14 (27) августа 1917 г. на Казанском пороховом заводе произошёл взрыв, который привёл к серии более мощных взрывов и пожару. Город сотрясался, как при землетрясении. Почему загорелся склад боеприпасов и разметало снаряды, выяснить так и не удалось. Официальной версией пожара считается окурок, случайно брошенный часовым, охранявшим пороховые склады.  

Следственная комиссии установила, что «в тот день, 14 августа 1917 года у железнодорожного полотна станции "Пороховая" были штабелированы два вагона с французскими фугасными снарядами. Рядом со штабелем ранее была выгружена селитра в мягкой таре. Часовой, охранявший снаряды, закурил и по небрежности бросил окурок, отчего загорелась сухая трава, щепки, и огонь моментально перекинулся на селитру и штабель снарядов. Часовой, испугавшись взрывов, убежал». 

Боеприпасы стали в результате разлетаться по всему городу. Жители Казани до сих пор находят неразорвавшиеся снаряды и наталкиваются на многочисленные воронки.  Около 14:30 произошёл первый взрыв пороха.

В результате было уничтожено свыше 12 тыс. пулеметов, предназначенных для отправки на фронт (всего русская армия в годы Первой мировой войны получила 30 тыс. пулеметов), 1 млн снарядов (и это при нехватке снарядов на фронте), сгорело 29,5 тыс. тонн нефти. Кроме того, в Казани было разрушено 542  здания, 152 из которых полностью. Погиб 21 человек, включая скончавшихся позже от ран, 172 получили ранения.

 

Среди погибших был начальник порохового завода генерал от артиллерии (этого звания он был удостоен посмертно) В. В. Лукницкий. 

По свидетельству очевидцев, генерал Лукницкий категорически отказался уходить из опасной зоны и делал всё возможное, чтобы предотвратить размер возможного ущерба и спасти человеческие жизни. Именно он открыл аварийную систему затопления завода, после чего в пороховые  хранилища хлынула вода и быстро их затопила. Лукницкому очередным взрывом оторвало  правую руку. В результате он умер от большой потери крови.

В. В. Лукницкого хоронили как героя. Его гроб  после отпевания в Богоявленском соборе несли на руках к месту захоронения возле церкви Пороховой слободы. В 1929 г. в память о начальнике завода была установлена Ротонда.

14 (27) – 16 (29) августа 1917 г. в Казани возникла паника. Многие из числа 200-тысячного населения города бежали в пригородные посёлки, причём путь это проделывали пешком, прихватив лишь самое необходимое.  Прошёл слух, что, если взорвутся пороховые заводские склады, от Казани ничего не останется. В местах скопления многочисленных беженцев власти организовывали питание и ночлег. Многие в этой сутолоке теряли друг друга, не могли найти пропавших и заблудившихся детей. Прекратилась работа фабрик и заводов, закрылись учреждения, не работали телеграф и почта. В городе было объявлено военное положение. Юнкера блокировали улицы, чтобы не допустить разграбления оставшихся в одночасье бесхозными домов. Отдельные очаги пожара не удавалось потушить вплоть до 24 августа (6 сентября) 1917 г.

С самого начала возникла версия заранее спланированной диверсии. В приказе Верховного главнокомандующего генерала от инфантерии Л. Г. Корнилова прямо говорилось, что взрыв в Казани «произошёл при несомненном участии германских агентов». Для подобного утверждения боевого генерала есть все основания. Достаточно вспомнить  взрыв флагмана российского Черноморского флота  линкора «Императрица Мария», который произошёл  в октябре 1916 г. Лишь  в 1930-х гг. следователям НКВД, расследовавшим совершенно иное дело, случайно удалось установить причастность немецких агентов и даже выплаченные суммы за выведение из строя флагмана, который кардинально менял расклад военно-морских сил на Чёрном море. 

Подобная версия может быть вполне реальной, поскольку известно, что в самом начале Первой мировой войны русская армия испытывала катастрофическую нехватку снарядов, патронов и других видов вооружений. Его закупали партиями по всему миру – во Франции, США и даже Японии, недавней противницы России в Русско-японской войне 1904–1905 гг. (японскими винтовками «Арисака» вооружали, в частности, латышских стрелков, получивших свою известность после Октябрьской революции в качестве отборных частей Красной гвардии).

К 1916 г. «снарядный голод» был преодолён, что позволило провести масштабное наступление русской армии, получившее название «Брусиловский прорыв». Русская артиллерия буквально сметала своим огнем позиции противника. Это не устраивало германский генштаб, который привык действовать агентурными методами. Казань в этом смысле представлялась идеальной мишенью. 

Историкам и специалистам ещё предстоит разобраться во всех деталях этой катастрофы. Но версия с окурком как-то даже на взгляд непрофессионала представляется не очень убедительной. Жаркое и сухое лето в Поволжье не редкость, как и курящие часовые. Однако подобных масштабных катастроф до этого не наблюдалось. Больно уж «удачно» упал злосчастный окурок, лишая русскую армию почти трети всех пулеметов и миллионов снарядов.