Карпеева Дарья. «О героизме и благородстве в истории» – рассказ об уникальных событиях семейной истории и делах своих предков

Героизм… Благородство… Какие важные для человечества слова! В истории России немало героев, благородных людей, кем хотелось бы гордиться, на кого хотелось бы равняться. А я горжусь тем, что являюсь дочерью ГЕРОЯ – Николая Борисовича Карпеева! С огромным уважением и гордостью ношу фамилию своего папы и с удовольствием рассказываю о событиях нашей семейной истории и о подвигах моего отца.

Так получилось, что мой папа выучился в Сызрани на лётчика и после окончания его направили в Афганистан. Там он летал на ветолёте Ми-8. В общей сложности провоевал там более 6 лет. За время войны его неоднократно представляли к боевым наградам. Как итог его военной службы – два ордена (Красной Звезды и «За службу Родине в Вооружённых Силах» III степени) и 7 медалей.

Вот как это было…

В июле 1983 года моему папе предложили службу в Мары (Туркмения) в авиационном полку.

А война в Афганистане набирала обороты и была в полном разгаре. Когда отец со своими товарищами прибыли в полк, то очень удивился, увидев пустое летное поле. Лишь на его краю стояла пара покалеченных вертолетов. Объяснили, что все машины на оперативных точках выполняют боевые задания. На всё обустройство дали им неделю: сдать зачеты, получить лётное обмундирование, оружие, планшеты и так далее. Вновь прибывших распределили по экипажам. Отца определили на должность лётчика-штурмана, кем и пролетал он почти два с половиной года.

Надо сказать, что вплоть до 1986 года пограничные войска официально считались незадействованными в боевых действиях в Афганистане (Летчиков даже не награждали боевыми наградами, кроме как солдатским значком «Отличник пограничных войск»). Экипажи отцовского полка обслуживали северные районы Афганистана. Высадка десанта, огневая поддержка, боевые удары, транспортные перевозки – все это была лишь ежедневная работа.

Перед первым боевым вылетом штурман эскадрильи приказал отцу составить карту полетов. Он конечно с усердием принялся за дело. Начертил все маршруты, разрисовал карту, как учили в училище. Когда штурман увидел ее, схватился за голову: «А если карта попадет к душманам?! Ты же здесь все разложил – где, когда, зачем, откуда». В общем дал он отцу чистый лист бумаги и приказал нанести на нем маршруты.

Первая боевая задача – высадка десанта возле кишлака Андхой. Взлетели с рассветом. Летчики учитывали все факторы (в это время у мусульман намаз и стрелять они не будут). Отец часто вспоминает ощущение, когда пересекаешь границу и оказываешься в зоне боевых действий?! Это как заходить в холодную воду – вначале мандраж, а потом вроде бы все нормально. Самое неприятное – подход к точке высадки, неизвестно, что его ожидает. Как говорится ожидание смерти – хуже самой смерти.

В операции было задействовано 12 вертолетов – 8 транспортных и 4 боевой поддержки. Шли вертолеты на предельно малой высоте – 5-10 метров. Единственная защита от прицельного огня. Садились с ходу на подобранные с воздуха площадки. Десантники молодцы, высаживались за 10-15 секунд. В каждом вертолете – отделение десантников. Они прыгают в море пыли. Пыль с одной стороны хорошо – скрывает от душманов. Но стоит ей рассеяться и вертолеты как на ладошке. В этой обстановке чуть замешкался и, считай, пропал.

Друг за другом взлетают вертолеты. И тут из «зелёнки» («зеленка» – местность, покрытая растительностью, деревьями) ударили душманы, цепочки трассеров потянулись в нашу сторону вертолета. Командир опытный – вовремя отвернул вертолет. Однако десантников в беде не оставишь. Надо обработать «зеленку», где спрятались душманы. Отсекли «духов». Возвращаются на оперативную точку без потерь. До окончания полёта в эфире стояла тишина, режим радиомолчания, а по прилёту, в курилке как прорвало, все враз заговорили, эмоции выплескиваются через край.

«Конечно, острые ощущения, - вспоминает отец, - со временем сглаживаются, но оставаться спокойным, когда по тебе стреляют, не всегда получается. Страх он все равно присутствует». В конце концов, ведь мой папа обычный человек!

Всего за годы войны в Афганистане с 1983 по 1989 год отец совершил 1130 боевых вылетов. Каждый из них в принципе мог стать последним. За время его службы в полку из боевых вылетов не вернулось много его друзей. Никакие награды не могут компенсировать человеческие жизни.

