4 сентября в Москве премьер Дмитрий Медведев торжественно открыл музей, посвящённый 200-летнему юбилею Отечественной войны 1812 года. Здесь собрано более двух тысяч экспонатов: униформа и вооружение, редкие карты и документы, предметы искусства и военного быта и, конечно, мультимедиа – интерактивные поля сражений, анимационные и иллюстрированные карты военных кампаний, видеоролики на историческую тематику. Открывшийся музей стал, вероятно, самым долгожданным в России, причём в прямом смысле: его начали создавать в преддверии 100-летнего юбилея Отечественной войны – тогда ещё единственной...

Обещанного иной раз, по пословице, три года ждут. А порой – тридцать три раза по три, да плюс ещё годик. Именно так вышло с Музеем Отечественной войны 1812 года, открывшимся в Москве к 200-летнему юбилею сражения. Его история сама по себе похожа на лихо закрученный сюжет исторического романа.

Музей, как ни странно, уже начинался тогда, когда на полях сражений ещё гремели залпы – вместе с указом Александра I о возведении храма Христа Спасителя, обходная галерея которого, как известно, стала своеобразным воинским мемориалом. Вполне, кстати, символично, что новый музей открывает чудом уцелевшая фреска подлинного храма, написанная Генриком Семирадским, – «Святой благоверный князь Александр Невский принимает папских легатов».

Затем «культурно-историческое пространство» будущего музея начали формировать Военная галерея Зимнего дворца и Александровская колонна в Петербурге, триумфальные ворота в честь победителей в обеих столицах, семь монументов на местах главных сражений, наконец, посвящённые победе и не сочтённые до сих пор храмы. А также многочисленные коллекционеры, увлечённые собиранием реликвий «вечной памяти двенадцатого года».

Но непосредственно о музее вспомнили лишь в канун столетнего юбилея войны. Специальный царский указ. Создание Особого комитета по формированию музея. Подвижники-энтузиасты – от предпринимателя Ивана Колесникова до коллекционеров Петра Щукина и Ивана Колодеева. Открытие десятков памятников «подвигам предков» на Бородинском поле. Конкурс на здание нового музея – его, вкупе с опять-таки специальным зданием для панорамы Франца Рубо «Бородинская битва» и скульптурной галереей героев, предполагалось возвести рядом с храмом Христа Спасителя. Торжественная «увертюра» к открытию – выставка в девяти залах Императорского Исторического музея, открывшаяся в 1909 году и положившая начало формированию экспозиции нового музея – к 1916 году было собрано уже более 8 тысяч экспонатов. Временная, как верилось тогда, их прописка в залах кремлёвского Потешного дворца. Высочайшее посещение Бородинского поля. Однако всякий знает, что было дальше...

Экспонаты стали собственностью новосозданного (и столь же быстро ликвидированного) Военно-исторического музея, а потом вернулись «на круги своя» – в Исторический музей. То, что они уцелели, тоже своего рода чудо, ведь отношение к первой Отечественной – сегодня стоит хотя бы коротко вспомнить об этом – не всегда было таким, как в 1912-м и 2012-м...

В изданной массовым тиражом книжонке 1930 года «Кого спасал храм христа спасителя» (так в подлиннике. – Авт.) говорится буквально следующее: «Эта война была самой несправедливой, грабительской, захватнической и позорной в истории русского царизма», – вот так, не больше и не меньше. И дальше в духе незабвенного Смердякова («умная нация покорила бы весьма глупую-с») – о том, как плохо поступила армия «русских жандармов» с французами, нёсшими ей на штыках идеалы свободы, равенства и братства... Новый музей, насчитывающий около 2 тысяч экспонатов, со стороны невидим – он расположился в глубине исторического квартала между Никольской и площадью Революции, в перекрытом П-образном дворе между бывшим зданием Городской думы (музей Ленина) и Новым монетным двором. В 2010-2012 гг. в это пространство был вписан по проекту П. Андреева опирающийся только на балки и не касающийся стен соседних зданий двухэтажный павильон.

Три четверти экспозиционной площади (2 тыс. кв. м) занимает постоянная экспозиция, на остальной будут располагаться сменные выставки – первой стала знаменитая серия картин В.В. Верещагина. Между живописным и экспозиционным рядом обнаруживаются любопытные связи: походную кровать Наполеона, изображённую на известной картине «На этапе. Дурные вести из Франции», можно увидеть в одном из залов. Существенной особенностью нового музея стала и интеграция в музейную экспозицию мультимедийной информационной системы, которая включает в себя зрелищные и познавательные видеоролики к каждому разделу, анимационные и иллюстрированные карты основных военных кампаний, интерактивные поля сражений. Именно в видеопроекции представлены уникальные фрагменты утраченной грандиозной – 120 на 50 метров – панорамы (написана в 1892-1894 годах, разрезана и распродана в 1907-м) польских художников Ю. Фалата и В. Коссака «Березина».

Экспозиция выстроена по хронологическому принципу, начиная с предвоенного периода до Заграничного похода 1813-1814 годов, причём «французских» реликвий едва ли не больше, чем «русских». Собственная сабля Наполеона, подаренная им сопровождавшему его на Эльбу графу Шувалову. «Собственный» же экземпляр учреждённого Наполеоном ордена Почётного легиона. Его возок, на котором он домчался, оставляя армию, от Вильно до Немана. Трон Александра I, преподнесённый ему к пятилетию войны и изрядно поистёршийся в залах московских Судебных установлений. Дорожный несессер Кутузова. Солдатская пряжка с древнеегипетским скарабеем, принадлежавшая, вероятно, ветерану Египетского похода, погибшему в Тарутинском сражении. Андреевская лента Багратиона, бывшая на нём в день Бородинского сражения. Взятый казаками маршальский жезл Даву.

– Я предвижу, что нам ещё крепко достанется от псевдопатриотов всех мастей за то, что мы якобы уделяем излишнее внимание неприятелю, – говорит известный историк, один из авторов экспозиции нового музея Виктор Безотосный. – Но мы не с дикими племенами воевали, а с лучшей в то время армией мира. И тем больше чести и славы победителям.

Георгий Осипов