Подольская Катрина. Желание договориться

Я живу в стране, где русский язык не считается государственным, но исторически так сложилось, что русскоговорящих в нашей стране немало – чуть меньше половины. И я изучаю русский язык как второй иностранный, хотя он является моим родным языком. На нём говорит моя мама, бабушка и вся моя родня. Мы – староверы. Именно по этой причине мы когда-то и оказались на территории этой страны, как говорят – «свой среди чужих, чужой среди своих».

Как-то, когда я училась в младших классах, я услышала от одного мальчишки из класса: «Убирайся в свою Россию!» Вероятно, дети страдают национализмом, который, безусловно, цивилизованному сообществу людей необходимо преодолеть, а возможно, они искренне не знают, как и почему здесь оказались русские, не знают, что эта земля уже давно и их Родина, с такой же родной рекой, домом под дубом и единственным семейным кладбищем. Куда им поехать, на какую такую Родину? На территории Латвии – одна из самых больших общин староверов, людей, которые веками всеми силами сохраняли свою веру и свой язык.

Чтобы мне легче жилось в Латвии, мои родители выбрали сначала латышский детский сад, а затем и школу, но, чтобы не терять корни и свой родной язык, я научилась читать и по-русски, и мы с мамой осваивали великую русскую литературу. И как второй иностранный я выбрала русский язык.

Как я себя чувствую, изучая русский язык как иностранный? Читать по-русски научилась сама, просто захотелось освоить родной язык. Хотя была с ним долгое время на «Вы». А потом в 6 классе пришлось выбирать второй иностранный язык – первый уже изучала английский – и сердце заныло в сторону русского. Кстати, его выбрала и большая часть нашего класса. На уроках русского языка я чувствую себя странно: с одной стороны, уверенно и могу помочь другим, с другой стороны, бывает больно: когда чего-то не знаю и не могу себе этого простить – ведь это же мой родной…

А что такое родной? Родной язык – это язык, на котором ты чувствуешь, дышишь, который составляет основу твоего менталитета, твоей психофизики. Говорить на родном языке также легко, как дышать, он входит в твою кровь с первыми детскими книжками, которые читает мама на ночь и с первым букварём, а он у меня был латышский... Вот так...

Сейчас у нас, в Латвии, много спорят, на каком языке учиться, как не потерять свою индивидуальность, свою культуру, а мне кажется, особенность нашей русской  культуры здесь, в Латвии, как раз и заключается в умении принять, понять и впитать в себя и другую культуру, и другой язык. И я рада вдвойне, что во мне самой есть то, чем я могу делиться со своими одноклассниками и чем помогать тем, кто тоже учит русский, и общаться с теми далёкими в Украине, Белоруссии, Польше, где я ещё никогда не была, но, где я знаю, тоже говорят и понимают по-русски. Разве не окрыляет осознание того, что у тебя с собой есть язык, на котором тебя поймут? Понять... Понимание...

Владея языками, можно договориться. Разве это не самая большая потребность современного человека? Умение договориться? А если у тебя есть возможность договориться на своём родном языке? То это совсем другой, особый способ понимания. Ведь тогда многое возможно, и многое можно достичь. Даже построить новую Вавилонскую башню и ближе к Богу быть.

Почему людей разделили языками? Когда люди говорили на одном языке, всё у них спорилось, всё получалось, всё могли, потому что понимали друг друга. И вот Бог устроил людям огромное испытание, которое они не в силах преодолеть и сегодня, и теперь всё зависит от них: сумеют ли они найти общий язык – язык межнационального общения. Вся эта ситуация с русским языком в Латвии совсем неоднозначна, ибо, с одной стороны, это повод для межнациональной розни со всеми референдумами и т.п., а с другой стороны, русский язык в Латвии действительно является языком межнационального общения, вернее, языком, на котором одна и другая живущая здесь нация могут договориться.

Если захотят. И мне понятно, что проблема – не в языке. Недавно еду в троллейбусе, рядом со мною девушка читает книгу, заглядываю – читает «Евгения Онегина» на латышском. Читает, значит интересно, значит, есть потребность. А я понимаю – не надо нас разделять, провоцировать, мы сами поймём друг друга. Ведь главное – это понимание. И тогда не важно, на каком языке Пушкин входит в твой дом и как ты изучаешь русский: как родной или как иностранный. Если ты понимаешь чужую боль – боль одной нации и другой, всегда найдётся язык, на котором захочется договориться. Если только людям хватит культуры и понимания, и главное, – желания читать Пушкина, пусть по-латышски, а Райниса, пусть по-русски, ибо с языком и с болью народа, с его великой литературой в нас входит его душа, и может быть, именно на это наше преодоление себя и надеялся, вернее, рассчитывал Бог, разделяя языки...

Подольская Катрина