— Если коротко, социолингвистика — это изучение условий, в которых существует язык. Вот мы себе представляем, что язык — нечто единое: русский язык, английский, французский. В действительности он очень разный в зависимости от того, кто на нём говорит: интеллигенция, крестьяне, рабочие, воры и жулики и так далее. В зависимости от этого язык членится на разные разновидности: литературный язык, территориальные диалекты, жаргоны профессиональные и социальные. Всё это называется вариантами языка. И этими вариантами занимается социолингвистика. Почему «социо-»? Потому что в основном эта отрасль науки изучает социальные условия существования языка. Могут изучаться и возрастные различия: очевидно, что молодёжь говорит иначе, чем люди старшего поколения. Есть половые различия: женщины предпочитают какие-то свои конструкции и словечки, какое-нибудь слово «губнушка» — мужчина просто не знает, что это такое. Я сам не так давно узнал, что это значит. Есть какие-то специфически мужские слова и обороты. Вот такого рода различия интересуют социолингвистов.

— Нет, это было бы слишком грубо. У каждой группы свой вариант языка. Язык един. Всё-таки каждый национальный язык представляет собой единство. На основании чего? На основании того, что грамматика одна и та же. В жаргонах, в профессиональном сленге, даже в территориальных диалектах специфической грамматики немного. В основном разница в словаре, разном словарном запасе и словоупотреблении. Хотя сейчас, когда в литературный язык проникает много жаргонизмов, они понятны и людям, которые привыкли говорить на литературном языке. Когда они слышат «наехали на кого-то» или «кто-то кому-то отстегнул» — это понятно и неносителю жаргона.

— Самые большие — между местными диалектами и литературным языком. Потому что территориальные говоры намного старше, чем литературный язык. Литературный язык — более-менее искусственное образование, возникшее в результате обработки народного языка писателями, общественными деятелями. В России он существует, может, два с половиной века. А территориальные диалекты — очень старое образование, многовековое. И сейчас они, конечно, исчезают под натиском литературного языка, влияют радио, телевидение, кино, Интернет. Но всё-таки многие особенности диалектов сохраняются, и если сравнивать различия между литературным языком и профессиональными жаргонами и литературным языком и местными диалектами, то во втором случае эти различия больше.

— Она разная. Как и всякая наука, подразделяется на направления. Есть теоретическая социолингвистика — она занимается изучением основных проблем, основных понятий. Есть полевая социолингвистика — работающая с теми, кто так говорит, кто использует конкретные разновидности языка.

— Полевые исследования делаются даже в условиях города. Городская речь очень интересна, в городе намешано очень много разного населения, по-разному люди говорят. Хотя они объединены в одном городе, но приезжают из разных мест, у них разные семьи, разные речевые традиции. Они могут эти особенности с собой приносить. Например, южное «г», а мы-то произносим взрывное «г». Как всякая гуманитарная наука, социолингвистика для практики мало что даёт. Но всё-таки изучать её необходимо, чтобы понимать, что собой представляет русский язык. Есть и практическая сторона. Например, можно по речи устанавливать личность говорящего. Есть в Москве Институт судебных экспертиз, в котором могут по особенностям фонетики и словоупотребления устанавливать личность неизвестного правонарушителя.

— С группой учёных составлением словаря русской разговорной речи. Не всего русского языка, а повседневной речи — как мы говорим за столом, с друзьями, в неподготовленных условиях, неофициальной обстановке. Первый том должен выйти в декабре, всего их будет три.

— Да, конечно. Я привёл пример, как в языке появились жаргонизмы, такие как «наехать», «крутой» и так далее. Одна из характерных черт нашего времени заключается в том, что из жаргонов довольно много слов и выражений приходит в литературный язык. Из диалектов меньше, а сразу после 1917-го, в двадцатые годы, когда в города массово переселялись крестьяне, многие диалектные слова входили в литературную речь. Допустим, слово «учёба», к которому мы все привыкли, оно, оказывается, диалектное. Оно раньше было в диалектах только, а на литературном языке надо было говорить «ученье». Или слово «напарник».

— Важно, потому что это основа национального языка. Литературный язык — это обработанная форма, а народная речь гораздо богаче и разнообразнее, она почва, на которую опирается литературный язык. И что-то из диалектов медленно, постепенно, в разное время с разной интенсивностью проникает в литературный язык. Это такая питательная среда.

— Он станет беднее. Он, конечно, сохранится в литературной своей форме и в виде жаргонов, социальных и профессиональных. Но исчезновение диалектов — это обеднение языка.

— Изучать. Одна из задач нашего института — успеть записать то, что сохранилось. Потому что это даёт и сведения о том, каков был наш язык в прошлом. Как всякая история важна для общества, так и для языка тоже важна история — как складывался, как формировался язык. Многие черты, которые сейчас в литературном языке исчезли или никогда не были, они сохранились в диалектах. И надо успеть. Время ещё есть, это не то что на следующей неделе их уже не будет. Десятилетия остались, потом может произойти полная нивелировка.

— Сейчас много заимствований из английского языка, много жаргонизмов, о которых я уже говорил, проникает в литературный язык. А в целом он сохраняет устойчивость. Иногда журналисты паникуют по поводу того, что слишком много заимствований, слишком много жаргона, но язык обладает счастливым свойством самоорганизации и самоочищения. Он постепенно освобождается от того, что не нужно, и регулировать этот процесс очень трудно. Конечно, в публичной речи радио и телевидения можно регулировать эти языковые процессы, но в целом он неподвластен не только воле одного человека, но и воле целой Академии наук. Если что-то исчезает, то исчезнет, а если языку что-то нужно, то никакими указами и декретами не поможешь.

— Неожиданный вопрос. Думаю, что нет. Тут взаимосвязь. И сознание влияет на язык, и язык — на сознание.

— Язык для народа, конечно.

— Я думаю, что там одна картина мира. Это искусственно, по-моему, разжигается сейчас вражда между русскими и украинцами, которой раньше не было. И несмотря на то, что они говорят каждый на своём родном языке, это единое национальное образование, но вот разные языки — есть русские, которым легче говорить по-русски, есть украинцы, которым легче говорить по-украински, хотя они знают и тот и другой язык. И никакого языкового конфликта нет. Но политики могут такие конфликты разжигать.

— Войны, может быть, нет. Но конфликты языковые, конечно, есть. И существовали. Но это же не чисто языковые конфликты. Под ними всегда почва социальная, политическая, экономическая и так далее.

— Далеко ходить не надо. Гастарбайтеры, которые живут в Москве и говорят на своём языке, допустим, узбеки, таджики. Часто русским, которые живут в Москве, не нравится именно их язык. Не то что они сами не нравятся, но язык может вызывать раздражение. И это начало конфликта.

— Через согласие.