Гёте: поэт по особым поручениям
Елена Ерёменко28.08.2015
Он, возможно, самый знаменитый поэт в мире. Для немцев он такое же «наше всё» и «солнце поэзии», как для нас Пушкин. Каждый год в день его рождения, 28 августа, в Веймаре – городе, где Гёте прожил большую часть своей жизни, проходят праздники, выбор тем для которых, похоже, неисчерпаем. Наш автор предлагает свою тему – о государственной службе и связях с русским двором великого поэта.
Можете представить себе чиновника с большим кругом должностных обязанностей, который одновременно увлечённо и успешно занимается философией, естествознанием, проводит многочисленные эксперименты и исследования, при этом не прерывает свой творческий труд, выдаёт мировые шедевры, определяет развитие мировой литературы и успевает совершить и пережить ещё много чего, что вдохновит будущих писателей и учёных на многочисленные произведения о нём и его книгах. Сейчас, через столетия, трудно представить, как всё это удавалось одному человеку.
Мы предлагаем вспомнить о тех сторонах жизни поэта, которые раньше оставались в тени, – о связях Гёте с русским двором и его глубоком интересе к России.
Сорок лет в коляске, на лошади и пешком…
Как известно, Гёте достаточно большую часть своей жизни провёл на службе при веймарском дворе. Должности и обязанности у него были самые разнообразные: тайный советник по особым поручениям, министр финансов, директор театра, военный комиссар, дипломат. Ему приходилось возглавлять руководство горным делом и строительством дорог герцогства. Само собой, что и за школьное и университетское образование при дворе отвечал тоже Гёте, а речь идёт об одном из самых заметных тогда Йенском университете. Время в Европе было смутное – эпоха войн обрушилась на континент, и Гёте сопровождал не раз своего герцога в военных экспедициях, выполнял особые поручения.
В маленьком городке Ильменау в Тюрингии есть очень примечательный памятник Гёте-чиновнику. Усталый, пожилой Гёте сидит на скамье в дорожном костюме. В Ильменау ему пришлось побывать 28 раз по делам, совершенно далёким от его творчества – он возглавил здесь восстановление горного рудника. Но и на этом прозаическом фоне, полном проблем, тягот и разочарований, Гёте создал один из самых известных текстов – «Горные вершины спят во тьме ночной...»
В. Тишбейн. Гёте в Римской Кампанье, 1787 г.
Трудно поверить, но для Гёте служба при дворе, его чиновничьи обязанности были, пожалуй, всегда на первом месте. Он чувствовал огромную ответственность за своё герцогство, вникал с присущей ему педантичностью в самые мелкие детали: сам занимался набором рекрутов в армию, проводил реформы в сельском хозяйстве, уговаривал своего государя ввести режим экономии для двора– герцогство было очень бедным.
Сам он так писал о своих годах службы: «Сорок лет в коляске, на лошади и пешком проехал и прошёл всю Тюрингию вдоль и поперёк». Самый близкий русский пример – это, конечно, Ломоносов, хотя дипломатом он не был и придворных должностей не занимал, зато был на короткой ноге с Иваном Шуваловым, фаворитом императрицы Елизаветы, и благодаря этому знакомству продвигал свои проекты развития образования в России. Гёте дружил и с Жуковским, правда, интересуясь больше его деятельностью воспитателя царских детей, а не поэта.
Идеальный правитель
Как реформатора Гёте интересовали две фигуры – Наполеон и русский государь Пётр I. Размах и грандиозность изменений в далёкой России стали предметом его детального изучения. Известно, что Гёте внимательно читал книги о Петре и делал пометки в своих дневниках, обсуждал прочитанное с близкими ему людьми.
В 1809 году Гёте читает «Жизнь Петра Великого» Галема, а через 20 лет изучает «Историю Руси Петра Великого» Сегюра. Для Гёте Пётр – фигура идеальная, реформатор, проводящий реформы собственноручно, сверху, без жёстких потрясений. Сам Гёте выступал против любых революций, был оппонентом республиканства и конституционализма.
Петровский пример реформатора на троне с министрами-единомышленниками – та идеальная форма, к которой стремился и сам поэт и чиновник, поддерживая своего герцога Карла-Августа.
Несостоявшееся путешествие
Все, кто знаком с деятельностью Гёте, знают о его постоянном интересе к России. Он интересовался историей, географией, политическим устройством огромной страны, записывал и отмечал все встретившиеся ему упоминания о России. Гёте был первым европейцем, проявившим научный интерес к русским иконам, он был в переписке с немцами – профессорами российских университетов, следил за научной жизнью. Известно, что он хотел отправиться в путешествие по России и даже интересовался русским языком – в своих дневниках он помечает, что взял из герцогской библиотеки словарь русского языка и пользовался им несколько месяцев.
Памятник Гёте и Шиллеру перед оперным театром в Веймаре, 1857 г.
Самые ранние записи о России и русских сделаны в его дневнике ещё в годы студенчества в Лейпцигском университете в 1765–1768 гг. В это же время там, к слову сказать, учится группа русских студентов, отправленных на обучение Екатериной Великой, среди которых был и Радищев. О тесных его контактах с русскими студентами упоминаний нет, но известно, что Гёте вместе с ними посещал занятия.
Россия и «новые Афины Европы»
Важно отметить, что и в России к Гёте был большой интерес. И не случайно: российская династия, одна из самых могущественных, породнилась с владетелями одного из самых бедных европейских государств – Веймарского герцогства. Дочь Павла I Мария выходит замуж за наследника веймарского государства. Сватовство длилось долго, в Петербурге не решались на эту партию. Решающим обстоятельством стало именно влияние Веймара как столицы просвещённого духа, «новых Афин Европы».
