и считал невозможным их нарушать. Многое было для меня новым, я не понимал каких-то шуток, выражений. В «Сириусе» у меня ещё был акцент, но постепенно он ушёл, и меня перестали воспринимать как иностранца. Это хорошо, но не всегда, поскольку, когда я чего-то не понимал или делал ошибки в силу того, что не рос в России, меня считали просто туповатым. Многие злились, когда я начинал говорить правду о жизни за границей, куда они хотели уехать. Потому что мои рассказы не соответствовали тому, что они от кого- то слышали. Говорили мне: «Ты обманываешь, чтобы меня переубедить. Я хочу верить в то, что там очень хорошо, а здесь очень плохо». В России всегда было восхищение Западом, не основанное ни на чём. Особой разницы в уровне жизни я не заметил.     

– Приезжая из Лондона, допустим, в российский областной центр, отличия резали глаз?

– Иногда бывало, но в российских городах много делается в плане благоустройства. Строятся набережные, прогулочные зоны, магазины и кафе. Wi Fi везде, уровень комфорта очень высокий.    Например, Великий Новгород, где я бываю, в последние 5-6 лет стал вообще другим городом. Изменения к лучшему идут в России очень быстро, а в Англии… Да, там благоустроено, но это благоустройство делалось в 1960-70-е годы, да и то не везде. Отъедете за город и увидите ямы на дорогах, отсутствие тротуаров в сельской местности. Нужно понимать, что там нет зимы и не нужно перестилать дороги так часто, как в России в силу её климата. Я живу в Москве, и здесь проблем благоустройства нет, плюс бесплатный Wi Fi, связь в метро и так далее. Для России это привычно, а, допустим, в Италии этого нет, ты даже не можешь заплатить карточкой во многих магазинах, там просто нет терминала.               

– В следующем году вы окончите консерваторию. Какие у вас планы на будущее?

– В Хочу построить карьеру музыканта в России, хочу повысить интерес к классической музыке и культурный уровень людей. И я уже это делаю. Когда выступаю, стараюсь доступным языком рассказывать о произведениях, которые играю, и о композиторах. Некоторые зрители говорили мне, что никогда раньше не ходили на концерты классической музыки, а на мои выступления приходят. Это меня очень радует.

– Не задумывались об открытии интернет-блога для иностранцев, посвящённого русской культуре и жизни в России?  

– В Есть такие планы, но пока отдаю все усилия, чтобы состояться в музыкальной области и занять в ней какую-то нишу. Когда почувствую себя популярным артистом, начну блогерскую деятельность. Мне есть чем поделиться.

Читайте также: «Очень другой взгляд»: что иностранные блогеры рассказывают о России?