Биджиева Аминат. Язык, излучающий свет

Я – карачаевка. Мой народ – один из древних коренных народов Кавказа.

Я хочу рассказать о роли русского языка в жизни и истории своего народа.

До 1922 года карачаевцы не имели своего алфавита, своей письменности. В школах обучалось только 10-12% детей. Занятия посвящались заучиванию арабского алфавита и механическому умению читать, не понимая значения слов. По переписи населения в 1897 году число владеющих русской грамотой составляло 1.7%, а арабской графикой – 6%. Горцам хотелось знать очень многое, но было неоткуда брать знания, а нужные вести не доходили, разве что только порой далекий гость привезет малую толику. Всю жизнь горца заслонял Коран. Муллы утверждали, что там сказано: молитесь, терпите, рай на том свете будет ваш. Козьи шкуры, на которых совершался намаз, протирались до дыр, а горцы не становились счастливее.

Овладеть русским языком мечтали многие карачаевцы, ведь в Карачаево-Черкесии жили абазины, казаки, ногайцы, осетины, черкесы. Общаться между собой они могли только жестами, когда встречались на горных дорогах или на базаре в станице Баталпашинской (теперь г. Черкесск – республиканский центр).

Кроме того, к изучению русского языка стремились по примерам лучших людей России, которые во все времена стремились найти дорогу к сердцам других народов. Одним из таких был пристав Карачая Николай Григорьевич Петрусевич, ставший на этой земле самым ярким представителем братского русского народа.

Карачаевец Ислам Крымшамхалов привозил в Теберду своих друзей, которые стали друзьями всех карачаевцев - русского художника Николая Ярошенко, осетинского поэта Косту Хетагурова.

Ссыльный декабрист Константин Игельстром строил первые дороги вместе с карачаевцами. Так по каплям, вместе с друзьями из других народов все-таки приходило в горы Карачая счастье.

Но и враги не дремали. В 1863 году пришла прокламация турецкого эмиссара Мухаммеда Насарета, рассчитанная на то, чтобы поссорить мой народ с народами-друзьями. «Берите ваши семейства и необходимые вещи, потому что наше правительство заботится о постройке для вас домов и весь народ наш принимает в этом деятельное участие. Поспешите переселиться с таким же рвением, как предшественники ваши». А предшественники влачили на чужбине самое жалкое существование – без крова, без земли. 

Другом горцев хотела стать и Англия, чтобы «избавить их навсегда от русских».

А крылья уверенности приходили к горцу только из глубин России.

С 1917 года начала развиваться работа по всеобщему народному образованию. Дети пошли в школу, взрослые в ликбез. С огромной благодарностью вспоминают и сейчас карачаевцы русских учителей, приехавших работать в аулы Карачая. Вот воспоминания горянки из аула Хурзук: «Повела меня в первый класс русская учительница Ангелина Николаевна Козорезова. Школа находилась в частном доме. Когда учительница вошла в класс и сказала: «Здравствуйте!» – ответом было молчание собравшихся сорока мальчишек и девчонок. Никто из них не знал по-русски ни слова». Так начинали работать в наших горах учителя, приехавшие из русских городов. Никогда уже не забудут здесь имена тех, кто в первые годы с жаром взялся за создание школ, приобщение детей к знаниям, обучение взрослых в ликбезе. Приход в горы первых русских учителей был событием для наших предков. Многие из них были молоды, сами почти дети, а сколько им пришлось пережить. Посадить девочку с мальчиком или учеников разного сословия вместе – это вызывало громкое возмущение. Часто можно было видеть слезы на лице учителя, ведь первым всегда тяжело. Учитель-россиянин был первым и тогда, когда надо было объяснить преимущество колхозного строя. Он был пионером в деле зарождения садоводства в Карачаево-Черкесии. В ауле Хурзук таким пионером был учитель Витковский. Жители одного из аулов вспоминали день, когда уезжала первая русская учительница: «Весь аул вышел ее провожать. Мы стояли во дворе новой школы. Напротив – большой сад, одетый в белый пышный цвет. Его посадили и выходили ученики вместе с учительницей. Она воочию увидела плоды своего труда и труда своих коллег».

В школах аулов работали Д.Г. Дерлыш, М.П. Руденко, А.П. Абабкова, М.И. Быркова, М.И. Синькова, Е.А. Нечесов, А.Д. Жарихин, П.Е. Агринский и многие другие. Все тепло сердец, внимание и заботу отдали они детям горцев. А все их свободное время уходило на то, чтобы население поняло и оценило роль школы. Они сеяли «разумное, доброе, вечное».

Имя одного такого учителя - Федора Федоровича Фисенко – его ученица, известная карачаевская писательница Халимат Башчиевна Байрамукова, увековечила в своем романе «Семья Карчи».

Да, первым всегда трудно.Но не зря молодые русские учителя добровольно работали в далеких аулах: не пропал их труд. «Никто не станет отрицать серьезного и плодотворного значения русской школы в среде инородческого населения», – писал в своем рапорте правитель канцелярии надворный советник Коваленский. 

