Формально на официальных израильских документах присутствуют две даты – еврейская, от сотворения мира, и григорианская, «нашей эры» («от рождества Христова» в Израиле по понятным причинам не пишут). Однако фактически страна живёт по общечеловеческому календарю, вспоминая о еврейской дате, только когда речь заходит о религиозной жизни.

И тем не менее каких-то 15-20 лет назад понятия «Новый год» в привычном русскому человеку значении в Израиле не существовало. Евреи праздновали Новолетие осенью, а вечером 31 декабря ложились спать в обычное время, чтобы утром встать и пойти на работу. Исключение составляли небольшие группы золотой молодёжи, праздновавшие в эту ночь загадочный праздник «Сильвестр». Однако кто был этот Сильвестр и почему его день отмечают именно на 31 декабря, большинство праздновавших знать не знало и ведать не ведало. Да и сам праздник сводился к банальной дискотеке. 

Так что отмечать Новый год в Израиле стали лишь в конце 80-х – начале 90-х годов, когда началась массовая эмиграция из бывшего Союза. Именно бывшие советские граждане привезли на Землю обетованную новый, доселе не известный праздник.

Первоначально коренные израильтяне отнеслись к Новому году весьма настороженно, поскольку новогодняя ёлка показалась им рождественской, а Дед Мороз – Санта Клаусом. Так что многие решили, что этот праздник христианский и в еврейском государстве ему не место. Однако с течением времени недоразумение более-менее разъяснилось. Новым гражданам удалось втолковать старожилам, что ничего общего с религией Иисуса этот праздник не имеет, а напротив, был введён при Сталине в качестве светской альтернативы православному Рождеству (от себя добавим, что поскольку Новый год выпадает на рождественский пост, многие священники и вовсе считают его празднование грехом). Так что сегодня никто не удивляется, когда русскоязычные работники берут отгул 1 января, а школьники предупреждают, чтобы на уроках их в этот день не ждали. В отдельных случаях израильское начальство даже принимает «превентивные меры», к примеру, на одной из военных баз командир дал увольнительную всем русскоязычным подчинённым, объяснив это тем, что всё равно в Новый год русский – не боец.

Однако в Израиле остались и те, кто не теряет надежды изгнать этот «чуждый праздник» из пределов еврейского государства. В большинстве своём это новообращённые иудейские неофиты, которые из года в год публикуют многочисленные статьи, в которых разъясняется, почему ни в коем случае не следует отмечать этот праздник.

Аргументы при этом приводятся один интереснее другого. Один публицист, к примеру, установил, что «на самом деле» Новый год – праздник в честь обрезания… Иисуса из Назарета. Поскольку-де если он родился 25 декабря, а обрезание делают на восьмой день… Другой борец за истинные ценности «обнаружил», что упомянутый Сильвестр был римским папой, да к тому же ещё и христианским святым. 

Весь этот бред про «обрезание» и «Сильвестра» разбирался уже неоднократно. И тем не менее подобные аргументы появляются в печати «с упорством, достойным лучшего применения». Что, впрочем, не удивительно. Поскольку, как заметил один из неофитов (в гораздо более грубых выражениях, недопустимых в  печати), «исторические неточности» – это не важно, а важна «суть»: Новый год – явление, чуждое евреям по духу. А если кто-то так не чувствует, то, значит, его организм «пропитался нееврейским духом», от которого необходимо в срочном порядке избавиться. 

Впрочем, большинство русскоязычных израильтян к подобным проповедям оказалось нечувствительно и ни от чего не отказалось и отказываться не собирается. При этом речь не идёт о людях, живущих лишь воспоминаниями о прошлом. Ровно наоборот. Большинство тех, кто празднует в Израиле Новый год, неплохо устроилось на новом месте и, безусловно, лояльно новой родине. Просто они полагают, что интеграция не означает ассимиляцию. А потому не считают нужным отказываться ни от языка, ни от культуры, ни от традиций старой родины. И в том числе от любимого с детства праздника, кстати, едва ли не единственного, не запятнанного советской идеологией.

Первое время Новый год был в Израиле преимущественно «частным» праздником. Однако сработал марксовский закон спроса и предложения, и на израильский рынок в изобилии хлынули разнообразные новогодние товары: ёлочные игрушки и гирлянды, деды морозы и снегурочки, искусственные ёлки и новогодние открытки. Так что за две-три недели по всей стране возникают новогодние базары, крупнейший из которых традиционно располагается на тель-авивской автобусной станции.

С живыми ёлками, правда, в Израиле напряжёнка. Но и тут порой выручает непереводимое русское слово «смекалка». К примеру, несколько лет назад иерусалимская мэрия решила сделать рождественский подарок арабам-христианам, устроив бесплатную раздачу рождественских деревьев. Информация об этом как-то стала достоянием гласности, и в результате арабам достались «вершки и корешки», зато в новогоднюю ночь во многих русскоязычных домах зеленели живые «ёлки».

С популярностью Нового года на русской улице вынуждены считаться и израильские политики. Несколько лет назад бывший премьер Ариэль Шарон (кстати, с грехом пополам говоривший по-русски) выступил с новогодним обращением к русскоязычным израильтянам. А в прошлом году его примеру последовал президент Шимон Перес.

Так что, судя по всему, русский Новый год прописался в Израиле всерьёз и надолго. И сохранится тут, по крайней мере, до тех пор, пока в стране сохранится русскоязычная община, не желающая отказываться от своего культурного наследия.