И на русском, и на испанском в мире говорят всё меньше. Золотой век «великого и могучего» — двадцатый: до 1990 года 350 миллионов человек на нём общались, ещё около 100 миллионов изучали. У испанского языка картина и того радужнее: до 1975 года он был первым языком мира. Девяностые годы уже прошлого столетия картину изменили кардинально. В 1995-м, после развала СССР, русский язык с пятой позиции в мире скатился на восьмую, а к 2010 году снова смог вернуть пятое место в мире. Однако теперь на русском языке, по разным данным, говорят от 270 до 300 миллионов человек.

Испанский тоже поднялся в мировой «табели о рангах»: с четвёртого места в мире (425 миллионов человек на нём говорили) в 1999 году, на третье в 2012-м (470 миллионов человек). И ещё одна общая и определяющая черта для русского и испанского языков: с девяностых годов число владеющих русским языком превысило число граждан России. Русский стал языком большой диаспоры Русского мира — более 150 миллионов человек, говорящих на русском языке, живут не в России. Для Испании это явление привычное: для девятнадцати стран Латинской Америки испанский язык был и остаётся государственным. А в США 52 миллиона человек — самая большая испанская и испаноговорящая диаспора в мире — последовательно настаивают на признании испанского вторым государственным языком.

— Языковые процессы противоречивы, — считает Вячеслав Никонов, председатель Комитета по образованию Госдумы России и председатель правления фонда «Русский мир», — с одной стороны, с развалом СССР число тех, кто говорит на русском языке, сократилось на 50–70 миллионов, и раскол продолжается по языковому принципу, как показывает кризис на Украине. Схожие процессы, но в мягкой форме идут у испанских басков и каталонцев. С другой, опыт Польши и Болгарии, где в девяностые годы в школах отказались от изучения русского языка, и он в приоритетах граждан этих стран был девятым-четырнадцатым иностранным языком, сегодня русский у поляков и болгар — второй после английского. Появилась экономическая целесообразность в русском слове. Правда, испанскому — языку ЕС — легче выживать, у русского языка в ЕС нет статуса, хотя на русском говорят около 7 миллионов граждан ЕС. Думаю, что настаёт время создавать условия для совместного развития языков. И тут нужен инструментарий «мягкой силы». 

Никонова поддержали сразу несколько экспертов.

— Точки роста есть, и они дают перспективы развития, — говорит Жузеп Мария де Сагарра (Испания), директор Института Сервантеса в Москве. — Достаточно вспомнить, что в 1995 году английский язык был языком Интернета на 95 %, то есть тотально. Сегодня его ниша — 49 %, и она продолжает сокращаться за счёт активного внедрения в Мировую сеть испанского, русского, арабского и корейского языков. Но всё же основные направления роста востребованности языков — внедрение культурных индустрий как составной части новой экономики и туризма и растущая торговля. Взаимообусловленность развития экономики и культуры даёт языкам, даже если они на каком-то этапе исторического развития начали сужать сферу своего распространения, новый виток развития. На них начитает расти спрос.

По мнению Дмитрия Сорокина, ведущего научного сотрудника Института экономики РАН, есть несколько факторов мотивации для изучения русского языка. Первый — экономический. Знание русского даёт европейцу конкурентоспособность на российском рынке труда, а в совокупности с английским — конкурентоспособность на международном рынке труда. Именно поэтому восточноевропейцы — поляки, венгры, болгары — начинают заново изучать русский язык, в основном в вузах и в меньшей степени в средних школах. Второй фактор — доступ к информационным и культурным ресурсам. Третий — элемент престижа. И тут русский и испанский языки объединяет то, что их предпочитают изучать в паре, как правило, с английским — как второй иностранный язык.

Что же касается взаимного влияния испанского языка на русский и наоборот, то тут преимущество испанского однозначно. По данным Института Сервантеса, испанский в России изучают до 11 миллионов человек, телевизионные курсы по испанскому смотрят от 3 до 4 миллионов российских телезрителей. Аналогичные показатели по изучению русского языка в Испании в разы ниже: русский изучают до 500 тысяч человек. Как правило, это студенты-русисты, студенты — будущие управленцы туристического бизнеса и бизнесмены, намеренные работать с Россией и СНГ. Телепрограммы по русскому языку также рассчитаны на обозначенную аудиторию, потому собирают ещё меньше зрителей — не более 200 тысяч.

И, наконец, ещё один фактор, который способствует расширению влияния испанского и русского языков в мире, фактор парадоксальный — глобализация.

— Эпоха, когда считалось, что глобализация превратит английский или китайский языки в два главных языка мира, а остальные отомрут или утратят значение, — полагает Слободан Пайович, профессор Университета «Мегатренд» (Сербия), — уходит в прошлое. Проблема в том, что, например, в США из 300 с лишним миллионов граждан 50 миллионов функционально неграмотны, а 45 живут за чертой бедности. В условиях растущей глобализации эти факторы значимо ослабляют претензии США на интеллектуальное, в том числе языковое, лидерство. 

Как полагают эксперты Института Сервантеса и фонда «Русский мир», тенденция роста и укрепления региональных объединений и создания новых региональных альянсов или союзов — БРИКС, Евразийского союза, АСЕАН — даёт перспективы для укрепления традиционных мировых языков. Наряду с английским, испанский, китайский, русский и немецкий языки, в зависимости от успеха экономических проектов своих культур, получают шанс на превращение родного языка в «мягкую силу» — мощное региональное средство коммуникации и развития.