Почему брянский тамбовскому не Lupus est

Тамбовский волк тебе товарищ
и друг,
когда ты со стены срываешь
подаренный пенджабский лук!
Андрей Вознесенский. Стрела в стене (1968)

А я простой советский заключенный
И мне товарищ – серый брянский волк.
Юз Алешковский. Песня о Сталине (1959)

«Homo homini lupus est», - сокрушенно говаривали римляне империи времени упадка. «Какой-то латинский писатель в каком-то сочинении употребил замечательное выражение «homo homini lupus» (человек человеку волк), то есть человек с человеком обращается как с волком или как волк. Эти три слова «homo homini lupus» - превосходно характеризуют ту болезнь, от которой погибла классическая цивилизация», - подытожил столетия спустя Д.И. Писарев. «Какой-то латинский писатель в каком-то сочинении» - это римский комедиограф Плавт (ок. 254-184) в комедии «Ослы». Другому латинянину, Теренцию (ок. 185-59), принадлежит некогда не менее популярное высказывание о волках: «Lupus in fabula» (буквально: волк в басне), - употреблявшееся в значении «легок на помине». Поговорка эта восходит к поверью, что о волке лучше не говорить, иначе он может неожиданно появиться.

Игнорируя былые запреты, цивилизованные представители новой эпохи нисколько не боятся поминать волка всуе и называют волком  в овечьей шкуре лицемера, прячущего под маской добродетели злые намерения, морским волком – опытного моряка, порой меж волком и собакой – сумерки, а еще говорят о человеке, неспособном сжалиться над кем-либо, - «пожалел волк кобылу…», а о невыносимом положении, состоянии – «хоть волком вой».

Но едва ли не чаще срываются с наших уст упоминания об иных волках – еще не обретших своего места в нормативных словарях, однако имеющих вполне конкретную  прописку: волке брянском и волке тамбовском.

Вот ответь мне - слов не трать! –
Где царевне мужа брать?
Чай, сама, дурында, видишь –
Женихов у ей не рать!
Кабы здесь толпился полк
В пререканьях был бы толк,
Ну а нет - хватай любого,
Будь он даже брянский волк!
(Леонид Филатов. Сказ про Федота-стрельца, удалого молодца.)

Спой же песню мне, Глеб Кржижановский!
Я сквозь слезы тебе подпою,
Подскулю тебе волком тамбовским
На краю, на родимом краю!
(Тимур Кибиров. Сквозь прощальные слезы.)

Опять посылочки дают
В казенном доме,
И возле вахты фитили
Стоят на стреме!
Кому-то понт и от родни,
И от лепилы,
А мне же только брянский волк
Пришлет бациллы.
(Михаил Танич. Посылочки.)
Мы культурно свет не застим,
Взять судьбу не можем в толк.
И поет нам:
- С новым счастьем! –
Наш парторг - тамбовский волк.
(Александр Галич. Вечерние прогулки.)

Складывается впечатление, что тамбовский и брянский волки – близнецы-братья, ибо образ неуловимого злодея-одиночки, очевидно враждебного по отношению ко всему окружающему миру, встает за обоими сочетаниями в равной степени.

Жак Росси в «Справочнике по ГУЛАГу» (London, 1987) отмечает: «волк или серый волк – одиночка, не связанный никакой мастью, умеющий постоять за себя»; «вольнонаемный, которого зэк осмелился бы назвать «товарищем», обычно отвечает: “Волк в брянском лесу тебе товарищ, а не я!”» Тогда как в другом словаре (В. Кузьмiч. Жгучий глагол: Словарь народной фразеологии. - М.: Зеленый век, 2000) упоминается крылатое выражение тамбовский волк тебе товарищ - «нелицеприятный ответ на обращение “товарищ” либо отказ от навязываемой дружбы».

Кто из этих братьев-близнецов появился на свет раньше – судить нелегко. Ни о тамбовском, ни о брянском волке в работах таких известных собирателей русского фольклора, как В. Даль и С. Максимов, нет ни слова. Единственный намек на старшинство брянского волка может дать разве что происхождение самого топонима Брянск: первые летописные упоминания этого поселения фиксируют его название в форме Дебрянск – от древнерусского дьбрь ‘горный склон, ущелье, долина, поросшие лесом; лес’. В дальнейшем форма множественного числа дебри получила более узкое значение ‘места, заросшие густым непроходимым лесом’, ‘глухая малодоступная местность’. А в словаре Даля отмечено и диалектное прилагательное дебрский, которым называли человека, появившегося ‘неведомо отколе’, шатуна и бродяги – то есть такого, кому вполне подходит и  обозначение брянский волк.