Школа в селе Учкулан сыграла самую большую роль в жизни карачаевского народа. При ней сначала открылась столярная мастерская, потом и токарная. Многие ученики стали хорошими мастерами, хотя вначале родители с большим недоверием отнеслись к этим начинаниям. Зато успехи детей превзошли все ожидания. Под руководством учителей они делали такие табуретки, столы, стулья, кровати, что убранство домов стало быстро меняться к лучшему. Так школа еще пропагандировала культуру.

Так пришел в наши в горы русский друг и брат, поделился своим языком. И словно пришло счастье. Появились у карачаевцев друзья-кунаки в соседних селах – осетинском селе имени Коста Хетагурова, черкесском ауле Хумара, казачьей станице Красногорской. Ведь теперь языкового барьера не было. Кунаки ездили в гости друг к другу поодиночке и семьями, гостили по несколько дней, перенимали обычаи и традиции. Сколько породнилось семей из этих сел, теперь и не сосчитать! Молодая семья и родственники могли общаться на русском языке, пока новая невестка или зять не выучат язык семьи, в которую вошли. Замечательно рассказала об этом в своей поэме «Наша мать» Халимат Байрамукова:

Пока мать учила русский язык, снохи прилежно изучали карачаевский.

Так язык русского брата помогал образованию и коммуникации моего народа.

Но не успели еще освоить язык, быт друг друга, пришла всенародная беда – Великая Отечественная война. Каждый пятый представитель карачаевского народа сражался с врагом. Остались на малой родине женщины, дети, инвалиды, старики. Пережили немецкую оккупацию в 1942 году. Не щадя себя, восстанавливали хозяйство после немцев. На фронт отправлялось мясо, хлеб, лошади, теплая одежда, вязаные вещи, которыми славились и славятся карачаевки. Собрали и перечислили миллионы рублей на строительство двух эскадрилий боевых самолетов «Колхозник Карачая» и «Красный Карачай».

Но еще не всю чашу страданий испил мой бедный народ. 12 октября 1943 года в глубокой тайне был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР «О ликвидации Карачаевской автономной области». В нем весь народ огульно обвинялся в предательстве и других преступлениях. Предписывалось: «Всех карачаевцев переселить в другие районы СССР, территорию Карачая передать Грузии». История не знала другого такого случая обвинения и наказания целого народа. На рассвете 2 ноября 1943 года в течение двух часов безвинный и ничего не подозревающий народ под дулами автоматов специально присланных 60 тысяч солдат войск НКВД был погружен в товарные вагоны для скота и отправлен в Среднюю Азию и Казахстан. Местные жители, подготовленные и напуганные целенаправленной пропагандой, вначале встретили переселенцев как разбойников.

Из климата Карачая с горным воздухом и водой, умеренной температурой, обширными лесами люди попали в зону с резким климатом, суровыми зимами, ветрами, нехваткой питьевой воды. Не было вещей, еды, лекарств, мужчин для работы. Опять встал языковой барьер, и опять пришел на выручку русский язык – помог общению между карачаевцами и казахами, узбеками, таджиками, киргизами.

Жизнь никогда не стоит на месте. С первых же дней карачаевцы включились в работу. Они осваивали выращивание непривычных культур: сахарной свеклы, табака, хлопка. Конечно, без помощи местных жителей освоиться было немыслимо. Очень скоро те поняли, что перед ними не бандиты, а просто пострадавшие ни за что люди и старались оказывать им всяческую помощь. Скоро никто и не помнил, что они чужие, все стали соседями и друзьями.

Хотя за 14 лет многие карачаевцы выучили местные языки в совершенстве, основным языком общения все годы оставался русский язык. Без него нашим предкам пришлось бы совсем туго. 

Так и жили бок о бок 14 лет. Когда карачаевцы получили долгожданное разрешение вернуться на родину, казахи просили их не уезжать. Ведь сиротели оба народа, так привыкшие друг к другу.

А при возвращении карачаевцы не могли поверить своим глазам: их встречали все народы на родной земле – ногайцы, черкесы, абазины, русские, осетины. Встречали хлебом-солью, пирогами, гармонью, песнями, как самых дорогих гостей.

Не все русские, жившие здесь 14 лет, уехали. Остались семьи Лапшевых, Мастепановых, Федоровых. Осталась русская учительница Валентина Ивановна Гукемухова (муж –черкес). Наверное, не будет сильным преувеличением сказать, что она выучила полсела. Учительница начальных классов, Валентина Ивановна прожила здесь почти всю свою жизнь: попав сюда в 1943 году, она уехала в 1974, уже будучи пенсионеркой. Наши бабушки и дедушки помнят ее детей, приезжавших к матери в отпуск – сына Виктора, жившего в Иркутске, и дочь Лидию, приезжающую из Молдавии. А ближайшие соседи Валентины Ивановны и ее коллеги помнят ее брата Михаила из Ленинграда, одного из самых воспитанных и вежливых на их памяти людей.

