Конечно, Пикассо был гениальным художником и незаурядной личностью. Однако назвать его примерным семьянином и приятным человеком ни у кого язык не повернётся, женщинам его жизни можно только посочувствовать. А женщин у него было много, да только законными жёнами стали всего две из них. И первая из этих «счастливиц» была нашей соотечественницей. 17 июня исполняется 125 лет со дня рождения супруги Пабло Пикассо – русской балерины Ольги Хохловой 

Говорят, он так и не научился правильно произносить её фамилию, называл её «Коклова». Что странно, ведь буква «х» должна бы даваться испанцу без проблем – у них каждый второй либо Хуан, либо Хосе, да и знаменитый хамон тоже начинается с «х».

Когда они познакомились, он был известным художником, она уже лет пять танцевала в «Русском балете» Дягилева. Недоброжелатели называли её бездарной балериной, но это просто смешно. Да, примой она не стала, однако Дягилев посредственностей не держал: в его труппе мечтали танцевать звёзды мирового балета, так что у него был выбор, и будь Ольга такой бесталанной, она из «Русского балета» вылетела бы моментально. Вернее, она бы сюда вообще не попала.

Да, у неё было всего несколько сольных партий, в основном она выступала в кордебалете. Но это был дягилевский кордебалет! Хохлова была технична, старательна, трудолюбива, да и собой хороша. К тому же Дягилеву нравились люди благородного происхождения, а оно у Ольги имелось: дочь полковника, она вполне могла называться девушкой из хорошей семьи

Известно, что эта «хорошая семья», жившая в городе Нежине, не слишком обрадовалась, узнав, что Ольга хочет быть балериной. Пришлось идти наперекор родительской воле. При каких обстоятельствах Хохлова оказалась в труппе Дягилева, теперь доподлинно неизвестно. Однако оказалась; уехала на гастроли, а на родине тем временем произошла революция, да и роман с Пикассо как раз начинался. Словом, в Россию Ольга больше не вернулась.

Какой она была? Злые языки уверяли, что никакой. Так, бесцветная скучная девица, непонятно чем привязавшая к себе гения. Строгая, спокойная, хорошо воспитанная, умеющая держаться в обществе хрупкая девушка с железным характером заметно отличалась от ярких, а то и просто вульгарных женщин, с которыми Пикассо привык иметь дело. К тому же она была русской, а Пикассо в то время симпатизировал всяким революционным затеям, он даже пытался выучить русский. Впрочем, к его услугам было ещё несколько десятков дягилевских русских балерин – тоже окутанных пленившей его революционной романтикой. А полюбил он именно Ольгу.

И не только полюбил – он ей гордился! Ещё бы, ведь она так естественно держалась даже перед королём Испании, вела себя так, будто бы родилась во дворце. Дело было во время гастролей: труппу и примкнувшего к ней Пикассо представили двору, тут-то он и увидел, насколько аристократична его Ольга, как она умеет одеться, как говорит, как себя держит... И как от всех отличается.

Они познакомились в Риме весной 1917 г., когда Дягилев пригласил Пикассо оформлять один из своих балетов. Художник быстро увлёкся Ольгой, а она не спешила ответить на его чувства, не стала лёгкой добычей. И это, конечно, только усилило чувства темпераментного художника. А ведь Дягилев предупреждал влюблённого: «Осторожно! На русских девушках надо жениться!» Но Пикассо был уверен в своей неотразимости и в том, что всегда сумеет остаться хозяином положения. К женщинам он вообще относился без особого почтения, делил их на «богинь» и «половых тряпок». Заполучить «богиню» и превратить её в «половую тряпку» –  так он понимал любовь. Но с Ольгой всё пошло не по привычному сценарию: «тряпки» из неё сделать не удалось. Наверное, спас характер – твёрдый, даже упрямый, чего-чего, а податливости в ней было немного.

В Риме Пикассо и Ольга гуляли по городу, бродили по музеям, болтали… Конечно, она тоже влюбилась – а как не влюбиться? Пикассо и правда был неотразим. Кроме того всегда приятно, когда тобой интересуется мировая знаменитость – и пусть Ольга не слишком разбиралась в живописи, слава Пикассо ей льстила.

К тому же ей перевалило за 25 лет – пора бы и замуж. Вершин своей балетной карьеры Ольга достигла, большего ей не добиться. А Пабло был так настойчив – ездил за ней на гастроли, познакомил с мамой, специально для которой написал портрет своей избранницы в испанском наряде… Кстати – матушке Пикассо Ольга понравилась. Настолько понравилась, что синьора честно предупредила Хохлову: «С моим сыном, который создан только для самого себя и ни для кого другого, не может быть счастлива ни одна женщина». Но какая невеста когда-нибудь слушала чьи-то там предупреждения?