И если еще в сталинскую эпоху, как свидетельствует Жак Росси, брянский волк был куда известнее своего младшего брата, то после выхода кинофильма «Дело Румянцева» (1956) расстановка сил изменилась: тогда с экрана на всю страну прозвучала фраза тамбовский волк тебе товарищ.

Версий же происхождения оборота существует несколько. Самая очевидная: в тамбовских, как и в брянских лесах, волков действительно много, исключительно крупных. Наименее известная: мнение тамбовского краеведа И. Овсянникова, полагающего, что выражение это появилось в конце XIX века. Поскольку Тамбовщина была сельскохозяйственным краем, после завершения сезонных работ тысячи мужиков уезжали в другие города за приработком. Брались за любую работу, даже за грошовую плату, перебивая заработок у местных жителей. Те недовольно ворчали: «Опять тамбовские волки по дворам рыщут, цену сбивают». Самая популярная: выражение появилось после подавления вспыхнувшего в Тамбовской губернии в 1920-1921 гг. крестьянского восстания против продразверстки, выполнение которой грозило жителям края голодной смертью. Восстание это более известно под названием «антоновский мятеж». Атаман Антонов нападал на красные продотряды из леса и прятался в чащу, как в нору. Понадобились специфические таланты Котовского и Тухачевского, чтобы обложить этого волка красными флажками. Оставшиеся в живых повстанцы сдались властям после объявления амнистии для «рядовых бандитов», однако все бывшие антоновцы подвергались допросам с пристрастием. Считается, что именно тогда и появилось выражение тамбовский волк тебе товарищ: так чекисты реагировали на обращение «товарищ» со стороны  подследственных.

Как бы то ни было, но, судя по всему, именно тамбовскому волку суждено стать одним из символов новой России. И дело не только в том, что это гордое имя носят рок-фестиваль в городе Рассказово Тамбовской области, торгово-выставочный центр на севере Тамбова, изготовленные в Тамбове водка, конфеты и даже торговые весы, а также планируемые к производству мыло и шампунь… Сугубо региональной славы оказывается нашему герою маловато, но есть где и еще разгуляться. И вот уже Тамбовская торгово-промышленная палата предпринимает «акцию по продвижению торгового бренда “Тамбовский волк” на российском рынке», для чего задумано объединить все компании, выпускающие продукцию под этой маркой. Впрочем, известен тамбовский волк уже и на мировом рынке: в одном из блогов промелькнуло сообщение о том, что в магазинах города Бостона можно купить банку с такой вот этикеткой:  Beef in stew “Wolf of Tambov” (тушенка «Тамбовский волк»). Made in Brazil…

Словом, нынешний тамбовский брянскому уже не товарищ.

И уже не о реабилитации, а о присуждении ему награды «За заслуги перед Отечеством» радеют инициаторы создания Музея Волка в Тамбове, без обиняков заявляя: «Большинство современных символов многомерны, универсальны, всенародны, интернациональны и любимы. “Тамбовский волк” в том числе. Как уже отмечалось, за последние два-три десятилетия образ волка благодаря объективному отражению в литературе, искусстве, кино, созданию специальных обществ охраны волка (например, в Канаде), частных заповедников и т.п., стал мягче и благороднее, сместился в сторону положительного. <…> Закладывая основы создания образа-символа “тамбовский волк” как объективного с акцентом  положительного, мы автоматически включаем его в ряд значимых культурно-исторических символов России. Наряду с такими символами, как “русская береза”, “курский соловей”, “русский медведь” (вариант – “сибирский медведь”) и др. <…> Такое же положение в мировом культурном пространстве будет у положительного образа-символа “тамбовский волк”, который войдет в ментальное сознание носителей разных национальных культур через создание Музея Волка в Тамбове согласно всем установочным положениям концепции» (http://www.tambov.org/i/FrontShowPublicationItem/rubric26/id134)

C новым ментальным сознанием вас, дорогие товарищи!

С.В. Друговейко-Должанская