В Веймаре творили самые выдающиеся умы: Виланд, Гердер, Шиллер, Гёте. Европейские интеллектуалы уже проложили путь в небольшой, достаточно бедный и провинциальный Веймар. Но таким он был лишь по форме. В другом, духовном, смысле он был недосягаем: здесь определялись основные философские и литературные тенденции века, и небольшое немецкое государство перехватило славу духовной столицы Европы у французского Фернея, где некогда царствовал Вольтер.
Именно сюда отправилась сестра царя Александра I, и это было одно из самых удачных решений русского двора, впоследствии обернувшееся для обоих государств самым выгодным и счастливым обстоятельством.
Этот династический брак стал счастливым для обеих правящих династий. Каждый получил свои дивиденды. Веймар – умную и волевую правительницу и неслыханные деньги её приданого, которые основательно поправили финансовое положение герцогства. И, конечно же, покровительство одной из самых могучих держав мира в смутное время наполеоновских войн, когда границы рушились, исчезали государства и царил хаос.
Портрет Марии Павловны в молодости работы В. Л. Боровиковского, 1800-е
Россия же получила то, над чем давно билась царская династия, – поддержку и признание её величия от главного духовного пастыря Европы. При прежнем властителе дум, Вольтере, Россия не добилась абсолютного успеха: несмотря на переписку с Екатериной, писатель позволял себе сатиру на русский двор. Революционер Байрон в идеологическом противостоянии Запада и Востока стоял по другую сторону баррикад. И только Гёте стал самым доброжелательным и внимательным другом России.
Трудно сказать, добилась бы Россия такого блестящего и давно желаемого результата, если бы не Мария Павловна. А была она удивительно дипломатичной и мудрой женщиной. Её с восторгом приняли в Веймаре, где русская принцесса стала любимицей двора и подданных. И, что важно для истории Веймара, продолжила традицию веймарских правительниц – защитниц народа и покровительниц наук и искусств.
Друг России
Особые отношения сложились у Марии Павловны с великим Гёте. Она посещала его обязательно раз в неделю, в определённые часы, и вела долгие беседы. Гёте принимал живое участие в организации дел юной герцогини. Поначалу Мария Павловна не владела уверенно немецким языком, и Гёте вёл от её имени переписку, знал все тонкости отношений с учителями её детей, давал рекомендации. Мария Павловна, со своей стороны, вникала во все вопросы и нужды Гёте, активно поддерживала его научные и государственные проекты.
Здесь стоит вспомнить, какую огромную работу вёл при дворе Гёте, и становится ясно, как помощь Марии Павловны помогла ему осуществить почти все важные преобразования: знаменитый университет Йены получил уникальные коллекции и новое оборудование, в государстве появились новые школы и мастерские. Гордость герцогства – Веймарский театр – получил невиданную помощь, здесь проходили самые значимые премьеры первой половины XIX века.
Как шутили в те времена, с появлением Марии Павловны в герцогстве каждый бюргер обрёл возможность рассуждать об искусстве с чашкой кофе и белой булкой.
А для России самым главным, что произошло при содействии Марии Павловны, было обстоятельство, что русская аристократия и интеллигенция получили прямой доступ к самому авторитетному человеку Европы.
Веймар становится обязательным пунктом любого путешествующего по Европе русского интеллектуала. Гёте по собственному желанию, иногда по протекции Марии Павловны, встречается с очень большим количеством русских. С иными он искренне дружил, о других остались лишь сухие упоминания в его дневниках. Два двора общаются очень тесно: Гёте лично знал двух русских царей и трёх цариц, не раз встречался и с Александром, и с Николаем, был знаком с Константином. Переписывался и с Елизаветой Алексеевной, и с Александрой Фёдоровной.
С Марией Фёдоровной, вдовой Павла I, поддерживал очень трогательные отношения. Трудно такое представить, но Гёте откладывал все свои дела, в том числе и работу над «Фаустом», чтобы написать сценарий маскарада к приезду матери Марии Павловны. Именно Марии Фёдоровне Гёте направляет и свою просьбу о научных сведениях по поводу древнерусских владимирских икон.
Русская церковь Марии Магдалины в Веймаре
Мария Павловна приехала со своим православным клиром, и Гёте посещает православные службы, дружит со священниками, интересуется православной духовной музыкой. Россия становится частью веймарской жизни, и интерес Гёте совершенно понятен. Ему доставляют самые свежие переводы всего самого значимого, что создаётся в русской литературе: первый перевод Пушкина попадает с юным Кюхельбекером к нему уже в 1821 году.
Гёте довелось не раз выполнять и важные государственные поручения из России. Не очень широко известен факт, что он принимал самое деятельное участие в образовании Харьковского университета. В 1803 году, как раз в период сватовства Марии Павловны, Гёте получает просьбу от близкого к Александру I графа Потоцкого о помощи в поиске лучших преподавателей для будущего университета. Гёте действительно берётся за дело, и из Йены в степной Харьков, где нет даже библиотеки, отправляются лучшие йенские преподаватели. При этом он проявляет выдающуюся практичность и добивается очень хороших условий и твёрдых гарантий для своих посланцев. Университет открывается в 1804 году, и впоследствии Гёте становится почётным членом Харьковского университета.
С лёгкой, но очень авторитетной подачи Гёте, его интерес и доброжелательное отношение к России были замечены культурной частью европейского общества и подхвачены ею. На волне победоносных антинаполеоновских войн этот интерес надолго закрепился в Европе, что позволило русскому искусству навсегда занять важное место в мировой культуре.