«Обыкновенно бывает так, что государства усиливаются всеми мерами
расширить свои владения. Это общее правило не применяется, безусловно,
только к России. Ее владения так обширны и растянуты, что ей приходится
не присоединять земли, а, напротив, уступать эти земли другим».
«Санкт-Петербургские ведомости» (1867) о продаже Аляски

26 марта на Аляске отмечается как «День Сюарда». В этот день принято вспоминать о продаже Россией Аляски Соединенным Штатам в 1867 году, совершенной при активной поддержке Уильяма Сюарда – в те годы государственного секретаря США.  

Как и многое в истории, продажу Аляски окружают свои мифы. Самый известный из них, что Аляску продали «по случайности» – писарь, который писал указ о передаче Аляски США, ошибся – вместо «передать Аляску на век», он написал «навеки». Или знаменитая песня, в которой есть слова о продаже Аляски Екатериной II, сбивающая с толку не одно поколение слушателей. Популярность этих мифов в народе лишний раз показывает: о том, что Аляска когда-то была «нашей», в народе помнят.

Как же оказалась Аляска во владениях России и при каких обстоятельствах была продана, помнят не все. В 1654 году до Берингова пролива еще доходила экспедиция купца Алексеева и Дежнева. Сейчас этот морской путь назван Берингов пролив, поскольку доклад Дежнева об открытии пролива так и не дошел до правительства. Правивший Россией в то время царь Петр Первый так и не узнал, что Сибирь тесно соседствует с Северо-Американским континентом. Однако незадолго до своей смерти Петр Великий отправил исследовать морские берега Сибири капитана Витуса Беринга — датского навигатора, который находился на российской службе. Петр послал Беринга в экспедицию с целью изучить и описать северо-восточное побережье Сибири. В 1728 г. экспедицией Беринга был вновь открыт пролив, который впервые увидел Семен Дежнев. Однако из-за тумана Берингу не удалось рассмотреть на горизонте очертания Северо-Американского континента.

В 1733 году российское правительство вновь назначило Беринга главой новой экспедиции, целью которой было исследование ресурсов Сибири и учреждение торговли с Японией. В этой своей экспедиции Беринг также исследовал и американский берег.

Российская императрица Елизавета не имела никакого интереса к землям Северной Америки. Она издала указ, которым обязала местное население платить пошлину за торговлю, но больше никаких шагов в направлении развития отношений с Аляской не делала.

Российским купцам-мехоторговцам досаждали иностранные конкуренты. Особенно англичане, которые предлагали для обмена местному населению более дешевые товары, чем русские купцы. Русские почувствовали, что необходимо государственное учреждение колонии. В 1784 году купец Шелихов строит и снаряжает собственные корабли и посылает их на остров Кодьяк. Постепенно (к 1788 г.) число русских в Северной Америке достигло 500, а к 1794 г. в результате начавшейся деятельности Г.И. Шелихова оно превысило 800 человек.

Именно благодаря энергии и дальновидности Шелихова в этих новых краях было заложено основание русских владений. Первое постоянное поселение появилось на острове Кодьяк, в бухте Трех Святых. Шелихов возглавил и первую сельскохозяйственную колонию «Слава России». Составленные им планы поселений включали ровные улицы, школы, библиотеки, парки. При этом Шелихов не был государственным человеком. Он оставался купцом, промышленником, предпринимателем, действовавшим с разрешения правительства.

До 1786 года Шелихов был самым успешным торговцем пушниной на Алеутских землях, но его пушной империи требовались и другие способные руководители. Одного такого помощника он увидел в Александре Андреевиче Баранове — сибирском купце, который приехал в Кодьяк в 1791 году. Вскоре купец из Каргополя 43-летний Александр Баранов был назначен главным управляющим на острове Кодьяк. Баранов был на грани банкротства, когда Шелихов взял его себе в помощники, угадав в нём исключительные качества: предприимчивость, настойчивость, твёрдость.

Вскоре Баранов перенес представительство компании из бухты Трех Святых на север острова, в город Павловск, который имел лучшую гавань и был расположен в лесистой местности, что было очень важно для будущего строительства. Сейчас Павловск — главный город острова Кодьяк.

Баранов верно служил Шелихову, а затем и Российско-Американской компании с 1790 по 1818 год, пока не ушёл на покой в возрасте 71 года. При его жизни о нём ходили легенды: он внушал уважение и страх окружавшим его людям. Даже самые строгие правительственные ревизоры поражались его преданности делу, энергии и самоотверженности.

Со слиянием компаний купцов Г.И. Шелихова, И.И. и М.С. Голиковых и Н.П. Мыльникова в 1798 г. была создана и в 1799 г. окончательно оформилась единая Российско-Американская компания. Она получила от Павла I монопольные права на пушной промысел, торговлю и открытие новых земель в северо-восточной части Тихого океана, призванная представлять и защищать своими средствами интересы России на Тихом океане.

В 1825 г. Россия пришла к согласию с Британией и США, определив также точные восточные и западные границы. Российская империя дала Британии и США права вести на Аляске торговлю в течение 10 лет, после чего Аляска полностью переходила во владение России. 

