Накануне 75-летия Победы международная акция «Сад памяти» подводит первые итоги. С 18 марта по 1 мая 2020 года более 7 тысяч человек в 15 странах посадили 5,5 миллиона деревьев. «Сад памяти» задуман как живой памятник природы. 27 миллионов деревьев будет высажено в честь 27 миллионов погибших в годы Великой Отечественной войны. О том, когда цель будет достигнута и почему «Сад памяти» трансформировался в народный флешмоб #СадПамятиДома в интервью порталу «Русский мир» рассказывает Народный артист СССР, сопредседатель «Бессмертного полка» и волонтёр «Сада памяти» Василий Семёнович Лановой.

– Когда меня в начале марта позвали на закладку первого «Сада памяти» в Севастополе, я волновался как ребёнок перед поступлением в первый класс. И в Крыму давно не был, и идея живая – к 75-летию Победы высадить по всей стране 27 миллионов деревьев в память о 27 миллионах погибших. Я сразу ответил организаторам: «Еду». Собирал вещи в Севастополь и думал о том, какая нынче молодёжь дальновидная: природа живёт дольше, а век человека короток, и такое сопряжение с вечностью – память о людях в живой природе – мне по душе. В Крыму узнал, что «Сад памяти» будет разрастаться от Севастополя и до Владивостока, а потом продолжится до Берлина и Нормандии. Я сразу спросил: «А деревья где возьмёте?».

– Интересно, что вам ответили? Проект «Сад памяти» опубликовал данные о том, что заявок у них на 75 миллионов саженцев, а возможности Рослесхоза – 40 – 45 миллионов.

– То и ответили, что деревьев не хватает. Меня только радует такое человеческое измерение акции. К нам уже звонят из Киргизии, Украины, Литвы – из разных стран: «Дайте нам саженцы!» А как иначе? Три миллиона человека хотят принять участие в посадке садов в России и еще 500 – 700 тысяч за границей. Не помню, откуда эта идея, но я всё чаще её слышу: раз саженцев не хватает, и всем точно не хватит, давайте сажать свои деревья на своих участках – на дачах, во дворах, на огородах – в память о родных. А после того как из-за мер по борьбе с коронавирусной инфекцией отменились массовые акции в Сочи по закладке самшитовой рощи и в Ставрополе – платановой рощи, идея сажать деревья дома, на своих участках, стала, как по мне, так спасительной.

– Почему?

– Волонтёрские командировки отменились, а акция превратилась во флешмоб #СадПамятиДома. Люди сажают деревья на собственных участках – в сёлах, пригородах, на дачах, даже в городских дворах – и

добавляют точки спонтанных «Садов памяти» на общую карту акции. Я считаю, что так «Сад» рождается народным. Как «Бессмертный полк» – никто никого не заставляет выходить с фотографиями их родных на улицу. Так и с садом: люди сажают его сами.

– А Вы, помимо дерева в Севастополе у Михайловской батареи, своё, личное дерево посадите?

– Да, я первое дерево посадил в Севастополе, мы там открывали крымский «Сад памяти». Там же у меня родилась идея посадить деревце у себя на даче – в честь мамы и отца. Они инвалиды труда, всю войну проработали на химическом заводе в Москве. Это их вклад в Победу, а мой – в память о них.

– На митинге в Севастополе Вы рассказывали, что войну встретили под Одессой, а ваши родители – в Москве. Как это получилось?

– Они меня, девятилетнего пацана, на лето в первых числах июня 1941 года отправили в деревню под Одессу – к деду и бабушке. Так было каждое лето. «За витаминами и морем», – любила говорить моя мама. Потом обо мне не знали ничего три года. Мы с дедом и бабушкой жили в оккупации.

