EN
 / Главная / Публикации / Бродский: сумма поступков

Бродский: сумма поступков

Анна Генова24.05.2015

Фото: stihi.ru

75 лет назад, 24 мая 1940 года, в Ленинграде родился Иосиф Бродский. Родился в интеллигентной еврейской семье, однако его жизненный путь сразу оказался нетипичным. Даже не закончив восьми классов, он пошёл фрезеровщиком на завод. За несколько лет он перепробовал около тринадцати профессий, даже поработал кочегаром. В 16 лет загорелся идеей стать врачом и месяц ассистировал прозектору в морге при областной больнице. Ни с одной из этих профессий «романа» не получилось, потому что Бродский не мог стать ни врачом, ни заводским рабочим, ни даже, по стопам отца, фотографом. Он должен был стать поэтом.

В двадцать один год Бродского познакомили с Анной Ахматовой. Нам кажется сейчас естественным, что «рыжий Ося» активно вращался в поэтических кругах, «варился» в художественной и литературной артистической атмосфере. Однако позже в беcеде c американским публицистом, критиком и славистом Джоном Глэдом он вспоминал и эту встречу, и атмосферу несколько иначе: «Когда меня Рейн повел к Ахматовой, я был чрезвычайно удивлён, что Ахматова жива. Пастернака я осмысленно прочёл, когда мне было 24-25. Я открыл для себя Семена Липкина, Тарковского… Мы знали очень мало из того, что происходило в отечественной словесности. То, что было на страницах печати, – это был полный вздор. Рейн, Найман, Бобышев Горбовский, Кушнер – мы открывали для себя литературный процесс впервые. Мы начинали литературу заново! Мы не были отпрысками и последователями какого-то литературного наследия. Мы вышли из умственного, национального культурного небытия, мы положили эти тропы».

Рыбы зимой живут.

Рыбы жуют кислород.

Рыбы зимой плывут,

задевая глазами лёд.

Туда.

Где глубже.

Где море.

(«Рыбы зимой», 1961)

Ближе к народу

Все эти мелкие и временные работы Бродского очень раздражали некоторых его знакомых, и вскоре в местной газете вышло кафкианское письмо безвестных читателей с просьбой «наказать тунеядца». 13 марта 1964 года Бродский был приговорён к пяти годам принудительного труда в отдалённой местности. Знаменитый диалог с судьёй, законспектированный Фридой Вигдоровой, был неоднократно перепечатан в самиздате. Вот маленький отрывок:

«Судья: А вообще какая ваша специальность?

Бродский: Поэт, поэт-переводчик.

Судья: А кто это признал, что вы поэт? Кто причислил вас к поэтам?

Бродский: Никто. (Без вызова). А кто причислил меня к роду человеческому?»

Диалог можно перечитывать многократно – он похож на ленту Мёбиуса, состоящую из букв и бессмысленно-филосовских фраз.

Идеология того времени была проста: поэта можно «перевоспитать», если отправить его «в народ». По мнению Хрущёва, погрузив интеллигенцию в крестьянскую среду, её можно сделать ближе к народу…

Надо сказать, что отчасти цель была достигнута: Бродский не только страдает в ссылке, но и получает огромный творческий импульс. В деревне Норенская условия жизни лучше, чем в родном Питере – здесь у него элементарно больше личного пространства. Своя горница с письменным столом и печатной машинкой (присланной Ахматовой), любимая английская поэзия и прочие книги. Кроме того, к нему достаточно часто приезжают друзья и тогдашняя любовь всей жизни Марина Басманова. По отзыву Евгения Рейна, «это был один из наиболее сильных благотворных периодов Бродского, когда его стихи взяли последний перевал».

Вот и жизнь проходит, свет над заливом меркнет,

шелестя платьем, тарахтя каблуками, многоименна,

и ты остаешься с этим народом, с этим городом и с этим веком,

да, один на один, как ты ни есть ребёнок.

(посв. Д. Бобышеву, 1964)

Ссылка в самом деле заставляет поэта приблизиться к народу. Он свободно общается с местными жителями, работает с ними плечом к плечу разнорабочим и лишь под конец пребывания там устраивается разъездным фотографом. Трудотерапия даёт свои плоды – он очень много пишет и поэтизирует народ. Об этих стихах, казалось, мечтал бы сам Хрущёв…


Путь певца — это родиной выбранный путь,
И куда ни взгляни — можно только к народу свернуть,
Раствориться, как капля, в безсчётных людских голосах,
Затеряться листком в неумолчных шумящих лесах.

Пусть возносит народ — а других я не знаю суде́й,
Словно высохший куст, — самомненье отдельных людей.
Лишь народ может дать высоту, путеводную нить,
Ибо не́ с чем свой рост на отшибе от леса сравнить.

