Не секрет, что эпоха экономической глобализации, несущая как благо, так и множество новых вызовов человечеству, позволяет нивелировать не только таможенные барьеры и географическую отдаленность, но и культурную пропасть между ними, а значит минимизировать возможность возникновения кризиса в диалоге цивилизаций. Наш мир давно перешел в систему 2.0., для которой характерно свободное взаимодействие, выстраиваемое по принципу сети или сообщества.

Сегодня центральную роль в этом процессе занимают новые центры силы, чье активное, не обремененное бюрократическими оковами,  взаимодействие в различных сферах оказывает влияние на окружающую среду в планетарном масштабе. Россия представляет собой один из таких центров силы. Вопреки расхожему мнению не только США и Китай умеют пользоваться своей «мягкой» силой. Распространение культуры и языка, поддержка соотечественников, проживающих за рубежом, формирование благоприятного имиджа – одна из стратегических задач внешней политики России. И в первую очередь она заинтересована в том, чтобы наладить устойчивый диалог культур со своими стратегическими партнёрами – странами БРИКС.  

В сентябре 2017 года Россия и Бразилия подписали соглашение об открытии культурных центров. Главы внешнеполитических ведомств отметили, что это укрепит стратегическое партнёрство и обозначит твёрдый настрой к дальнейшему развитию российско-бразильских отношений. Если говорить о построении межгосударственных отношений, то одно из первых мест по своей важности занимает, конечно же, гуманитарный аспект. Учитывая тот факт, что понятие культуры само по себе предполагает совокупность материальных и духовных богатств человечества, а культура политическая сводится к социальному строю, идеологии, религиозным конфессиям, человеческим ценностям, историческим традициям и народному характеру, то становится очевидной взаимосвязь международных отношений с особенностями ведения дипломатии в разных странах. Именно духовно «близкие» страны составляют в большинстве случаев некую общность («сообщество») на мировой арене. А для того чтобы культурно «сблизиться», необходимо «разделить» свои обычаи и традиции, язык со своим оппонентом.

Открытие российских культурных центров в странах БРИКС как нельзя лучше способствует сближению наших стран. Открытие подобного центра в Сан-Паулу летом 2017 года – весомый шаг в копилку развития российско-бразильских отношений. 

Президент России В. Путин высоко оценил перспективы углубления сотрудничества с Бразилией. Дипломатические отношения с этой страной были установлены почти 190 лет назад, причём это была первая латиноамериканская страна, с которой у России появились официальные межгосударственные связи. История же культурного взаимодействия уходит корнями в начало двадцатого века, на протяжении которого имели место около пяти волн эмиграции русских в Бразилию. 

Первая произошла сразу после Социалистической революции 1917 года, вторая была связана с Великой Отечественной войной – огромное число людей покинуло Россию и Советский Союз по разным причинам. Третья была после 1953 года, когда правительство Китая потребовало выезда иностранцев из страны, в том числе русских из города Харбин, которые там жили со времен строительства Транссибирской железной дороги, а также приехали после Революции 1917 года. Четвёртая волна эмиграции пришлась на начало 60-х годов, когда в основном в США, Израиль и Канаду, а также во множество других стран, в Бразилию в том числе, уезжали российские граждане еврейского происхождения. И в довершение в 90-е годы произошёл новый всплеск эмиграции из России – так называемая пятая волна.

На сегодняшний день в Бразилии проживает около 35 тысяч выходцев из России, большинство из которых, подобно староверам, выехавшим туда в 1906 году, стремятся сохранить свою культурную идентичность. В связи с этим в Сан-Паулу, например, находятся шесть русских православных церквей, два культурно-благотворительных общества («Надежда» и «Родина»),  культурное общество русского фольклора «Группа Волга» и хор «Мелодия». 

В Рио-де-Жанейро также существует небольшая русская диаспора: в столице штата действуют русский православный храм имени св. мученицы Зинаиды (православная церковь есть и в г. Нитерой), ассоциация «Русский дом», Центр Славянской Культуры, Бразильско-русский институт культуры им. М. Ю. Лермонтова. Кроме того, в Бразилии, как и во всей Латинской Америке, имеет большую популярность Школа балета Большого театра в г. Жоинвилле, которую на сегодняшний день можно назвать одним из главных источников  «мягкой» России в Бразилии.    