Как жили… Я на всю жизнь запомнил, как немцы входили в нашу деревню, – моторизованной колонной, чинно, глаз не оторвать. Мне так вообще немец, сержант, улыбчивый такой, подарил кожаный армейский ремень со свастикой. Может, у него такой же сорванец дома остался? Или, может, они правда, думали, что мы их ждём как освободителей от коммунистов? Не знаю… Я потом в этом ремне по деревне щеголял. Неделей-другой позже меня увидел другой немец. Как сыщик, тыкает на ремень, мол, откуда? Я, ребёнок, выпалил: «Мой». А у самого рубашка к телу прилипла. Фашист мне в ноги дал автоматную очередь, подошёл, сорвал ремень… Дед меня потом до конца оккупации на улицу одного не пускал.

А когда наши в деревню пришли, грязные, на забрызганной технике, дед и бабка плакали. «Не верил я…», – сознался дед. Мама приехала месяца через три. Слёз было… Она опять, до 1946 года, оставила меня у деда. Вот теперь слёзы ручьями лил я: мама и отец работали на химическом заводе, работали часто в две смены – с шести утра и до двенадцати ночи. Там же, если был свободным диванчик, спали на нём, чаще – на полу. Меня деть было некуда. Они у меня ветераны труда и инвалиды войны. Мало, совсем мало после войны прожили, всё время болели… Вот я и думаю, пусть деревца, посаженные мной на даче, подольше поживут. За них.

– Вместе с вами во флешмобе #СадПамятиДома принимают участие самые разные люди…

– Юра Сёмин, главный тренер ФК «Локомотив». Он родом из Орловской области, привёз оттуда дерево, посадил у себя на даче в Подмосковье, посвятил дерево дяде. Он у него дошёл до Берлина. Наташа Конева, дочь маршала Конева, мы с ней хорошо знакомы по «Бессмертному полку», тоже отметилась. Наталия Ивановна и её внук Степан посадили у себя на даче сирень сорта «Маршал Конев». Дерево Победы. Так Наташа чтит память об отце, легендарном полководце Иване Коневе.

Знаете, много уважаемых людей откликнулись на идею посадить у себя дома дерево Победы – режиссёр Тимур Бекмамбетов, артисты Николай Расторгуев и Игорь Петренко, гимнаст Алексей Немов, композитор Олег Газманов…

– Теперь, правда, они уже не смогут поехать сажать «Сады памяти», как хотели, по всей стране

– А нет худа без добра. Не возьмёт нас никакая эпидемия. Понимаете, люди так увлеклись идеей, что стало ясно: к 9 мая все желающие не успеют посадить деревья. И из-за особенностей климата: в Республике Коми, Тюмени или в Архангельске сезон посадок начинается позже. И из-за дефицита – саженцев всем не хватает. Они ещё растут. Поэтому решено, что акция продлится до символичной даты – 22 июня, дня, когда фашисты напали на СССР. Но, будь моя воля, я бы посадки продлил до осени. Уже ясно, что не успеваем. Такой напор народной воли. Меня очень греет то, что волонтёры сажают всё, что есть, – сосны, клёны, липы, акацию, дубы, ту самую победную сирень, на Кавказе – плодовые деревья. И уже не только у домов. Сады сажают на местах сражений, у памятников и у братских могил. Что меня просто разволновало до сердцебиения: русские берёзы высадили в Непале, на Кипре и в Сербии, а в Краснодарском крае местная жительница Наталия Награш сделала подарок – передала организаторам местного флешмоба #СадПамятиДома 46 берёз.

– Какие из личных историй, которыми обрастает «Сад памяти», вас задели?

– Да все. Я уже не молод и понимаю: люди помнят так, как жили и живут, а как жили, так и помнят. И когда я читаю отчет волонтёров из Саратова, мне жить охота. Там в лесничестве у села Черкасское высадили целый лес: оттуда на фронт ушла санинструктор Зинаида Маресева, Герой Советского Союза. Герой Сталинграда. И в её честь зазеленеет небольшой лес возле родного дома. Никто местных людей на этот поступок не подталкивал, не подсказывал. Они сами. Это и есть живая историческая память. И то, что люди по всей стране просят продлить акцию до осени, дорогого стоит. Разумеется, акция будет продлена. И то, что «Сады памяти» сажают в 15 странах – в Великобритании, Непале, Германии, Греции, на Кипре, в Северной Македонии, странах СНГ – это тоже жизнь живой исторической памяти.