Мой народ», 1965)

Любовь

Сложный роман с Мариной Басмановой, которая никак не могла выбрать между Бродским и Бобышевым, подарил любителям поэзии много замечательной любовной лирики. Чувства хрупкой, как тонкий лёд, любви к Марине породили «Песни счастливой зимы», «Ломтик медового месяца», «Из английских свадебных песен» и другие замечательные стихи. Однако самому Бродскому эти отношения в конце концов разбили сердце, потому что Марина продолжала метаться между двумя поэтами, несмотря даже на то, что в конце концов у неё с Бродским появился общий сын.

Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря,

дорогой, уважаемый, милая, но не важно

даже кто, ибо черт лица, говоря 

откровенно, не вспомнить уже, не ваш, но

и ничей верный друг вас приветствует с одного

из пяти континентов, держащегося на ковбоях.

Я любил тебя больше, чем ангелов и самого, 

и поэтому дальше теперь

от тебя, чем от них обоих.

Этот стих без названия Бродский написал уже в 1976 году. Он не мог забыть Марину, а «воскресил» её облик гораздо позже, в образе своей второй жены Марии Соццани…

Изгнание

Бродский причислил себя к поэтам сам. И этого Советская власть, хоть и немного ослабившая узду контроля над личностью, не могла потерпеть. В сентябре 1965 года Бродского вернули из ссылки, которая продлилась полтора года вместо положенных пяти. Интересно, что, по мнению историков, письма в защиту поэта от Шостаковича, Маршака, Чуковского, Паустовского, Твардовского, Германа не имели такой силы, как предупреждение «друга СССР» Жана-Поля Сартра о том, что «на Европейском форуме писателей советская делегация из-за “дела Бродского” может оказаться в трудном положении». Так философ подтвердил свой основной постулат о том, что «экзистенциализм – это гуманизм».

Прошло семь лет с тех пор, как Бродского отпустили на свободу, и за это время он «не оправдал» государственного доверия, потому что не смог стать «правильным» советским поэтом. В 1968 году в ответ на приглашение принять участие в международном поэтическом фестивале Poetry International советское посольство заявило: «Такого поэта в СССР не существует». Бродского не существовало, несмотря на сборники «Остановка в пустыне», «Конец прекрасной эпохи», «Новые стансы к Августе», поэму «Горбунов и Горчаков». Они все вышли позже на Западе, ведь в СССР они могли появиться только в качестве фантасмагории. В 1972 году КГБ, наконец, выдвинуло Бродскому честное предложение – уехать, чтобы не было хуже. Понятно, что другого выхода не было, и поэт уехал, навсегда.

В западной части ныне очень туристического района Нью-Йорка Гринвич-Виллидж в 1974 году Бродский снял квартиру. На Мортон-стрит до сих пор приходят романтичные парочки в надежде увидеть дом, где жил великий поэт.

Мне говорят, что нужно уезжать...

Да, да, благодарю, я собираюсь.

Да, да, я понимаю, провожать

Не следует, и я не потеряюсь...

Ах, что вы говорите? Дальний путь?

Какой-нибудь ближайший полустанок?

Ах, нет, не беспокойтесь, как-нибудь,

Я вовсе налегке, без чемоданов.

(«Прощание с Родиной», 1972)

О себе

Начало 1990-х годов, Нью-Йорк. В знаменитом ресторане «Русский самовар» сидят три человека – неизвестный, задающий вопросы, и два совладельца – Роман Каплан и Иосиф Бродский. Третьего совладельца, Михаила Барышникова, нет. Ресторан пуст или просто закрыт в связи со съёмками. Бродский разговаривает почти по-дружески, почти не замечая камеры. Он формулирует свои мысли достаточно кратко, периодически подбирая наиболее подходящие слова. Как ювелир выбирает полудрагоценные камешки для бус, которые просто так, не на продажу, но всё равно красиво смотрятся друг с другом, ложась на канву. Бродский немного бравирует своей харизмой. Он привык, что его слушают, вслушиваются, он привык нравиться. Он точно знает – что бы он ни сказал, уже давно не вызывает осуждения, только повышенную заинтересованность. По-питерски делая акцент на твердой букве «ч» в словах «что» и «чтобы», привычно рассуждает о том, почему не съездит навестить свой родной Петербург.

«Я не очень хорошо к себе отношусь, и быть объектом позитивных сентиментов – даёт мне немножко ощущение лжеца. С этим нимбом вернуться туда было бы диковато. Вернуться в положении имущего – было бы тоже немного диковато. И потом приехать на время туда, где ты родился, прожил 32 года жизни, «повертеться», скажем на недельку, хвостом махнуть и совершить отвал… ну, если бы приехать, чтобы там жить, но время уже прошло». И потом, немного подумав (игра в бисер продолжается), добавляет: «Там никого уже не осталось – осталось некоторое количество друзей… но те, кто мне был дороже всех — либо мертвы, либо за кем-нибудь замужем».

