«Русский мир» продолжает серию публикаций, посвящённых русской «чёрно-белой» истории. Речь — о семейный воспоминаниях, дневниках, фотографиях из семейных альбомов. Напомним, на нашем портале открыт проект «Русский альбом», для которого мы предлагаем присылать интересные кадры конца XIX — первой половины XX века. Иногда вместе с фотографиями нам приходят тексты, где рассказывается о судьбе одного человека или даже семьи. К их числу принадлежит и предлагаемый рассказ преподавателя, кандидата исторических наук Алексея Юрьевича Вовка. Он посвящён жизни и судьбе его прадеда, белого офицера Алексея Алексеевича Каширина, скончавшегося от ранения весной 1919 года.

В моей семье старинных фотографий предостаточно, сохранились и кое-какие вещи. Как-то на даче с братьями я влез в чулан и обнаружил старую-старую кровать, похожую на современную раскладушку. «Что это и чьё это?» — приставали мы к взрослым. Кровать принадлежала нашему прадеду, Алексею Алексеевичу Каширину.

О его жизни мне было известно немного — жил в Козельске, среднее образование получил в Туле, за высшим поехал в Москву, в Университет. Однако о его судьбе и смерти говорилось мало — ни мама, ни бабушка никогда ничего не рассказывали. Говорили, что в 1920 году он погиб на Перекопе в рядах Белой армии. Но однажды о последних месяцах жизни прадеда я узнал всё.

По вечерам во время каникул мы традиционно рассматриваем старые фотографии и документы, удостоверения и церковные метрики. И как-то я сам, без разрешения мамы, начал копаться в портфеле моей прабабушки, в котором хранились конспекты к урокам (она была учительницей). И вот в одном из блокнотов, под старой, покрывшейся пылью обложкой, мною были найдены два письма, никогда ранее нами не виданные. В них были описаны последние полгода жизни прадеда. Нам открылись удивительные и трагичные факты. Автором писем была одна учительница из Крыма...

Мой прадед был вторым ребёнком в семье, он родился в 1894 году в Смоленской губернии, где его отец работал приказчиком в лесозаготовительной компании. После ранней смерти главы семьи остались три сына и дочь. Несмотря на сиротство, все они смогли не только получить образование, но и стать незаурядными людьми, как их дети и внуки: лётчики, геологи, врачи и преподаватели. Мать прадеда была женщиной малограмотной, но эти недостатки компенсировала большой решимостью и твёрдостью характера. После смерти мужа она перевезла семью в старинный Козельск к своим родственникам, где ею была открыта скобяная лавка.

Итак, Алексей поступил в Императорский Московский университет на математический факультет. Но он был вынужден прервать обучение — свадьба с моей прабабушкой Анной Владимировной Металловой и семья были несовместимы с жизнью студента. Молодая чета поселилась на окраине Москвы, на Зацепе.

Здесь необходимо сказать несколько слов о семье Металловых, живших в Белеве. Анна была дочерью земского врача и внучкой польского политического заключённого, сосланного в Сибирь за участие в восстании 1863 года. Закончив Тульскую гимназию и Бестужевские высшие женские курсы, Анна стала учительницей русского языка в Поляновском первом городском училище. Семьи Кашириных и Металловых входили в число настоящей русской интеллигенции: скромные, энергичные, работящие, талантливые, увлекающиеся театром, живописью и музыкой. Беззаветно любящие Родину.

С началом Первой мировой Алексей Каширин, как и многие молодые люди того времени, ушёл добровольцем. Он становится юнкером Александровского училища, находившегося на Знаменке. Именно в этом учебном заведении, как писал его знаменитый выпускник Александр Куприн, отсутствовало «цуканье», или по-современному «дедовщина». После ускоренного выпуска Каширин отправился на германский фронт. Дома осталась жена и маленькая дочь — моя бабушка.

К декабрю 1917 года капитан Каширин демобилизовался и прибыл в Москву, но здесь он находился недолго. Разруха, голод и дефицит товаров заставили искать средства для пропитания. Поэтому Каширины уехали в Белоруссию, где Алексей Алексеевич стал работать управляющим имения. Но здесь его ждали новые испытания.

После оккупации немцами Белоруссии прадед, как бывший императорский офицер, был ими взят в плен и отправлен рабочим на пивоваренный завод в Польше. Но тоска по семье не позволяла ему сидеть сложа руки. Осенью 1918 года состоялся побег: Каширину удалось пройти через немецкие посты, отразить в лесу атаку кабанов и, наконец, попасть в Крым. Прадед хотел пробраться домой в Белев, куда Анна Владимировна уехала с дочерью после его плена. Но этого не удалось — в стране бушевала Гражданская война. Что было дальше — об этом в семье никогда не говорили. Но, видимо, прабабушка всё узнала из писем крымской учительницы и спрятала их, чтобы не портить жизнь дочери и другим родственникам.

Из этих писем мы узнали, что, отчаявшись пробраться домой через коммунистические заслоны, прадед по идейным соображениям вступил в Белую армию. Это были Вооружённые силы Юга России под командованием генерала Деникина. Алексей Алексеевич считал, что белые принесут спасение России и долгожданный мир. После тяжёлых боёв на Перекопе весной 1919 года Алексей Каширин был ранен в ногу и даже эвакуирован в Керчь. Хотя пулю не вытащили, рана казалась врачам неопасной — кость была цела. Но в течение недели Каширин не перевязывался и от заражения крови умер. Его последние знакомые сообщали, что он похоронен в Тамани, «на могиле есть крест и надпись».

В 1988–1989 годах наша семья отдыхала под Таманью, и тогда ещё мы не знали всех обстоятельств гибели прадеда. Можно было бы поискать на старом кладбище его могилу, покосившийся крест.

Жизнь иногда поворачивается странным образом: археологические экспедиции, в которых участвуют мои друзья, ведут раскопки на Таманском полуострове, и у меня есть возможность когда-нибудь побывать в Тамани. Может быть, тогда я что-нибудь найду...

Алексей Вовк

Присылайте вашу историю по адресу: admin@russkiymir.ru — и мы опубликуем её на нашем сайте.