Эмигрантские корни есть также у любой диаспоры. На протяжении всего своего существования человеку было свойственно стремиться к лучшей жизни, даже если путь к ней пролегал через тернии. Бегство ли от Гражданской войны в начале двадцатого века, подъём трудовой миграции на рубеже двадцать первого или спасение от экономического кризиса сегодня – всё это попытки обеспечить себе жизнь не то чтобы комфортную, но хотя бы лишённую больших проблем в масштабе отдельно взятой ячейки общества. 

Особенности современного русского сообщества в Китае как никогда ранее сопряжены с трудностями. За последние годы китайское правительство во многих сферах значительно закрутило гайки и намерено продолжать действовать в этом духе. Связана такая тенденция в первую очередь с экономическими особенностями – пока Россия пребывала в кризисе, Китай, напротив, планомерно превращался в развитую страну и сейчас является экономическим флагманом развивающегося мира. 

Такое положение дел позволяет государству контролировать поток мигрантов, давая понять, что заинтересовано оно только в нужных и полезных. Рабочую визу, например, стали давать только на определённые специальности, подходящие в основном «белым воротничкам». Русский человек уже не сможет устроиться гидом для туристов или официантом. Ужесточены требования к регистрации, получению вида на жительство, жилплощади, образованию и здравоохранению. 

Часть проблем связана с бюрократическими трудностями, но львиная доля трудностей всё же – финансовое измерение. Не вдаваясь в экономические подробности, можно отметить, что за последний год стоимость жилья в крупных городах возросла на 40 %, а затраты на образование начинаются от 1,5–2 тысяч долларов в год в начальных классах, дальше – больше. Хотя для иностранцев цены и ниже, всё равно они исчисляются тысячами, и часто даже состоятельные китайцы предпочитают обучать своих детей в России или странах Европы, где, по китайским меркам, образование стоит недорого. 

И все же, несмотря на падение рубля, массовый исход российских заказчиков с китайского рынка, рост цен и плохую экологию, русские в КНР остаются. Количество уезжающих в последние два года ощутимо увеличилось, однако массового исхода не наблюдается. Главная причина – невозможность найти работу на родине. Кроме того, большинство уверено, что в Китае намного безопаснее, чем в России. Многие не готовы отказаться от того уровня комфорта, к которому привыкли в КНР. Некоторые же психологически не могут пожертвовать ощущением эйфории, возникшим после переезда из российского захолустья в 20-миллионный Шанхай с его небоскрёбами, ресторанами и прочими благами цивилизации.

Китай никогда не станет для мигрантов полноценной второй родиной. Небольшую вырождающуюся общину этнических русских – полноправных граждан Китая – можно было пополнить сто лет назад, сейчас же мигранты проводят в стране в среднем 4–5 лет, используя её лишь как одну из остановок на пути к счастливой оседлости. Но именно в таких условиях они превращаются в феномен, способный сыграть в развитии отношений России с Китаем важную роль. Российская община в КНР существует и будет существовать, несмотря на все трудности. Это данность, которую нужно признать и научиться извлекать из этого пользу. 

Лучше дела складываются у русских сообществ в Индии. Если оглянуться на прошлое, Россия и Индия давно находятся в дружественных отношениях. Фундамент крепких торгово-дипломатических связей был заложен ещё в XVII веке, окончательно же они окрепли в постколониальный период, когда Россия (Советский Союз) оказывала Индии значительную помощь. Тогда огромная, почти безграмотная, аграрная страна еле стояла на ногах и сводила концы с концами, стороннее вмешательство было ей необходимо.  На первых порах государства вели совместное укрепление тяжёлой промышленности и постепенно перешли к развитию культурных, экономических, торговых и политических связей, что дало в результате очень прочные тёплые взаимоотношения, которые заметны не только в политическом сфере, но и в повседневной жизни. 

Коренное население Индии хорошо относится к русским, будь то мигранты, «пакетные» туристы или вольные путешественники. И тому есть основания – законом в Индии созданы благоприятные условия для торговли и ведения бизнеса, что выгодно как тем, кто собирается заняться предпринимательством, так и самой стране, которая разрешает вкладывать сторонние средства в свою экономику. Государство следит за тем, чтобы инвесторы не «страдали» от местных чиновников, а сами бизнесмены получают неплохую прибыль, импортируя к себе на родину дешёвые товары из Индии. 