Помнят наши мамы и папы старшую школьную пионервожатую Татьяну Ивановну Мастепанову, запевалу и организатора веселой пионерской жизни.

Помнят почтальона Нину Ивановну Деккушеву, вышедшую замуж за карачаевца и прожившую в селе всю жизнь.

Все старшее поколение помнит ветеринарного врача Евгению Михайловну, добросовестнейшего человека и отличного специалиста своего дела. Не забыли и Тамару Федоровну, которая проработала заведующей почтой до самой смерти. А своим односельчанином, фронтовиком Сергеем Алексеевичем Масловым, здесь гордятся так же, как и остальными земляками.

Все эти люди жили в нашем селе, где многие из них умерли, и никто никогда не помнил, что это не коренные жители, что они были заброшены сюда волею судьбы, что они не карачаевцы, а люди другой национальности. Их всех провожали в последний путь всем селом, а их имена помнят так же, как имена близких родственников. Никогда не было в нашем селе ни одного случая конфликта на национальной почве. Об этом свидетельствует и тот факт, что на сельском кладбище одна сторона отведена под русскую половину, так что по соседству стоят надгробные камни и кресты.

Не только русских и карачаевцев объединял все эти годы русский язык в нашем селе. Наряду с именем самого известного директора школы, проработавшего здесь долгие годы, Эльканова Магомета Казиевича, выходца из своего села, помнят здесь имя его преемника – черкеса Залима Крымовича Гукемухова, выходца из соседнего аула Хумара. Наши родители относились к нему с огромным уважением, помнят удивительное терпение, такт, самообладание, с которым он обращался к своим ученикам. Никогда не повышал голоса, во всем подавал личный пример – таким он и сейчас в их памяти, хотя давно уже уехал отсюда.

А имена двух учителей-осетин из другого соседнего села – Коста Хетагурова (Осетиновка) – у нас помнят все. Амырбий Давыдович Баскаев – бессменный военрук школы много лет, бывший военный в отставке, добрейший человек. Сам будучи военным, он, как своих детей, особенно любил учеников, пошедших по его стопам, постоянно интересовался их жизнью, успехами. И они платили ему тем же. Не было случая, чтобы выпускники военных училищ или уже давно находящиеся на военной службе жители села, приехав в отпуск, не приходили в школу. Конечно, повидаться со всеми учителями, но больше всего из-за Амырбия Давыдовича. Знали, что он ждет, что всегда будет рад и горд за них. В их числе можно назвать полковника Магомета Хамзатовича Кагиева. Его видели в школе старшим лейтенантом, капитаном, майором. Ни разу, приехав к родным с далекого Урала, он не уезжал, не повидавшись с любимым наставником. Позже уже было не к кому спешить в школу – ушел на пенсию, а потом из жизни Амырбий Давыдович. До последних дней жизни не переставал гордиться своими орлами – учениками-военными.

Николай Гаврилович Томаев – учитель истории. Высокий, молчаливый человек, прекрасный специалист, знаток своего предмета. Сколько лет он проработал в нашей школе, уже не вспомнить. Казалось, он был всегда. Ни слова жалобы ни разу за все годы, что приходится ходить пешком, через деревянный мостик, ежедневно, в любую погоду. Ни одной попытки они оба не сделали поискать место учителя в другом месте – ни у себя в селе, ни в других населенных пунктах по соседству, куда можно было подъезжать на автобусе, постоянно делавшем рейсы через Осетиновку, где они жили. Так всю жизнь и проработали в нашем селе. Отсюда их проводили на заслуженный отдых. Коллектив школы ходил провожать обоих в последний путь спустя годы, хотя уже и их бывшие коллеги были на пенсии, а многие ушли из жизни. Но ходили и старые, и молодые, и коллеги, и ученики. Они были частью жизни нашего села, были здесь своими. Были и остались в памяти. А объединял всех этих людей и жителей карачаевского аула великий русский язык. Иначе как понимали бы друг друга карачаевцы, русские, осетины, черкесы, о которых сказано выше?

И эта дружба сильна временем. Сколько лет народы Карачаево-Черкесии живут вместе, рядом!

Вот так мы и живем. Всегда учимся друг у друга и помогаем друг другу.

Бабушка говорит: «День без дня не может составить месяц, месяц без месяца – год; человек без человека не составляет народа, а народ без народа одинок».

А в одной книге я прочитала: «Весна приносит земле тепло и цветы, люди приносят друг другу сердца свои, и знают, что они вернут их со своими сердцами».

Этим мыслям вторит Халимат Байрамукова, моя любимая писательница: «Подсолнух всегда поворачивает голову к солнцу, горец – к русскому народу, своему брату». Я с ней согласна. Все народы разные, но ничто не может помешать нам дружить и быть счастливыми. А без русского языка это невозможно.

Написать рассказ мне помогли материалы школьного музея, воспоминания жителей села.