Бродский вальяжно расположился за столиком, его удобная поза и приятный ажиотаж присутствующих как-то не вяжутся с достаточно резкими вещами о себе, но запись не врёт: «Американская реальность была мне интересна, был близок дух индивидуализма. Если сравнить количество греха, на душу принятого, и количество стихотворений в связи с этим написанных, – я думаю, последних меньше, чем первого. Хотя я думаю, что этот грех, принимаемый на душу, он тебя и делает, как ни парадоксально, лучшим писателем. Ты лучше понимаешь, что происходит с другими и с собой, и делает тебя глубже».

Про самоопределение он тоже говорит наотмашь, не жалея ни себя, ни других: «Человек не должен себя определять как еврея, русского, итальянца или испанца. Человек должен определить себя: Кто я? Трус или не трус, добрый или жадный, честен или нет. И дальше уже – национальность, культура, философя, религия. Я знаю, что я не самый замечательный человек. Я знаю, кому я причинил зло, и это для меня важнее, чем то, русский я или еврей».

Какая на сегодняшний день «сумма поступков»? Сведя лирику к практике, стоит заметить, что существуют несколько фондов Бродского. Самый основной Joseph Brodsky Memorial Fellowship Fund возглавляет Мария Бродская, вдова поэта. У фонда есть два отделения: одно в Америке, другое в Италии. Ежегодно назначаются две стипендии (одна – поэтическая, вторая – художественная). За истёкшие годы поэтическую стипендию Фонда получили Тимур Кибиров, Елена Шварц, Сергей Стратановский, Владимир Строчков, Михаил Айзенберг.

Стипендиаты выбираются независимым жюри, а оно, в свою очередь, было сформировано Попечительским советом, состав которого определил сам Бродский незадолго до смерти. В совет директоров входят Анн Шеллберг и Роберт Силверс, главный редактор журнала The New York Review of Books. В Попечительском совете известные деятели культуры, в частности Михаил Барышников и Вячеслав Иванов. Туда входил и Мстислав Ростропович, вместе с которым Бродский придумал идею «Русской Академии» в Риме. Основателями фонда были также Дмитрий Лихачёв, Исайя Берлин и Маша Воробьёва. Другой фонд, Estate Of Joseph Brodsky, относится к категории «trust», занимается юридическими аспектами литературного наследия и охраняет авторские права наследников поэта.

Закончить эти «флешбэки» про Бродского хочется ещё одной цитатой из его интервью, которое, пожалуй, подойдёт на все времена и ко всем людям, вне зависимости от культуры, национальности, возраста и религии: «Человек – не сумма того, во что он верит и на что он уповает. Человек – не сумма своих убеждений, человек – сумма своих поступков».

Также по теме

Новые публикации

Имя этого человека на долгие десятилетия было вычеркнуто из русской литературы. Его стихи тайно в СССР переписывались от руки, во многих казачьих станицах и хуторах ходили легенды, что именно где-то тут  он то ли жил, то ли останавливался вместе с казачьими отрядами во время Гражданской войны.
В Высшей школе экономики (ВШЭ) состоялась стратегическая сессия «Сотрудничество России и стран Африки в области высшего образования в меняющемся мире», в которой приняли участие министры высшего образования Республики Бурунди, Республики Мали, Республики Нигер и Гвинейской Республики.
Каналы о России глазами иностранцев множатся в интернете, собирая сотни тысяч подписчиков по всему миру. Видеоролики о российских городах, образе жизни, русской культуре и кухне смотрят и комментируют. Достаточно подписаться на двух-трёх таких блогеров, чтобы очень скоро понять, благодаря системе интернет-рекомендаций, как много молодых, образованных и любопытных иностранцев выбрали Россию для проживания.
Осенью 2023 года власти Латвии, которые уже давно пытаются выдавить русскоязычных жителей из страны, пригрозили, что заявления на выдачу вида на жительство россияне должны подать до 1 апреля 2024 года. После этой даты всех, у кого есть российский паспорт и кто не сделал этого, обещают депортировать из страны.
Российско-германское движение городов-партнёров не сведено на нет, хотя и сталкивается с серьёзными препятствиями, считает вице-президент общества «Россия – Германия», член правления Международной ассоциации «Породнённые города» Анатолий Блинов. Об этом он заявил в рамках российско-германского круглого стола, состоявшегося 26 марта 2024 г.
Школа в киргизской деревне Достук известна на всю округу благодаря российским учителям, которые в ней работают. Родители школьников из других посёлков нанимают автобус, чтобы их дети могли учиться у российских специалистов. Супруги Юсуповы из Башкирии преподают здесь географию и биологию.
Цветаева