Бакунин. На берегу утопии
Старые купеческие домики до сих пор стоят вдоль Бакунинской улицы. С детства я несколько раз в неделю проезжаю по ней — то в музыкальную школу, то в художественную мастерскую, то в сторону Покровки... Эта улица, кажется, там была всегда. Странное совпадение: Бакунинская улица раньше называлась Покровской в честь церкви Покрова Пресвятой Богородицы в Рубцове. Представлял ли себе анархист и революционер Михаил Бакунин, что его именем назовут улицу, известную своей светской жизнью, на которой вплоть до начала XX века проходили рождественские, пасхальные и масленичные гулянья?..
Михаил Александрович Бакунин принадлежал к старинному дворянскому роду. Отец — русский этнограф, дипломат, переводчик, основоположник калмыковедения Василий Бакунин — стремился воспитать детей в атмосфере светского европейского салона в красивой усадьбе, которая находилась в селе Прямухино Тверской губернии. Девочки были очень хорошо образованы, что было относительной редкостью в середине XIX века. Михаилу, родившемуся 30 мая 1814 года, интеллигентные родители также старались привить знания и хорошие манеры. Однако этот ребёнок уже с детства был конфликтной личностью. В пятнадцать лет его послали в Петербургское артиллерийское училище, однако юнкер отказался носить «ливрею», то есть форму, которую должны были носить все учащиеся. Его вскоре отчислили за нерадивость и дерзость и направили на службу в армию. После увольнения Бакунин вернулся в родовое гнездо и организовал собственный философско-идеологический кружок. Членами кружка стали образованные девицы — его пять сестёр и две дочери соседнего помещика Беера. Девушки относились к Мишелю как к полубогу, стараясь воплощать в жизнь любую его теорию. В центре его рассуждений было понятие внутренней жизни, суть которой состояла во «внутренней работе» над собой, а именно в совершенствовании восприятия неземной любви как ипостаси Эроса. Своим подопечным Бакунин с благоговением цитировал «Блаженство бытия» Фихте: «Открой мне, что ты подлинно любишь, чего ищешь и к чему стремишься всей силой твоего томления, если надеешься найти истинное самоудовлетворение, — и ты истолкуешь мне тем самым свою жизнь».
«Гнетущий авторитет»
В 1935 году Бакунин присоединяется к литературно-философскому кружку поэта и мыслителя Николая Станкевича. Это было время, когда был ещё жив А. С. Пушкин, когда в основанном им «Современнике» печатался Н. В. Гоголь. Когда начал приобретать литературную славу В. Г. Белинский, А. И. Герцен и Н. П. Огарёв были уже в ссылке, а декабристам ещё предстояли долгие сибирские годы. Слово Станкевича обладало в кругу друзей почти безграничной властью. В деятельности кружка на тот момент участвовали В. Г. Белинский, В. П. Боткин, М. Н. Катков, Ю. М. Самарин и другие. Молодых людей объединял глубокий интерес к философии, истории и мировой литературе, а также неприятие крепостничества и самодержавия. Кружковцы способствовали распространению идей классической немецкой философии (особым вниманием пользовались труды Шеллинга и Гегеля), занимались продвижением гуманистических идей, а также принимали участие в развитии русской, и в частности московской, журналистики 1830-х годов. Современники называли Станкевича «гениальной душой», «божественной личностью», человеком, «призванным на великое дело». Утончённые черты лица, мягкая манера разговаривать, болезненно-романтический вид руководителя кружка резко контрастировали с крепким физически и резким в высказываниях Бакуниным, которому Белинский однажды выговорил за стремление навязать всему кружку свой «гнетущий авторитет». Поклонник Бетховена и созвучный идее «Бури и натиска» Бакунин утверждал, что «деятельность и созерцание никогда не могут идти вместе». Принципиальные разногласия Бакунина и Станкевича не только поляризовали кружок, но и отразили обстановку второй половины XIX века в России, когда поистине революционные настроения людей, жаждущих кардинальных перемен в обществе, столкнулись с идеалистическими взглядами рефлексирующих интровертов.
В поисках «идеальной любви»
«Семейство Бакуниных — идеал семейства, — утверждал Н. В. Станкевич. — Нам надо ездить туда исправляться». Эти поездки в Тверскую губернию «исправили» не только членов кружка Станкевича, но и впечатлительных дев. В личной жизни участников кружка случаются драмы одна за другой. Михаил убеждает свою сестру Варвару бросить мужа, так как тот не разделяет её взглядов. Наталья Беер влюбляется в Станкевича, но, не найдя взаимности, переключаются на Мишеля. Белинский и Тургенев влюбляются в сестёр Бакунина Александру и Татьяну. За три года до смерти от чахотки Станкевич, уже помолвленный с Любовью Бакуниной, внезапно уезжает в Европу и уже больше не возвращается. В те времена разрыв помолвки был невероятным событием. Почему Станкевич пошёл на это? Возможно, он нашёл свою идеальную любовь, но не хотел её оставить вдовой, что, однако, не помешало ему незадолго до кончины воссоединиться с предыдущей любовью Варварой Бакуниной.
