Штонда Екатерина. Первопроходец русского авангардизма

Стоял теплый летний вечер. Сбивший жару, недавно прошедший дождь всегда придавал моему городу особую, присущую лишь ему атмосферу. Так случилось и сегодня. Неспешно шагая по улице и ощущая тепло мокрого асфальта, я задумалась: «Что придает людям то необыкновенное чувство, которое заставляет их извлекать изумительные мелодии из самых обыкновенных или необыкновенных инструментов? Что велит душе художника взять в руки кисть и наносить короткими, но точными движениями линии, отражающие действительность в его видении?». И тогда я поняла, что именно в такие моменты, когда, закрыв глаза, ты чувствуешь запах акации, которая где-то поблизости, там, справа, слышен лай местной дворняги, а с земли поднимается аромат прибитой дождем пыли, и, будто обнимая, тебя касается тепло асфальта, совсем недавно раскаленного горячим летним солнцем. И вдохнув полной грудью смесь ароматов вечернего города, и ощутив своей кожей его тепло, душа непременно наполнится тем, что люди зовут вдохновением! Но вдруг упавшая на мою щеку прохладная капля привела меня в чувство, и в этот момент мой взгляд упал на синюю табличку на стене дома, на которой было написано: ул. Ларионова. И я сразу вспомнила свою художественную школу, где в зале, пропахшем акварелью, мой учитель рассказывал об известном русском художнике, уроженце нашего богатого на таланты города – Михаиле Федоровиче Ларионове.

«Когда я был таким, как вы сейчас, меня увлекло некое направление в искусстве, совершенно новое направление, с которым я вас сейчас познакомлю», – с этих слов Сергей Юрьевич (так звали моего преподавателя искусств) и начал свой рассказ. А слушание проходило в мае, как раз в ту пору, когда погода так переменчива. Переменчива так же, как и настроение, которое все меньше оставляло шансов внимательности и усидчивости во время уроков. В эту пору сердце так и рвется из душных классов туда, где свобода, где солнце и ветер, где прогулки в теплые вечера и прохладные ночи у яркого костра в кругу подруг и друзей. Но Сергей Юрьевич был необычайно талантливым учителем, он мог увлечь разговором кого угодно, чего не миновали и мы, но не пожалели об этом.

«История моя начинается с очередной покупки журнала «Юный искусствовед», – продолжил свой рассказ учитель, – в одной из статей которого я наткнулся на до боли знакомую фамилию – Ларионов. В ней говорилось: «Основоположник русского авангарда, Михаил Федорович Ларионов, родился в Тирасполе 3 июня 1881 года». И тут мое сердце вздрогнуло! Это же мой земляк! И улица есть с его фамилией, вот откуда она мне так знакома! В тот момент я сказал себе, дети: «Я должен знать о нем всё!». И я занялся поисками его работ, биографии, я набрал десяток книг из школьной и местной библиотеки».

Сергей Юрьевич говорил без умолку, с огнем в глазах. Стало казаться, что он вновь вернулся в свое юношество, будто вновь переживает весь тот восторг, что испытывал когда-то. Он рассказал нам, что Михаил Федорович – сын военного фельдшера, что все свое детство он провел в моем городе, но в 1891 переехал со своей семьей в Москву, где поступил в училище Воскресенского. Про наш край первопроходец русского авангарда не забывал, он часто возвращался на летние этюды и ради отдыха в течение многих лет.

«А в 1898 году он поступил в «Московское училище живописи, ваяния и зодчества, – с интересом продолжал учитель, – и знаете, дети, кто ему преподавал? Вы только представьте, семнадцатилетнему юноше преподавали такие титаны живописи и пейзажа, как Серов и Левитан! Моему изумлению не было предела! И, кстати, там же он познакомился со своей единомышленницей в творчестве, дамой сердца и будущей женой, Натальей Гончаровой. Нет, ребята, не с женой Пушкина, а с ее правнучатой племянницей, тоже очень талантливой художницей. И наконец в 21 год Ларионов начинает свою активную творческую деятельность. В это период он творит в духе позднего импрессионизма. Самая известная работа того времени. «Куст сирени в цвету». Изумительнейшая картина! Жаль, что в этом стиле он работал очень мало, потому что именно этой манеры письма, способной естественно и живо описать мимолетные впечатления и образы, я являюсь глубочайшим поклонником. Но Ларионов предпочел фовизм и даже какое-то время творил в стиле примитивизма, а все потому, что, посетив Париж, он испытал влияние прогрессивных французских художников того времени. Новые картины отличались сочными и яркими красками, наполняющих силой и энергией тех, кто видит их перед собой».

