Глава Исследовательского центра имени Келдыша рассказывает о перспективах создания ядерных двигателей для космических кораблей и промышленного освоения космоса.

– Анатолий Сазонович, от космонавтики давно ждут полётов в дальний космос или освоения Галактики, а их нет. На ваш взгляд, почему?

– У космонавтики состояние, близкое к тому, в котором авиация оказалась после Второй мировой войны, когда с поршневыми двигателями было нельзя поднять скорость и иметь экономически выгодную авиацию. Тогда в авиации произошёл скачок – от поршневых двигателей перешли к реактивным. Что-то подобное переживает космонавтика. Нам не хватает энергетического совершенства для освоения космоса. Отставка главы Роскосмоса Анатолия Перминова лишь обнажила эту проблему. Его новому главе Владимиру Поповкину можно только посочувствовать. Он попал в жернова – между Минфином, урезающим финансирование космических программ, требуя от космонавтики экономической выгоды, и главой правительства и президентом, ждущих от космоса прорывов. 

– Правда, что вы полагаете и видите такой выход из кризиса, который вызывает споры –  Центр имени Келдыша предлагает создавать ядерные энергоустановки для космоса?

– Объективно та база, на которой создана космическая отрасль – химическая энергия для ракет и солнечная энергия для электричества, – не позволяют сделать качественный прорыв к новым технологиям. Поэтому разговоры об обживании космоса – это несбывшиеся мечты Циолковского. Как показывает практика, с той научно-технической базой, которую имеет мир, цели – освоения Галактики – мы не достигнем. Пока нам надо научиться с меньшими затратами передвигаться в космосе. Что возможно лишь с переходом космической техники на принципиально новое энергетическое оснащение – ядерную энергетику.

– Мало радиации на Земле, мы её ещё и в космос переместим?

– Выходящая из ядерного двигателя струя не будет радиоактивной, поскольку через реактор проходит рабочее тело, которое находится в замкнутом контуре. Зато мы поднимем удельную тягу не в два раза, а в 20 и более раз по сравнению с химическими двигателями. Что и позволит летать с мегаскоростями до дальних планет. Другое преимущество – отпадает необходимость в Семипалатинском полигоне. Это Казахстан. Мы можем провести все испытания на территории России, не втягиваясь в тяжёлые международные переговоры по поводу использования ядерной энергии. 

– Да, но мир ещё не отошёл не только от Чернобыля, но и от Фукусимы-1.

– Как бы вызывающе ни звучала эта идея в свете аварий на Фукусиме и в Чернобыле, но и  американцы, и китайцы – все, кто развивает космонавтику, понимают:  размещать высокие технологии в околоземном пространстве при нынешнем уровне энергооснащённости – это примерно то же самое, что лучиной греть Галактику. А уж полететь на Марс – просто абсурд. Для того чтобы туда долететь, нужен корабль с ядерной установкой мегаваттного класса. То есть принципиально иные финансовые вливания. Для сравнения: Американскому космическому  агентству NASA Госдепом в 2011 году на исследования выделено 18,7 млрд долларов, Роскосмосу – 3,1 млрд долларов. Только не надо обвинять космонавтику в непомерных аппетитах. Я  разделяю опасения – во что именно вкладывать средства? Ведь уровень финансового обеспечения федеральной космической программы в 2011 году вырос с прошлогодних 67,04 млрд до 75,8 млрд рублей.

– А отдача от вложения таких колоссальных сумм – не имиджевая, а коммерческая – возможна?

– Ставка делается на прибыльный космос. Чтобы он приносил доход, надо учитывать его естественную среду – в космосе великолепнейший вакуум. А целый ряд земных технологий требуёт вакуума, что обходится дорого. Но если материалы сделаны в естественном и глубоком вакууме – это материалы иного уровня и качества. Второе преимущество – невесомость. В её условиях тоже можно получать продукты гораздо более высокого качества и прочности, чем на Земле. Всё это ведёт нас к новому этапу освоения космоса – расположению  промышленного высокотехнологичного производства в космосе.

– Какое именно производство, вынесенное в космос, способно приносить деньги? 

– Метеосистемы сегодня на грани того, чтобы приносить доход. Если в космосе будут размещены лаборатории по производству в области вакуума и невесомости, которые на Земле обходятся крайне дорого, а это целый ряд вакуумых продуктов в фармацевтике, ряд высокотехнологичных металлургических производств, например, нанотрубок – в космосе они могут выращиваться эффективнее и в разы дешевле. Здесь могут быть ошеломляющие прорывы. Другое дело, что государству и бизнесу придётся менять мозги – уходить от «быстрых» денег и вкладываться в перспективные разработки. Подобно тому, как информационные технологии совершили на наших глазах научную революцию, так и космическое производство может оказаться исключительно прибыльным и ресурсосберегающим.  

– Не получится ли так, что в погоне за выведением в космос новых технологий людям придётся «затянуть пояса» и жить ожиданием лучшей жизни?

– Давайте посмотрим на мир вокруг. На США или Китай. КНР поставила задачу за пять лет завоевать информационные, основанные на космонавтике рынки Латинской Америки и Азии. Что и сделано, причём даже в ущерб национальной экономике. Таков закон: в завоевании рынков всегда побеждает финансовая составляющая. Поэтому и нам надо  чётко осознать: секвестр Минфина не позволяет Роскосмосу выполнять задачи по завоеванию зарубежных рынков. Тот же китайский опыт доказывает: чтобы развивать высокие технологии в космосе, надо жертвовать сиюминутными экономическими выгодами.  Кстати, промежуточный итог: Китай делит с Россией второе место в мире по развитию космонавтики, но вплотную приблизился к США. А Россия фактически стала космическим американо-китайским такси-драйвером, правда, 700 млн долларов ежегодно, получаемых от них за счёт запусков ракет-носителей «Протон» – жизненно необходимая прибавка для национальной космической промышленности. В этом направлении Россия занимает первое место в мире. Что позволяет, несмотря на общее отставание от США, в отдельных секторах даже при скудном финансировании лидировать, например, в создании ядерных энергодвигателей.

– А у конкурентов, в США или в Китае, какое отношение к возможности создания ядерных энергоустановок для космоса?

– Проблема как раз в том, что пока мы тянем и экономим, Россию могут опередить конкуренты. У меня была встреча с руководством NASA. Оно признаёт, что «США не  исключают возможности форсирования работ по ядерной энергии в космосе». Китай предлагает нам кооперацию. Поэтому считаю, что новому руководству Роскосмоса надо работать подвижнически, но быстро. Для того чтобы в формирующейся международной кооперации, а де факто она есть, Россию взяли не на роль таксистов или ремесленников, способных точить металлические формы, а чтобы отношение к нам было как к партнёрам и законодателям космической моды. Таким, каким оно было в 80–90-е годы.

Беседовал Антон Самарин