Свою первую медаль «За отвагу» отец получил в феврале 1986 года. Выше кишлака Морчагаль был высажен десант. Ему предстояло захватить караван с оружием. Но то ли афганский осведомитель ошибся (а, может быть, сделал это специально), то ли душманы что-то прочуяли, но в итоге караван прошел другим путем. А вместо досмотра каравана наш десант зажали со всех сторон душманы. Без огневой поддержки ребята держались почти сутки. Зима. Снег в горах. В скалах не окопаешься. На выручку им отправили 4 вертолета. Под огнем противника один за другим вертолеты шли на посадку. Счет времени шел на секунды. Посадка – взлет. Забрали всех ребят. Потом уже в полку стали считать дырки. «Вертушка» была в нескольких местах пробита. Все удивлялись, как дотянули до дома! Слава Богу, у душманов не было гранатометов.

Надо отметить, что боевые награды вручали за конкретное успешно выполненное задание. Орден Красной Звезды отцу вручили в апреле 1987 года.

Есть такой город на Памире – Тулукан. Поступил приказ высадить десант на высотах возле этого населенного пункта для прикрытия дороги. Совсем недавно там были наши, но душманы их выдавили. Предстояло вновь прикрыть дорогу. Определили место приземления. Заходим на посадку. Сели. Вокруг тишина. «Духов» не видать и не слыхать. Десантники стали выпрыгивать из вертолетов. И вдруг…взрыв, второй. Все десантники залегли для отражения нападения. Взлетели. Смотрят по сторонам – где душманы? Никого не видно. Разведка с земли докладывает, что сели на минное поле. Причем на свое собственное. Только на карте оно не было указано. Словом, кто-то прошляпил. Внизу раненые десантники. Надо садиться, забирать их. Так и пришлось папе сажать вертолет на минное поле во второй раз. Раздумывать времени не было, пришлось рисковать.  Создалась та ситуация, когда риск оправдан и необходим. Все обошлось благополучно, сели практически на свои следы, забрали всех. А скоро папа прикручивал к своему парадному кителю орден Красной звезды.

Однажды (это было в 1988 году) в районе города Маймене, что в 200 километрах от границы был подбит наш разведывательный вертолет, который производил аэрофотосъемку. Кое-как он сумел приземлиться. Вызвали помощь. Через пару часов наши подлетели. Душманы не дают приземлиться. Вокруг адский грохот и стрельба. Все же сели. С собой привезли инженеров и техников. Они сразу побежали к подбитому вертолету. Стали что-то мудрить. Время поджимает. Стрельба не прекращается. Вертолеты взлетели, стали огнём с воздуха прикрывать тех, кто на земле. Ладно еще, что вертолет был подбит не «Стингером». Тогда бы чинить, скорее всего, было нечего. Но инженеры – мастера своего дела. Сумели подлатать машину. Лишь бы до дома дотянула. Наступил самый ответственный момент. Взлет. Прикрывая, в прямом смысле, своими бортами покалеченный вертолет, взлетели. Еще немного и вышли из зоны обстрела. Все возбуждены, но настроение приподнятое. Задание выполнено. За него отец был награжден медалью «за боевые заслуги».

Часто, в день приходилось вылетать на боевые задания по нескольку раз подряд.

Зимой 1989 года советские войска были выведены из Афганистана. Закончилась, пожалуй, самая непонятная война. Тысячи парней сложили свои головы в чужом негостеприимном краю. Еще больше вернулось покалеченными. Не только физически, но и психически. И все же Афганистан очень много им дал. На глазах вчерашние мальчишки становились  мужчинами. И если моего папу спросить, что самым примечательным было в жизни, то он, не задумываясь, ответит: «Афганистан!».

А служба его продолжалась. Он по-прежнему служил на границе. Каждый день в небе. Совершал облет южных рубежей. Граница тоже таит в себе немало неожиданностей.

Граница. Река Амударья отделяет нашу огромную страну от Афганистана. Советские войска выведены с чужой территории, но на той стороне по-прежнему неспокойно. Гражданская война продолжается. Неспокойно и на границе, нет-нет, да и раздадутся беспорядочные выстрелы. У пограничников повышенная боевая готовность.

Задача отца – ежедневный облет южных рубежей. Работа привычная, но требующая постоянного напряжения и внимательности.