Учитель прервал свой рассказ и задумчиво глядел в пол. В классе повисла тишина. Из окна начали доноситься пение птиц и шум деревьев, колыхаемых ветром, а также радостные возгласы ребят, у которых закончились уроки. Но мы и не думали уходить. Мы с трепетом ждали продолжение рассказа.

«Вы обязательно должны посетить нашу картинную галерею, ребята, – прервал молчание Сергей Юрьевич. – Но, к сожалению, картин Ларионова там нет. Зато там есть множество полотен других художников, с которыми вам будет интересно познакомиться. А на последнем уроке я покажу вам некоторые репродукции нашего соотечественника. Я бы мог еще подробно рассказать вам о том, что Ларионов разработал совершенно новую концепцию в искусстве, названную лучизмом, что он был призван на Первую мировую войну, что остаток дней провел в Париже и почему не мог вернуться в Россию, но обо всем этом я расскажу вам в пятницу. Вы можете подготовить какие-нибудь материалы из его биографии или описание картин, и мы вместе изучим его жизнь и творчество».

Помнится, как вместе с ребятами после урока я выбежала на улицу по прохладному коридору, и меня обдал теплый, уже почти летний ветерок. В лицо бил мягкий свет вечернего солнца, а с клумбы, близ входа, доносился ароматный запах цветущей сирени. В этот момент меня объяло чувство необычайной гордости за свой край: этот первопроходец русского авангарда, М.Ф. Ларионов, является моим земляком.

Вечером этого же дня я начала искать информацию о художнике, мне хотелось найти что-то, о чём учитель ещё не успел нам рассказать, и у меня получилось. Я узнала, что 101 год назад под руководством Ларионова раскрашенные люди превратили себя в подобие живых холстов и живых объектов искусства, после чего вышли на Кузнецкий мост на прогулку, которую окрестили «футуристической». Михаил Фёдорович считал, что искусству самое время ворваться в жизнь и что начало этого вторжения – раскраска лица. Даже в нашем городе в праздничные дни молодые художники, блестяще владея техникой искусства фейс-арта, украшают лица детей яркими красками, создавая замысловатые и сказочные рисунки. И это стало уже традицией. Также среди молодёжи пользуется большой популярностью нейл-арт – роспись ногтей, который придаёт женским рукам женственность, утончённость, а образу законченность. Современные художники, такие как Казимир Малевич, Бенуа Вьёбле тоже являются продолжателями творчества первопроходца, а это значит, что его дело живо и не стоит на месте. Ещё один пример дороги времён, живо развивающийся в наше время, авангард – это художественно-архитектурный стиль интерьера, который зародился в начале XX века под влиянием революционных настроений, в то время царящих в кругах молодежи. Интерьер, оформленный в этом стиле, обычно по вкусу людям с нестандартным мышлением и оригинальным видением, в нём чувствуется дыхание чего-то нового, наполненного духом молодости и озорства. Вспоминаю высказывание искусствоведа Д.В. Сарабьянова, который, по-моему, очень точно характеризовал художника: «Ларионов пережил период «бури и натиска»... выступив как последовательный авангардист и предложив одну из первых систем беспредметного искусства... Своим творчеством он как бы сформировал модель художника нового типа».

Включившийся над моей головой фонарь прервал череду воспоминаний, и я вновь оказалась на вечерней улице Тирасполя. Взгляд мой сразу устремился на красивое здание с величественными колоннами слева от меня. Ближе к парадному входу, на одной из колонн, можно было разглядеть большую металлическую табличку. Подобные очень часто встречаются в разных уголках нашего города, Они содержат информацию о разных событиях, произошедших на этом месте, или же о людях, получивших известность за научную или творческую деятельность. На табличке, которую я увидела, было написано: «В доме на этом месте 3 июня 1881 года родился Михаил Федорович Ларионов. Русский живописец, график, театральный художник. Основоположник русского авангарда. Свой путь закончил во Франции, где и был похоронен в 1964 на кладбище Иври, рядом со своей женой Натальей Сергеевной Гончаровой».