И вот «Русский балет» отправился на гастроли в Латинскую Америку без Хохловой. Она осталась с Пикассо, в маленьком домике неподалёку от Парижа. Здесь Пикассо написал знаменитый «Портрет Ольги в кресле», явно польстив им своей избраннице. Похоже, что Ольге удалось повлиять на Пикассо как художника: авангардная манера живописи, а уж тем более кубизм, были ей непонятны и неприятны, она любила только классику, вот он её и писал исключительно в классическом стиле. До поры до времени, конечно.

Они поженились 12 июля 1918 года, обвенчались в русской церкви на улице Дарю. Свадьба была пышной, среди гостей – все звёзды того времени: Дягилев, Матисс, Гертруда Стайн, Кокто, Аполлинер… Пикассо был уверен, что его любовь вечна. А раз так, то пусть в брачном контракте всё имущество будет записано общим. То есть в случае развода – ну какого ещё развода! – всё, в том числе и картины, надо будет делить пополам.

Теперь они жили в большой квартире в центре Парижа, где молодая жена всё организовала по своему вкусу. Который, к слову, сильно отличался от вкуса самого Пикассо – неряхи, устроившего в своей мастерской удобный ему бардак. А Ольга была аккуратисткой, даже педанткой, у неё везде царил идеальный порядок. Да разве это было единственным их отличием? Пабло и Ольга были полными противоположностями во всем: он напорист, она стеснительна, он атеист, она религиозна… Она ценила семью, традиции, он считал всё это буржуазными предрассудками. Она любила классическую музыку, которой он не понимал и не желал понимать. Даже в еде они предпочитали разное: Пикассо нравились каталонские сосиски, а Ольге – икра… У них всё было разным – характер, происхождение, воспитание, темперамент. Говорят, противоположности сходятся. Да, наверное. Но вряд ли они могут сойтись навсегда.

А еще Ольге нравилась светская жизни – балы, приёмы, рестораны… Она ввела его в приличное общество, благодаря ей Пикассо оторвался от богемных привычек, посещал модные салоны, завёл золотые часы, надел смокинг. Чета Пикассо стала частью парижской жизни… А что такое Париж тех лет? Война закончилась, и город развлекался – что называется, просто жил и радовался. И, как магнит, притягивал к себе – сюда приехали Хемингуэй, Фицджеральд, Джойс, Дос Пассос, Генри Миллер; сюда стремился весь мир. Не все приезжали сюда добровольно, большинство русских оказалось в Париже из-за революции, так что это было время, когда таксистами были русские князья, а манекенщицами – дочери статских советников. Впрочем, это тоже придавало французской столице шика. Короче говоря, это было именно то самое время, когда Коко Шанель выпустила самые знаменитые в мире духи… Ольга, любительница светской жизни, не позволила мужу запереться в мастерской. Они бывали везде, однако Пикассо всё же успевал ещё и работать, писал портреты своих друзей – Дягилева, Стравинского, Бакста, Кокто. И Ольги с сыном, их он готов был рисовать бесконечно: в 40 лет он впервые стал отцом – их Поль (Пауло) родился в 1921 году, и Пабло был безмерно счастлив.

Счастлива была и Ольга – она надеялась, что младенец укрепит их брак, в котором уж наметились первые проблемы. Пикассо стала надоедать полная условностей светская жизнь, и он потихоньку начал возвращаться к прежним привычкам. И к прежнему кругу общения – а с его друзьями Ольге поладить не удалось. Она сумела подружиться только с Аполлинером, но он, раненный на фронте, скончался в 1918 году.

Ольге хотелось быть центром жизни своего мужа, она страшно его ревновала – причём пока без каких-либо на то оснований: судя по всему, какое-то время Пикассо оставался верным супругом. Ревновать его надо было не к женщинам, а к работе – искусство всегда стояло у него на первом месте. Видимо, однажды он почувствовал, что жена мешает именно искусству. К тому же она чрезмерно его опекала, а такой свободолюбивой натуре, как Пикассо, это было в тягость. Узы брака начали его душить, и он стал от жены отдаляться.

