Режиссёру Андрею Кравчуку, вероятно, стоит посочувствовать – его фильм «Адмирал» рекламируется как новое произведение от создателей «Дозоров», «Турецкого гамбита» и второй «Иронии судьбы», к которым он, Кравчук, отношения не имеет, зато имеет отношение продюсер «Адмирала» Анатолий Максимов. Поэтому «Адмирал» – это фильм Максимова, и Кравчуку, которого когда-то выдвигали на «Оскар» с его «Итальянцем», сегодня стоит смириться со скромной ролью в тени главного кинопродюсера России.

Участие максимовской «Дирекции кино» («Первый канал»), впрочем, делает «Адмирала» чем-то большим, чем просто фильм. Это действительно не просто кино, это – политическое и идеологическое событие, значение которого, бесспорно, выходит далеко за пределы споров кинокритиков и даже графиков кассовых сборов (которые в случае с «Адмиралом» почти гарантированно зафиксируют самый стремительный рост в истории нового русского кино).

Кинокритики и зрители уже успели посмеяться над той наивностью, с которой в вышедших несколькими месяцами ранее «Господах офицерах» по сценарию того же Кравчука были вывернуты наизнанку все известные штампы советского детского кино о Гражданской войне – те же тачанки, погони, перестрелки, благородство одних и мерзость других, но уже с противоположным советскому кино знаком. И, конечно, были основания ждать и от «Адмирала» тех же «Неуловимых мстителей», сражающихся против красноармейских орд. Трудно сказать, чьей, Кравчука или Максимова, заслугой стало то, что эти ожидания не оправдались, но факт остаётся фактом, «Адмирал» – это совсем не «Неуловимые».

Если «Господа офицеры», наследовавшие постсоветскому кинотрэшу девяностых (стоит вспомнить, например, сериал Гелия Рябова «Конь белый» о том же Колчаке, снятый в 1993 году), пытались перечеркнуть все принятые в советское время идеологемы, касающиеся Гражданской войны, то «Адмирал», как ни парадоксально, нисколько их не отрицает. Уместно сравнить его  с недавней дилогией Клинта Иствуда, когда вначале во «Флагах наших отцов» американцы штурмовали Иводзиму, разглядывая огромную массу одинаковых японцев сквозь прицелы и никак более, а потом в «Письмах с Иводзимы» зритель увидел и услышал и самих японцев (герои фильма даже разговаривали по-японски) с их правдой, на которую они, конечно, имели такое же право, как американцы.

Будь советская цензура чуть более гибкой, чем она была (то есть если бы у нас были возможны свои «Письма с Иводзимы»), фильм с таким сюжетом, как в «Адмирале», мог бы появиться и тридцать лет назад. То, что когда-то было принято называть «колчаковщиной», в фильме просто не показано – период диктатуры верховного правителя в картине сведён только к принятию Колчаком присяги и к эвакуации в Иркутск, фантазировать по поводу благоденствия и мира под властью омского правителя создатели фильма, слава богу, не стали. Минимизирована и Гражданская война – от неё в «Адмирале» остался только Ледяной поход Каппеля и психические атаки – те самые, которые восхищали даже братьев Васильевых в «Чапаеве». Самая, очевидно, сильная сцена в «Адмирале», когда двое красных пулемётчиков смотрят, как под звуки «Прощания славянки» на них в полный рост идут каппелевцы, прямо отсылает к «Чапаеву», и даже жаль, что сценарист Зоя Кудря не решилась или не догадалась (скорее не решилась, потому что это уж совсем на поверхности) заставить этих пулемётчиков сказать что-нибудь вроде «Красиво идут, интеллигенция» – тогда круг замкнулся бы совсем.

Отдельно стоит обратить внимание на то, что все зверства, которых в фильме тоже, конечно, хватает, совершаются вовсе не красными (их вообще нет), а анархиствующими матросами и солдатами, одуревшими от возможностей, открытых перед ними приказом номер один.  

Собственно, «красные – правы, и белые – правы» – это и есть главное послание фильма «Адмирал». А поскольку за «Адмиралом» – вся мощь «Первого канала», уже сейчас можно уверенно сказать, что вначале фильм посмотрят все, кто привык ходить в кино, а потом – все остальные по телевизору. И это будет самый заметный и самый осмысленный шаг к символическому примирению красных и белых, о котором в последние годы так модно говорить.