…Стояла ранняя осень 1989 года. Еще тепло, но уже по всем приметам чувствовалось, что лето кончалось. На низкой высоте вместе с пограничным нарядом летят вдоль речной глади. Есть в тех местах небольшой остров Арал. Здесь растет знаменитый солодковый корень (лечебный, очень редкий, он ценился буквально на вес золота, частенько за ним сюда наведывались с той стороны). Подлетая к островку, вдруг заметили, что кто-то промелькнул в зарослях. Делают круг. Снижаются. Так и есть! Кто-то прячется в прибрежных кустах. Садятся. Пограничный наряд бежит к нарушителям. Приводят двух заросших афганцев, вооруженных автоматами. Посадили в вертолет, разумеется, предварительно разоружив. Чувствуют, что на острове еще кто-то есть. Чутье не подвело. Один за другим к вертолету пограничники выводят охотников за солодковым корнем. Все вооружены. Один даже с гранатометом. Всего задержали 19 нарушителей. Когда их доставили в отряд, получили большой нагоняй от командира отряда за то, что неоправданно рисковали. Грозился наказать. Однако вместо наказания наградил медалью «за отличие в охране Государственной границы СССР».

Сколько за эти годы было пережито моим отцом, сколько всего увидено? Разве могли они представить, что страшные дни ждут их и в родной стране, что начнется беспредел, национальная вражда, реками потечет людская кровь.

Новый 1990 год папа с экипажем встретил на оперативном дежурстве в Термезе. В 2 часа ночи раздается звонок из штаба полка. К исходу дня 2 января прибыть в полк. 4 января они уже вылетели в Баку. В городе погромы, резня. Убивают армян, русских, словом, инородцев. Сколько горя и крови вокруг. Страшно вспомнить. Папины сослуживцы рассказывали, как пьяные азербайджанцы (хоть Коран и запрещает им пить) убили старика-армянина. Облили бензином и подожгли на глазах у родных и близких. Только за то, что он посмел что-то сказать извергам, только за то, что другой национальности. Да, такое не забудешь никогда.

Задача папиного экипажа – вывозить беженцев из приграничных районов Азербайджана в бакинский аэропорт, где их дальше самолётами вывозили в Россию. Загружали вертолеты беженцами под самую завязку. Как забыть избитых стариков, заплаканные глаза женщин, напуганные лица детей? Только на борту вертолета они немного успокаивались, не веря, что весь ужас уже позади.

Папа вспоминает, как враждебно относились к ним азербайджанцы. Куда девалось знаменитое кавказское гостеприимство и дружелюбие? Не может же в одночасье измениться весь народ? Даже чашку кофе они не сумели выпить в аэропорту города Баку. А ведь работы у них было невпроворот. Без отдыха день и ночь. Кроме того, постоянные угрозы со стороны местных бородатых «гвардейцев». Отцу они казались вооруженными уголовниками в камуфляже. Каждый папин прилет они обыскивали вертолет, угрожая, что расстреляют на месте, если найдут хотя бы один патрон от автомата. Все вооружение экипажа состояло из личного оружия, пистолетов.

Потом была Нахичевань, Тбилиси. Снова беспредел, кровь, смерть невинных людей.

В феврале 1991 года отца по службе перевели в заполярье, в Тикси. Через полгода перевелся в Воркуту. По-прежнему летает на дальние пограничные заставы – доставляет провиант, личный состав и т. п. За это время побывал на Диксоне, самой северной точке Евразии-мысе Челюскин, островах Северная земля, Новая земля, земля Франца-Иосифа. Вообще, за годы службы папе довелось побывать на самой южной точке Советского Союза – Кушке и на самой северной – мысе Челюскина.

Вечное ледяное безмолвие. На сотни и сотни километров нет ни одной живой души. Вокруг только снег и лед. Сначала было непривычно после азиатской жары. Но человек ко всему привыкает. Привык и папа. Где-то далеко в прошлом остались Афганистан, горы, война.

В ноябре 1992 года отец уволился в запас с переводом в гражданскую авиацию.

Вот такие вот истории рассказывал мне папа, когда я была маленькой. И я помню как с замиранием сердца, слушала их. Я закрывала глаза и представляла себе, как вертолёт Ми-8 поднимается ввысь, как его атакуют душманы, как он приземляется с дырками после ещё одной высадки десанта.

А недавно, мы с папой поехали праздновать «День Авиации» на аэродром в Куркачи. Там я впервые в жизни поднялась в небо на вертолёте Ми-8, на котором ещё не так давно летал мой папа!

Я люблю вспоминать эти истории, люблю говорить о них. Всё-таки они о моём папе…

Карпеева Дарья