Переплетение страстей не под силу отследить даже биографам, но итог у всех этих красивых историй один — разочарование. Любовь была, согласно теории Бакунина, «неидеальной». Недаром Мишель внушал задумываться над природой своего чувства — является ли оно «простым, низменным, человеческим или отражает волю творца Вселенной? Малейшее сомнение говорит о том, что никакой любви настоящей нет». Ведь сомнение говорило об отсутствии «искры Божьей», «следа всемирного Эроса». Обсуждениям любовных отношений не было конца. В итоге бывшие соперницы перевели ревность в плоскость теоретико-философских рассуждений о том, кто им действительно подходит на роль идеального возлюбленного.
Буря в Европе
В 1840 году Михаил Бакунин уехал в Европу. Отец отказался помочь деньгами, и поездку профинансировал Александр Герцен, ссудив товарищу немалую по тем временам сумму в 2 000 рублей «на неопределённое время». В Берлинском университете Бакунин прослушал лекции К. Вердера по логике и Ф. Шеллинга по «философии откровения». Примкнув к левым гегельянцам, он выразил свои радикальные воззрения в статье «Реакция в Германии», которую одобрили Герцен и Белинский. В Цюрихе Бакунин увлёкся коммунистическими идеями, познакомившись с философом-утопистом В. Вейтлингом, а далее с К. Марксом и Ф. Энгельсом. Бакунин, кстати, напрочь отвергал марксистское положение о диктатуре пролетариата, считая её разновидностью государственной власти: «Между революционной диктатурой и государственностью вся разница состоит только во внешней обстановке. В сущности же они представляют обе одно и то же управление большинства меньшинством».
Заграничная деятельность Бакунина была так активна, что царские власти потребовали его немедленного возвращения на родину. Бакунин не подчинился и в 1844 году был заочно приговорён Сенатом в случае возвращения в Россию к лишению прав и ссылке в Сибирь. Бакунин продолжил свою активную политическую деятельность и в 1847 году в Париже произнёс речь, в которой обличал царизм и предсказывал неизбежность революции. Став революционером, Бакунин назвал декабристов «предтечами нашего дела». В 1848 году он принял участие в пражском восстании. В следующем году он протестовал против интервенции Николая I в Венгрию, потом стал одним из руководителей восстания в Дрездене, после подавления которого был арестован и выдан русскому царю. На родине Бакунина заключили в Петропавловскую крепость, где по предложению Николая I он написал «Исповедь», в которой живописал революционные события в Европе и своё участие в них. В 1857 году Михаил Александрович был отправлен на поселение в Сибирь, где наконец женился. Но брак с 28-летней Антониной длился недолго из-за аполитичности её взглядов. Вскоре супруги расстались, и Бакунин бежал из ссылки через Японию и США в Лондон. Там он начал сотрудничество с первым составом тайного российского революционного сообщества «Земля и воля», вдохновителями которого были Герцен и Чернышевский.
Любовь и революция
Любовь и революция в идеологии Бакунина — понятия почти родственные. Не найдя «идеальную возлюбленную», Бакунин создал свою «идеальную революционную идею». В основополагающем труде «Государственность и анархия» он противопоставляет государство и рабочий класс. Даже появление «демократических республик» не меняет, по его мнению, сути государства. Бакунин предлагает уничтожить частную собственность путём отмены права наследования. Всё должно быть передано промышленным и сельскохозяйственным ассоциациям, которые тогда станут единственными наследниками имущества умершего члена трудового объединения. Революционер ратовал за полный коллективизм в сельском хозяйстве и промышленности. Из общего фонда должны были браться средства на воспитание, обучение, социальное обеспечение членов ассоциаций. По логике Бакунина, на месте упразднённого государства возникнет свободная федерация производителей, ассоциаций, коммун, общин и губерний, а в будущем — всемирное объединение трудящихся. Анархистское общество будущего, по Бакунину, — это союз свободных, независимых друг от друга хозяйственных организмов, не имеющих координирующего центра.
В пьесе английского драматурга Тома Стоппарда «Берег утопии», основанной на жизни семьи Бакунина и его друзей — писателей и революционеров, идёт рассуждение о свободе и о том, возможна ли реализация утопии о безграничной свободе, которую всю жизнь пытался отстаивать Бакунин. Один из персонажей пьесы — Герцен — говорит, что разгадал секрет: «Свобода — это то, что люди дают друг другу, а не то, что забирают друг у друга». Наверное, эту пьесу было бы очень полезно прочитать Михаилу Александровичу. Кажется, своей «идеальной свободой» он ограничил в свободе выбора близких и тех, кто ему по-настоящему верил. Бакунин всю жизнь стоял на берегу этой утопии. Но он никогда не перешёл эту реку и, кажется, даже не зашёл в неё. Революция состоялась. Но анархизм так и остался на бумаге, с которой, впрочем, полезно ознакомиться всем тем, кто мечтает о призрачной свободе.
Анна Генова