В 1843 году секретарь правительства США Вильям Марси и сенатор Вильям Гвин, оба приверженцы политики экспансии,  обратились к российскому послу в США, барону Эдварду Стеклю, с провокационным вопросом: «Правда ли, что Россия выставляет на продажу свою колонию Аляска?» Стекль ответил «Разумеется, нет!» — однако этот вопрос его заинтриговал.

В 1844 году патент Русско-Американской компании на монопольную торговлю был продлен еще на 20 лет. Компания пыталась получить прибыль из новых источников: добыча угля; китобойный промысел и даже экспортировать лед в Сан-Франциско. Однако все эти авантюры были неприбыльны.

Российские владения в Америке были, по сути, не государственной собственностью, а собственностью компаний — сначала нескольких частных русских, а потом, с 1799 года, Российско-Американской. Какого-либо акта о присоединении этих владений у России не было — это были владения российских подданных.

Такого рода собственность была обычным явлением в XVIII — XIX веках (Ост-Индская компания, компания Гудзонова залива и т. п.). Немудрено, что сначала форт Росс, а затем и прочие владения русских в Америке были уступлены. По сути дела состоялась сделка покровителей РАК — правительства и самого императора — с Америкой.

Формальная передача Аляски Соединенным Штатам состоялась 11 ноября 1867 года в Ситке. До этого новому министру иностранных дел Горчакову  писал великий князь Константин Николаевич, что Аляску надо продать «ибо эти колонии приносят нам весьма мало пользы, и потеря их не была бы слишком чувствительна...». Горчаков никак не разделял его мнение, и каково же было его удивление, когда император не отверг мысль брата, а наоборот, сказал, что ее надо обдумать.

Горчаков потом еще запишет в своих воспоминаниях, что это все выглядело, как некий заговор царской семьи. Никто не знал о намереньях продажи Аляски, кроме узкого круга лиц. Вопрос о продаже откладывался достаточно долго, но было понятно, что уже все решено.

В октябре 1866 года барон Стекль покидает Вашингтон и приезжает в Петербург. Инициативная группа встречается у великого князя Константина Николаевича. Продолжается нажим на князя Горчакова. Готова и цифра, которую готовы заплатить США за все русские владения на Аляске, – 5 миллионов долларов золотом. Позже, путем переговоров, окончательная цена была установлена на планке 7,2 миллионов долларов.

16 декабря в 13 часов все действующие лица строго секретно встречаются у министра иностранных дел Горчакова. Император, посетивший «тайную обедню» в министерстве иностранных дел, дает согласие на продажу русских владений в Северной Америке. Протокол заседания не ведется. В дневнике императора Александра II об этом пара строк: «В 1 час дня у князя Горчакова совещание по делу Американской компании. Решено продать Соединенным Штатам».

Руководство Российско-Американской компании ничего о принятом решении не знало. Только после того как договор был подписан и текст его стал комментироваться в зарубежной прессе, об этом известили правление РАК. Ничего не знали о планах высокопоставленных заговорщиков ни Совет Министров, ни Государственный Совет.

Некоторые историки, демонстрирующие чрезмерное усердие в патриотизме, считают эту сделку «преступлением императорской семьи против народа», утверждая при этом, что «деньги перешли в карманы императоров и чиновников». Впрочем, понимаемый подобным образом патриотизм очень часто строится на предъявлении претензий, исходя из убеждений и каких-то обид сегодняшнего дня. Уместнее задать вопрос, многим ли в российском обществе в середине XIX века  на самом деле была интересна тема продажи куска земли на краю света, к тому же управлявшегося частной компанией. Что же касается «баснословных богатств» Аляски, следует еще раз заметить: на протяжении всей истории российского владения  Аляской она представляла интерес лишь с точки зрения добычи пушного зверя, которого к 1860-м годам благополучно удалось почти полностью выбить. И ко времени своей продажи Аляска для России действительно превращалась в «чемодан без ручки», находящийся к тому же по другую сторону океана. Впрочем, самое любопытное в утверждении о баснословных богатствах – апелляция к клондайкской «золотой лихорадке». Мало кому приходит в голову свериться с географической картой и посмотреть, что и Клондайк, и Бонанза находятся на территории Канады, а через Аляску проходил лишь маршрут золотодобытчиков. Позже золото действительно нашли и на Аляске. Хотя даже в этом случае утверждать, что Россия совершила колоссальную ошибку, а Америка получила лучший подарок в своей жизни, наверное, не стоит. В конце концов, и золото, и даже найденная 40 лет назад на Аляске  нефть вряд ли внесли решающий вклад в нынешнее благосостояние Америки. Равным образом едва ли в исторической перспективе аляскинские золото и нефть оказались бы именно тем, чего так не хватало или не хватает России. Скорее, история с продажей Аляски воспринимается с чисто житейской досадой – как продешевили с, в общем-то, неплохим куском земли. Эта маягкая, с юмористическим оттенком досада, пожалуй, и есть единственно верная историческая оценка случившегося события. Произошло то, что произошло. Всерьез жалеть об Аляске только потому, что когда-то – как мы знаем из книжек – там действовала русская компания или потому, что обе стороны Берингова пролива, выкрашенные на политической карте в один цвет, смотрелись бы эстетически привлекательней, наверное, все же странно.

Так что отмечать День Сьюарда нам, пожалуй, не стоит. Но пожелать тем, для кого он важен, отметить его хорошо, нам ничто не мешает.