Однако сейчас большинство русских в стране всё же являются туристами. По некоторым оценкам, в разгар сезона на Гоа каждые десять дней отдыхают примерно 3500 россиян. В ряде случаев эти туристы, приехавшие ненадолго в отпуск, превращаются в другую категорию – людей, которые решают остаться в Индии надолго или навсегда, потому что там они чувствуют себя комфортнее. 

Открытость российской экономики и облегченный визовый режим позволяют без труда осуществить эмиграцию, и по последним подсчетам русская община в Индии уже насчитывает более двух миллионов человек. Отдельные районы неформально называются «маленькой Россией» из-за большого количества русскоговорящего населения, причем за «русских» считаются выходцы из всех бывших республик Советского Союза. 

Основной наплыв русских мигрантов в Индию пришёлся на начало нулевых. Только закончились лихие девяностые. Люди, сколотившие небольшие состояния и не знающие, как применить их на родине, попали в страну, где  могли чувствовать себя практически миллионерами. Так и было положено начало устоявшемуся уже явлению русских в Индии, которое из года в год только укореняется и способствует развитию и процветанию государства, в связи с чем к русской диаспоре относятся дружески и уважительно. 

В конце девятнадцатого века, после того как по миру разнеслась весть об открытии золотых и алмазных месторождений в Южной Африке, туда хлынула первая крупная волна переселенцев из России. Эти люди не были первыми русскими в стране – раньше там появлялись беглые матросы, которые не хотели отдавать службе в армии двадцать пять лет своей жизни и были вынуждены приспосабливаться к нелёгкой жизни на чужбине, в итоге почти полностью ассимилируясь. Открытие же богатых приисков хоть и привлекало поток мигрантов, их всё равно отпугивало отдалённое расположение незнакомой страны, с которой Российская империя только начала налаживать экономические связи. 

Момент угасания золотой лихорадки совпал с ужесточением иммиграционного законодательства в ЮАР, что ещё больше повлияло на снижение количества русских в стране, которое неминуемо свелось бы со временем к нулю, если бы не Вторая мировая война. В ходе неё многие русские семьи съехались в Южную Африку из Франции и Германии, организовав в 1952 году «Общество русских эмигрантов». Однако дети этих мигрантов охотнее называли себя южноафриканцами, не беспокоясь о связях с родной культурой, вследствие чего в 1973 году русская диаспора официально была названа вымирающей. Спасло её приближение перестройки, и в конце 80-х годов сюда прибыла очередная партия эмигрантов, которые проживают в ЮАР и по сей день.

Сейчас в стране находится, по разным оценкам, от шести до восьми тысяч русских, и их жизнь сопряжена с рядом трудностей. К примеру, в последнее время прослеживается чёткая тенденция к наделению большими правами чернокожих граждан. Предприятия вводят квоты для приёма белых людей, становятся более сложными процедуры получения вида на жительство и разрешения на работу, по этим причинам очень многие желающие «отсеиваются». 

Зато оставшиеся сумели обеспечить себе хорошее качество жизни, которого вряд ли смогут достичь те, кто приезжает сейчас и сталкивается с новыми ограничениями.  Две основные сложности в ЮАР – это поиск работы и преступность. Нынешние переселенцы мигрируют в связи с экономическими причинами и не заинтересованы в поддержании контактов с соотечественниками, не стремятся сохранить общность и живут преимущественно своей жизнью. 

Для тех же, кто склонен держаться вместе, существует несколько организованных общин, например русский православный храм Московского патриархата в честь преподобного Сергия Радонежского, расположенный в Йоханнесбурге, – считается, что именно это сообщество по-настоящему объединяет русскоязычных иммигрантов. Единение необходимо той части переселенцев, кто не уверен в своём будущем в ЮАР, что, впрочем, не означает готовности покинуть страну – русский человек уже преодолел столько препятствий, что вряд ли так просто оставит мечту о хорошей работе, своём доме с садовником и безбедной жизни. 

В заключение хочется сказать, что какими бы ни были условия жизни в родной стране, человека всегда будет тянуть в неизвестность, и какими бы они ни были в чужой – он будет скучать по дому. Задача объединений государств в данном контексте – не просто заботиться о развитии и экономическом благополучии на макроуровне, но направлять процветание на благо населения, как коренного, так и прибывшего с далеких земель. В условиях всеобъемлющей глобализации важно, чтобы страны стремились к устойчивому и инклюзивному развитию.