Русское присутствие ощущается в Иерусалиме преимущественно вне стен Старого города: на Масличной горе, где находятся два женских монастыря, в живописном районе Эйн Керем (Горенский монастырь) и даже в ультраортодоксальном иудейском квартале Меа Шеарим, на границе которого красуется Троицкий собор. Однако одно из первых российских приобретений в Иерусалиме было сделано именно в Старом городе, всего в нескольких шагах от главной иерусалимской святыни – храма Гроба Господня.

По свидетельству находившегося на турецкой службе итальянского инженера Пьеротти, участок был приобретён в 1858 году по его рекомендации у некоего коптского монаха. Изначально предполагалось построить на этом месте российское консульство, а также странноприимный дом для православных паломников.

В 1859 году место было расчищено, после чего по инициативе того же Пьеротти были предприняты археологические изыскания, которые немедленно дали потрясающий результат: в ходе раскопок были обнаружены остатки городской стены, предположительно эпохи Второго храма.

В 1860 году русские временно отказались от планов строительства близ храма Гроба Господня, однако археологические изыскания некоторое время продолжались. Сначала ими, с согласия консула, на свои средства занялся французский исследователь барон де Вог (Vogue). А в 1865 году работы продолжила английская экспедиция во главе с археологом Чарльзом Вильсоном. В ходе изысканий был сделан ряд интересных находок, например, огромные камни мостовой времён Иисуса.

Впрочем, и французы, и англичане не располагали средствами для длительных исследований. Что же до хозяев участка, то они ничем не могли им помочь, поскольку, к сожалению, Русская миссия в Палестине страдала в то время от острого недостатка средств. Поэтому к концу 60-х годов раскопки на этом месте временно прекратились.

Ситуация изменилась лишь в 1881 году благодаря усилиям тогдашнего главы Русской духовной миссии архимандрита Антонина (Капустина), который 30 лет трудился в Иерусалиме для укрепления русского имени в Святой земле. Он догадывался, что можно обнаружить на этом участке, если начать раскопки. Но для этого нужны были деньги.

Собственных средств на столь масштабные изыскания у архимандрита не было. Однако помог случай: в 1881 году на Святую землю с паломнической поездкой прибывает великий князь Сергей, сын Александра II и младший брат Александра III. Великий князь проникся идеей архимандрита Антонина и из личных средств выделил значительную сумму на проведение раскопок.

Судя по сохранившимся свидетельствам, раскопки производились изумительно непрофессионально: необходимая документация не велась, многие находки были утрачены. Киевский инженер и архитектор Т. В. Кибальчич, командированный в Иерусалим в 1886 году, с горечью констатировал:

«Мне кажется, что в 13 000 ослиных вьюках мусорной земли вывезена масса мелких предметов, на что указывает подобная же насыпь, служащая ныне грунтом для каменного столба, сложенного из строевого камня для поддержания Коптской улицы (за порогом); из этой насыпи, в минуты отдыха от работ, на небольшом пространстве мною извлечены куски мозаики числом 16, тождественные по величине, отделке и свойству с мозаикою Вифлеемской базилики и вертепа пещеры Рождества Христова. Определение числа этих камушков, несомненно, найденных здесь в большом количестве, дало бы возможность ещё более утвердительно говорить о том, что место наше уже было введено за пределы сооружений Константина Великого. Ещё маленький упрёк наблюдавшему за работами – это за неведение журнала раскопок, в данном случае более, чем где-нибудь необходимого; чем точнее был бы ведён такой журнал, иллюстрированный самыми условными рисунками, тем менее было бы спора по возникшим вопросам».

Тем не менее русским археологам сопутствовала удача. В ходе раскопок ими были сделаны находки, которые потрясли не только научный, но и религиозный мир: ворота «Игольное ушко», а также т. н. «порог Судных врат».

Евангельские слова «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие» (Лук. 18, 25) большинство из нас понимает буквально – будто речь действительно идёт об отверстии, через которое продевают нитку. Однако Иисус, скорее всего, имел в виду нечто совсем иное. В его время «игольным ушком» называли узкие проём в городской стене, через который мог с трудом протиснуться человек. Именно такое «ушко» и было найдено в ходе раскопок, став наглядной иллюстрацией к евангельской притче.

Ещё большее значение получил порог от городских ворот, найденный в 1883 году. По мнению археологов, именно через него переступил Иисус во время своего пути на Голгофу!

Помимо вышеназванных, русскими археологами был сделан и ряд других открытий: арка храма Венеры, воздвигнутая на этом месте римским императором Адрианом после подавления восстания Бар-Кохбы; остатки т. н. Константиновской базилики – христианской церкви, воздвигнутой на этом месте императором Константином, и т. д. Все эти находки произвели сенсацию в научном мире, а само место получило название «Русские раскопки».

Чтобы сохранить найденные реликвии, Императорское палестинское общество решило построить над ними защитное сооружение. В 1891 году строительство подворья было завершено. Его назвали Александровским в честь императора Александра III, который благословил создание общества и сам проявлял постоянную заботу о русских местах в Святой земле.

Пять лет спустя, 22 мая 1896 года, на подворье освятили церковь в честь святого Александра Невского. Её убранством послужили 18 огромных картин, изображающих события Страстной седмицы – от «Моления о чаше» до «Воскресения». Картины были написаны в 1890-х годах известным живописцем Н. А. Кошелевым, находившимся тогда в Палестине. Иконостас церкви создал другой русский художник В. Ф. Пасхин. Им были написаны 30 икон размером более трёх метров, изображающие различных святых в полный рост.

В нашу задачу не входит описание всех трудностей и перипетий, выпавших на долю Александровского подворья после революции. Отметим лишь, что ещё несколько лет назад оно было закрыто для широкой публики, а само здание находилось в полуаварийном состоянии – не хватало денег даже для срочного ремонта крыши. Однако сейчас, слава богу, ситуация изменилась – необходимые ремонтные работы проведены, а само подворье открыло свои двери для паломников и туристов.

Главная святыня подворья – «порог Судных врат» (кусок каменной плиты, закрытый специальным стеклом) – находится в нижнем пределе церкви Александра Невского. Можно спуститься в нижний придел храма. Над порогом на дикой скале висит распятие. В том же приделе можно видеть византийскую арку, а также две колонны с капителями римского периода (в углу за распятием).

Кроме храма, в Александровском подворье есть небольшой музей, где экспонируются реликвии, оставшиеся со времён массового паломничества русских в Святую землю. А колонну перед «порогом» украшает картина, принадлежащая кисти самого Ильи Репина (насколько я знаю, в Израиле это единственное его полотно).

В заключениё, немного личного. Благодаря «правильным» знакомым моё первое посещение подворья состоялось ещё тогда, когда оно было закрыто для широкой публики. И уже тогда оно показалось мне одним из самых интересных и самобытных уголков христианского Иерусалима. Поэтому остаётся лишь сожалеть, что место, откуда фактически начался «русский Иерусалим», всё ещё не слишком популярно среди российских паломников и туристов.