— Да, это было в первый раз. Конечно, я нахожусь под впечатлением от этого форума. Там собрались люди со всех концов планеты, которые прекрасно говорят на русском языке. Многие — так же хорошо, как на родном.

Русский язык — у меня возникла такая идея — это пространство смыслов, которое играет огромную роль в современном мире. Потому что люди из других стран могут перевести на родной язык видение людей, говорящих только по-русски. Такой форум — это возможность ощущать себя частью глобального русскоязычного мира. Мир богат своим разнообразием, и взгляды россиян на жизнь, на искусство выражены в языке, в литературных произведениях. Как и тех, кто говорит по-испански. В Буэнос-Айресе, например, миллионы людей говорят на изумительном испанском языке с итальянским акцентом. Или взять, например, испанский язык Кубы — это тоже замечательное культурное явление. Наша страна обладает удивительными традициями красноречия. В Колумбии очень ценят хорошую речь, меткое и изящное слово. А русский язык со своим прекрасным народным языком, отшлифованным литературным языком, — это пространство информации и культуры, которое как никогда нужно современному миру.

— Для русского языка наступил новый этап, когда молодые люди начали стремиться изучать его. Нашему Институту им. Льва Толстого в Боготе пришлось тяжело в девяностые годы прошлого и в начале этого столетия — время спада интереса к русскому языку. Но мы всё-таки выжили в условиях дикой конкуренции. Несмотря на спад, у нас было довольно много студентов. Как ни странно, в Колумбии интерес к русской культуре идёт с XIX века, когда наш первый поэт Хосе Асунсьон Сильва написал замечательную статью о романе «Война и мир». Я думаю, он основал русистику и положил начало интереса к русскому языку и культуре в Колумбии.

В нашем институте есть курсы русского языка, на которые стабильно ходят восемьдесят-девяносто человек ежемесячно. Есть курсы русского языка в Национальном университете, где уже шестьдесят лет преподают русский для всех факультетов. Каждый семестр в университете изучают русский примерно восемьдесят человек. Существуют и курсы русского языка в других крупных городах.

Русский язык в Колумбии — это прежде всего язык науки, потому что российская наука обладает престижем в нашей стране. Во многом благодаря вашим математикам, космическим исследованиям. Кроме того, интерес к русскому языку — это следствие интереса к истории и современности такой великой страны, как Россия.

С другой стороны, Колумбия — это страна с ярким художественным темпераментом. У нас очень любят искусство, поэтому велик интерес именно к русской культуре — художественной и музыкальной.

— В прошлом году мы реализовали очень интересный проект литературного вагона совместно с Московским метрополитеном. Четыре месяца в московском метро ходил вагон с образами знаменитого романа Габриэля Гарсиа Маркеса «Сто лет одиночества». Этот проект получил огромный резонанс в СМИ в странах Латинской Америки. О нём писали в газетах, говорили на телевидении, потому что это необычно. Для людей стало шоком: литература — и вдруг в вагонах метрополитена. И это также стало рекламой для вашего замечательного метрополитена, о котором мало знают.

В следующем году у нас будет огромная культурная программа — Дни Колумбии, мы сейчас работаем с Департаментом культуры города Москвы. В рамках программы у нас будет неделя, посвящённая кофе. В Колумбии кофе — не только напиток, а образ жизни, это целая культура, которая недавно была объявлена объектом культурного наследия ЮНЕСКО.

А ещё мы работаем над совместным проектом с известной радиостанцией «Орфей», готовим цикл программ, посвящённых колумбийским композиторам.

— Моя книга называется «Обитель осени». В ней две главы о жизни, о судьбе, о творчестве Пушкина. И после этого большого введения следуют семьдесят восемь стихотворений. Их я отбирал, стараясь, чтобы эти стихи отражали разные моменты в отношении к поэзии, к литературе Пушкина. Там есть очень известное «Я Вас любил...», но также и очень странное, очень современное стихотворение — по простоте оно напоминает стиль Антонио Мачадо: очень простые слова, простая рифмовка — «Дориде». Есть там и мрачные, философские, но удивительной красоты «Бесы». Я старался представить весь спектр образов, передать всю полифонию поэзии Пушкина.

Эта книга вышла в 1999 году в Боготе. Она была издана Домом литературы Колумбии, которым тогда руководила известная поэтесса Мария Мерседес Каран. К счастью, книга была переиздана в Испании, и я думаю, что она дала толчок к возрождению интереса в испаноязычных странах. После этого последовало много переводов, статей о Пушкине.

— В Колумбии — 1 500, в Испании — 3 000 экземпляров.

— Я хотел поспорить с утверждением, что поэзия Пушкина непереводима. Считаю, что это миф, который ограничивает даже возможности самого русского языка. С другой стороны, мне хотелось оспорить другой стереотип — что в силу своей простоты поэзия Пушкина в переводе звучит банально. Более изощрённый вариант этого стереотипа состоит в том, что Пушкин выражает загадочную русскую душу. В общем, я хотел доказать, что Пушкин — современный поэт. В XX веке один из способов понимать поэзию состоит в постижении символической возможности, кроющейся в простоте слов. Именно в этом направлении писали многие поэты, полагавшие, что нет необходимости прибегать к сложным, барочным метафорам. Нужно использовать простые словосочетания, обнаруживать первозданную красоту человеческих эмоций и простых слов.

И потом, я очень люблю мелодику русского языка, и моя первая книга — это дань уважения Пушкину. Ведь первой книгой, которую я прочёл по-русски, был роман «Евгений Онегин».

— У нас всегда встретишь Достоевского. Вообще, в Колумбии много образованных людей, даже в средних городах сохраняются традиции чтения. Вкус к русской литературе — это прежде всего вкус к классической литературе. Но стоит отметить, что сейчас явно не хватает переводчиков с русского языка, которые могли бы переводить современную русскую литературу.

— Возможно, мне повезло. У отца, а наша семья принадлежит к среднему классу, была довольно большая библиотека. Единственным русским романом, который был у нас дома, была «Война и мир». Мне было тринадцать, когда я начал читать эту книгу. Оказавшись под влиянием завораживающей прозы и замечательной истории, я полюбил русскую литературу.

Потом, мне кажется, что средства массовой информации хороши, но лучше, когда с человеком другой культуры ты говоришь сам, не обращая внимания на шаблоны и стереотипы. Я решил: пусть кто-то изучает немецкий или японский языки, а я буду заниматься языком Бродского и Евтушенко.