В 1927 году Пикассо познакомился с семнадцатилетней Мари-Терез Вальтер. Это было не просто мимолётное увлечение, это была страсть, причём страсть тёмная, разрушительная: Мари-Терез повиновалась всем его прихотям, шла на любые эксперименты, полностью подчинилась его воле. Вот она действительно превратилась из богини в половую тряпку. В конце концов она покончит с собой – но это будет потом, в 1977 году. А пока роман был в разгаре. Причем роман этот вовсе не был тайным – довольно быстро Пикассо снял для дамы сердца квартиру неподалеку от их с Ольгой дома. А Хохлова упрямо делала вид, что всё в порядке. Пока однажды Мари-Терез не пришла к ней с ребенком – мол, вот оно, ещё одно произведение Пикассо! 

Тем временем любовь Пикассо к Ольге сменилась ненавистью, которую художник выражал посредством портретов. Помните, какой красавицей он писал её прежде? Ну а теперь на его картинах она становилась то мерзкой старухой, то жуткой лошадью. «Ольга меня раздражает, выводит из себя. Я считаю, что она глупа, надоедлива, она полное ничтожество», – говорил он о своей ещё недавно такой желанной жене… Она пыталась отомстить ему по-своему. Била по самолюбию – писала ему, что он никакой не гений и что до настоящих гениев типа Рембрандта ему никогда не дотянуться. В общем, всё было непоправимо плохо, однако разводиться он не желал. Да, Ольга подала было на развод, но он не согласился – кому охота терять кусок состояния, да и половину картин пришлось бы отдать. Они так никогда и не развелись, Хохлова оставалась официальной женой Пикассо вплоть до своей смерти.

Они окончательно разъехались в 1935 году, однако Ольга, похоже, продолжала считать Пикассо своей собственностью и страшно его ревновала. Даже порой преследовала, особенно доставалось очередной его избраннице, художнице Франсуазе Жило. Ольга приезжала в средиземноморский городок Гольф Жуан, где жили Пикассо и Жило с их сыном Клодом, и ходила за Франсуазой буквально по пятам, а та терпела её оскорбления и даже побои. Ну, не совсем побои – но стукнуть разок-другой эта прежде такая выдержанная, спокойная Ольга свою соперницу могла. Видимо, она потихоньку сходила с ума…

В 1949 году у Жило родилась дочка, Палома, и почти одновременно Пикассо стал ещё и дедом, а Ольга, соответственно, бабушкой: у их Поля появился сын, Пабло, Паблито. Впрочем, новоиспечённый дедушка внуку не умилился, он и старшим сыном-то своим особо не интересовался, считал его слишком обычным. В качестве отцовской заботы он взял его к себе шофёром и платил ему не слишком щедро. Он вообще не был щедрым к членам своей семьи – он, миллионер, не стремился помогать нуждавшимся родственникам. 

Не интересовался он и своей законной женой – Ольга в полном одиночестве жила в Каннах, долго болела и скончалась в 1955 году от рака. Надо ли говорить, что Пикассо на её похороны не приехал – он был занят, работал над «Алжирскими женщинами»…

Пикассо пережил свою балерину почти на два десятилетия – он умер в 1973 году. Умер женатым; после смерти Ольги он получил свободу и женился на Жаклин Рок. Которую, видимо, успел превратить в половую тряпку – она называла его «мой господин», целовала ему руки и вообще, по его словам, «сделала из него религию», чем Пикассо немало гордился. Конечно, она тоже покончила с собой, застрелилась накануне открытия очередной выставки Пикассо в 1986 году. 

Ну а Ольга хотя бы умерла своей смертью. Она не увидела, как от цирроза печени скончается её сын, как, промучившись несколько месяцев в больнице, умрёт после попытки самоубийства её внук Паблито… И как её бывшая соперница Мари-Терез Вольтер продаст несколько картин Пикассо, чтобы оплатить постоянные операции умирающего Паблито. Да, прикосновение художника было губительным. Ольгу знакомство с Пикассо практически свело с ума, превратило сдержанную, прекрасно воспитанную молодую даму в «истеричку» – так называли её многие биографы Пикассо. Что, впрочем, неудивительно: биографам был интересен только сам художник. Для них жена, тем более такая, которая не легла половой тряпкой под ноги гения, – всего лишь досадная помеха на его жизненном пути. Так что заступиться за неё охотников было немного. За доброе имя любимой бабушки вступилась разве что её внучка, Марина Пикассо, считавшая, что её дед был гением зла.

Впрочем, каким человеком был Пикассо, ни для кого не секрет. Однако гениям публика склонна прощать абсолютно всё, тем более такую ерунду, как несколько погубленных им жизней. Да, Ольга Хохлова была очень несчастным человеком, зато благодаря Пикассо мы помним её имя. То есть он её обессмертил. Думала ли она об этом, умирая одинокой, полубезумной и почти парализованной?